Любимая невеста (ЛП) - Джеймс М. Р. - Страница 31

София шевелится рядом со мной, прижимая руку к животу, и я бросаю на нее взгляд.

— Ты в порядке? — Я спрашиваю мягко, и она качает головой, морщась.

— Мне немного больно, — тихо говорит она. — Они были не совсем нежными. Но я беспокоюсь не за себя.

Ребенок. Я смотрю на ее защищающую руку, прижатую к животу, и чувствую тот же страх, что и перед тем, как Аника и Елена снова зашевелятся.

— Они не сделали ничего достаточно грубого, чтобы причинить вред ребенку, не так ли?

— Пока нет. — София тяжело сглатывает; ее лицо и губы бескровно бледны. — Но это не значит, что они этого не сделают.

Мне требуется секунда, чтобы понять, что она имеет в виду.

— Нет, — шепчу я. — Нет, они бы не стали. Даже Алексей…

— Он хочет за меня хорошую цену, — София говорит с некоторым трудом, как будто ей трудно произносить слова. — Беременность только помешает этому. Я не так уж далеко продвинулась. Это было бы несложно… ее голос прерывается, рука крепко прижимается к животу, глаза наполняются слезами. — Я так сильно боролась за этого ребенка. Я подвергла нас обоих опасности, скрыв это от Луки, когда думала, что он этого не захочет, что это нарушит наш контракт. — Она фыркает, очевидно, пытаясь не сломаться перед нашими охранниками. — А потом он был счастлив, и все было хорошо, и, и…

— О, София. — Я хотела бы, чтобы у меня было больше рук, чтобы обнять ее и девочек, но вместо этого я прислоняюсь лбом к ее плечу, все еще баюкая Анику и Елену. Я чувствую тяжесть на своих плечах, ответственность за то, чтобы пытаться обеспечить безопасность каждой. Никто прямо не сказал мне, что это моя работа, но я жена Виктора, жена Пахана. Жена человека, чей соперник является причиной этого. Я прочитала Виктору лекцию об ответственности, и теперь я должна принять свои собственные слова близко к сердцу.

— Я не думаю, что они сделали бы что-то, что могло бы навредить мне, — произносит она сдавленным голосом. — Алексей заинтересован в получении прибыли от этого, а не только в том, чтобы навредить Виктору и Луке. Но если он сможет вызвать врача, чтобы…

— ТСС. — Я протягиваю руку и хватаю ее за руку, качая головой. — Не произноси это вслух. Даже не думай об этом, София.

— Но что, если…

— Если это то, что он имеет в виду, тогда мы перейдем этот мост, когда дойдем до этого. Но ты не можешь заставлять себя бояться того, что еще даже не произошло. Так будет только хуже для тебя и для ребенка.

София кивает, делая как можно более глубокий вдох.

— Я видела, что они сделали с Лукой, когда уводили нас, и остальных…

— Лука сильный. — Я сжимаю ее руку. — Я знаю, это ужасно. Они набросились на Виктора, когда Алексей вытащил меня. Но они уже проходили через избиения раньше. Это те мужчины, которые знают, как выжить в этом мире, София. Они все сильные. Они переживут это и придут за нами. Как только они смогут составить план.

— Ты думаешь, Макс пойдет? — Голос Саши доносится с другой стороны, тише и мягче, чем обычно. — Ты думаешь, он пойдет с ними?

Я делаю паузу, обдумывая.

— Я не знаю, — осторожно говорю я, бросая на нее взгляд. — Я не очень хорошо знаю Макса. Но я не думаю, что он такой же человек, как Виктор и Лука, и даже Лиам. Он священник, Саша, ты это знаешь, верно?

— Он был им. — В ее тоне есть намек на упрямство, от которого в моей голове зазвенел сигнал тревоги. Я помню, каким было лицо Макса, когда он увидел ее в холле, как они разговаривали друг с другом ранее, до того, как люди Алексея увели нас. — Его лишили сана.

Я облизываю пересохшие губы, обдумывая, что сказать. С одной стороны, я не хочу отказывать Саше ни в чем, что могло бы дать ей хоть какое-то утешение или надежду. Она через многое прошла, и это далеко не конец. Но так же, как я не уверена, что интерес Лиама к Ане разумен, я чувствую то же самое к Максу. Даже если он полностью отошел от священства, он явно пришел с большим багажом.

— У меня сложилось впечатление, что он все еще пытается придерживаться своих клятв, — мягко говорю я ей. — Я не знаю его истории. Но он нарушил по крайней мере одну из них, я это точно знаю, и сейчас он под защитой Виктора. Я не думаю, что он открыт для романтических связей. И помимо этого, он сложный человек, Саша.

Она отводит взгляд, ее руки крепко сжимают порванную рубашку.

— Я тоже, — тихо говорит она. А затем она замолкает, отказываясь смотреть на кого-либо из нас.

Я начинаю говорить что-то еще, чтобы утешить ее, но Ана начинает шевелиться с другой стороны от Софии, и София немедленно поворачивается к ней.

— Привет. Все в порядке, — мягко говорит София, протягивая руку к Ане, когда ее глаза расширяются, и она начинает подтягиваться, отползая назад. Она не может далеко уйти, потому что мы уже с одной стороны фургона, и я вижу, как в ее глазах поднимается паника.

— Что происходит? — Ана выдыхает, начиная дрожать, когда видит мужчин, охраняющих нас. — Что, черт возьми, происходит? Что, черт возьми…

— Алексей напал на конспиративную квартиру, — говорит София тихим и успокаивающим голосом, даже если ее слова совсем не похожи на спокойные. — Он заставил Виктора, Луку и других позволить ему забрать нас. Мужчины все еще живы, хотя и немного потрепаны. И я знаю, что они придут за нами…

— Лиам. — Ана смотрит на Софию, а затем на меня, ее глаза широко раскрыты и полны ужаса. — С ним все в порядке? Он…

— Насколько я знаю, с ним все в порядке, — быстро говорю я ей. — Может быть, немного потрепанный, но он жив. Я договорилась с Алексеем, чтобы убедиться, что он их не убьет.

— Что ты сказала? — Выражение лица Аны внезапно становится настороженным. — Что ты им пообещала, Кэт?

Я прикусываю нижнюю губу, видя, как она складывает кусочки воедино, прежде чем я успеваю произнести это вслух.

— Он все равно собирался заставить нас пойти с ним. Я сказала ему, что мы уйдем тихо и не будем сопротивляться, если он не убьет Виктора, Луку, Лиама и остальных. Что мы сделаем то, что он хочет. Он бы убил их, если бы я этого не сделала.

— И чего он хочет? — Голос Аны дрожит. — Он забрал бизнес Виктора, верно? Ну и что? Он собирается продать нас?

— Он попытается, — уточняю я. — Я верю, что они спасут нас до того, как это произойдет. Он не сможет устроить это сразу. Мы просто должны подумать о том, как защитить себя до тех пор, пока…

— Как ты думаешь, что он собирается сделать со мной? — Спрашивает Ана дрожащим голосом. — Я ничего не стою, ты это знаешь. Мои ноги…

— Ты этого не знаешь, — твердо говорит София. — Никто из нас ничего не знает о том, как это работает. За исключением, может быть, Кэт…

— Я не знаю. — Я качаю головой. — Я ненавидела, что Виктор имел какое-либо отношение к этому бизнесу. Какое-то время это было предметом спора в нашем браке. Я ничего об этом не знаю. Саша могла бы…

Саша издает тихий звук, свернувшись калачиком вдали от нас.

— Я не хочу говорить об этом, — бормочет она. — В любом случае, я ничего не знаю о деловой стороне этого. Я была товаром, никто на самом деле не обсуждает тактику продаж с товаром.

В ее голосе слышится горечь, когда она произносит последнюю фразу, и я не могу ее винить. Она здесь из-за Виктора, возможно, ее самостоятельная жизнь в России была бы жестокой и неумолимой, как он часто настаивал, он взял ее на продажу, привел в движение колеса, которые привели ее сюда, в то состояние, в котором она сейчас. Я чувствую холодный укол вины в животе, хотя знаю, что это не моя вина, не больше, чем то, что Франко сделал с Анной, было моей виной. Но, тем не менее, ей причинил боль кто-то из моих близких. Кто-то, кого я люблю, больше, чем я когда-либо была близка к тому, чтобы любить Франко, и диссонанс, который возникает внутри меня, ужасен.

— Это не ваша вина, миссис Андреева, — тихо говорит Саша, как будто может прочитать мои мысли. — Виктор был тем, кто он есть, задолго до того, как вы вышли за него замуж. И, как вы можете видеть, он далеко не худший.

— Но ты все равно оказалась здесь. — Слова вырываются прежде, чем я успеваю их остановить. — Мне жаль.