Темный контракт (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 42

Правда, для меня подобное лишь упрощает дело.

— Этого хочет мой отец? — всё ещё не до конца веря, уточнил Некифоров.

— Да. Он считает, что в этом случае ваша карьера будет наиболее простой и быстрой. Если желаете, то можете сами его спросить… Хотя, — я тут задумался в сомнении, — наверное, не стоит. Если ваш отец узнает, что я вам всё рассказал — то он может не прислушаться к моим выводам. Для меня небольшая потеря… Но вот следующий, кого он наймёт, может быть не столь откровенен и открыт.

По дрогнувшим скулам собеседника я отчётливо понял, что сумел попасть в точку. Вторая точка воздействия на Романа — конечно же, его семья. Приглашение отца на бой друга прекрасно показало: сын дорожит мнением отца и хочет его впечатлить! Он жаждет его похвалы и одобрения.

При этом сцена в поместье Некифоровых показала, что с мачехой отпрыск рода не в ладах… но страх, почитание и уважение к отцу заставляют молодого человека сквозь зубы быть вежливым. Но парень уже близок к точке кипения.

Идеально.

А высказанное мною «пожелание его отца» и то, как он пытается упростить жизнь сыну, могут быть восприняты как недоверие в силы наследника.

Младший Никифоров не сможет добиться высот самостоятельно! Более того, из моих слов можно сделать вывод, что мнение сына не особо волнует главу рода, и он всё равно поступит так, как сам того хочет.

— В любом случае принимать решение с ходу — неразумно. Я даю вам возможность обдумать данный вопрос. А на днях, со свежей головой принять решение… Но я бы хотел с каждым из вас поговорить отдельно! Так сказать, для лучшего понимания ситуации.

— Даже со мной? — выгнула изящную бровку Катарина.

— Если позволите… Вы хорошая подруга этих двоих и ваше мнение было бы бесценно! А я как-никак сторонний человек и мог что-то да упустить.

Ночь длинна и прекрасна. Лёгкий ветерок приятно обдувал разгорячённое после клуба тело. День выдался долгим, нервным и насыщенным, так что глаза уже начинали невольно слипаться…

Я вообще люблю больше ночное время, чем день. Днём всегда находится куча причин, чтобы что-то сделать и куда-то спешить, а вот ночью тебя уже гораздо реже беспокоят. Ночь — время для того, чтобы проводить его дома или в компании друзей. В общем, заниматься всем тем, на что не хватило времени во время дневной суеты.

Вот только дела на сегодня ещё не закончены. Удручающе, но приходится вертеться, чтобы успеть всё, что запланировано. Пока приходится быть в вечно отстающих, но надеюсь, что со временем ситуация выправится.

— Господин Тёмный, надеюсь, вы не слишком долго ждёте? — учтивый голос заставил неспешно обернуться.

— Виктор Александрович, — я приподнял чашечку чая, приветствуя главу полиции Петергофа. — Прошу, присаживайтесь. Рад, что вы сумели выделить время для встречи! Вам чаю? Или, может, кофе?

Виктора Александровича было не узнать и не только из-за гражданской одежды. Глава полиции внял моей просьбе и активировал голографическую маскировку, надев на себя образ моего соседа-писателя. Не стоит, чтобы даже случайный наблюдатель заметил мой разговор с главой полиции. Правда, по комплекции они не совсем походили друг на друга, но это уже мелочи, главное, что лицо было один в один как у Белова.

— Нет, благодарю, — гость присел в плетёное кресло напротив, закинув ногу на ногу. — Вы сумели меня заинтриговать. «Контракт, который мог бы быть интересен вашему ведомству», — процитировал он меня нараспев, припомнив сообщение, что я отправил ему на коммуникатор. — Я жажду подробностей!

Я ещё раз глубоко вдохнул освежающе прохладный воздух. Где-то в отдалении стрекотали сверчки, придавая моменту налёт сказочности и волшебства. Как же хорошо иметь небольшую веранду в своём доме для таких моментов.

Я улыбался, наблюдая, как бело-чёрный клубочек перьев неуклюже прыгает по столу, вертит головкой и в любопытстве осматривается. Уже наполовину сменилось оперение и выглядел Коготь крайне забавно. Воронёнок, выпущенный из клетки, с интересом изучал окрестности, порой неуклюже взмахивая крыльями. Однако птенец ещё не был достаточно силён, чтобы взлететь.

— С удовольствием… но не раньше, чем вы подпишите вот эту форму! — я через стол протянул собеседнику листок договора.

— Что это? — сканируя профессиональным взглядом документ, всё же осведомился полицейский.

— Документ о неразглашении, — не стал я юлить. — Согласно ему, ничто из того, что вы узнаете в ближайший час, вы не сможете рассказать кому-либо. Если же мы договоримся, то будет подписано дополнительное соглашение, согласно которому останется лишь одно ограничение: вы не сможете никому сказать, от кого получили информацию… ну и пара не относящихся к делу оговорок. Я беспокоюсь, в том числе и о своей безопасности.

Я собирался совершить то, чего не должен делать ни один уважающий себя юрист. Тайна исповеди, врачебная тайна и тайна клиента — священна. А я собирался разгласить эту тайну. И если об этом хоть кто-то узнает, то моя репутация будет разрушена раз и навсегда. Поэтому без подписания данной бумаги я не собирался раскрывать рта.

Документ был составлен аналогично тому, что Виктор Александрович уже читал в доме Некифоровых, разве что имена другие, да условия — остальные пункты калька. В связи с этим чтение не заняло много времени, да и вопросов тоже не было.

— Что же… вы ещё больше сумели нагнать интригу, — размашистая роспись украсила договор, а меня продрало от ещё одного потока энергии. За последние дни их стало в разы больше. — Поэтому очень надеюсь, вы меня не разочаруете!

— Что вы… конечно, нет! Но для начала, что вы знаете о роде Трощеных?

— Трощены? Трощены… — полицейский задумался, явно что-то припоминая. — Вроде бы небольшой род. Года два назад участвовал в войне кланов, но проиграл и был почти полностью вырезан, там осталось всего около десятка человек… больше ничего с ходу не вспомню. Они не попадали в сферу моих интересов до этого.

— Тогда я поведаю вам занимательную байку.

Да. Я собирался сдать моих давешних клиентов. Признаюсь честно, глава рода мне крайне не понравился… Злобный старикашка, который не видит дальше собственного носа. И то, что он без возражений подписал мой контракт — это лишь подтверждало.

Этот гений даже не заметил, что в подписанном нами договоре отсутствует пункт о конфиденциальности — собственно, именно благодаря этому я и мог пересказать главе полиции весь наш дневной диалог. Никогда не любил тех, кто наплевательски относится к договорам.

Я готовился показать старому хрычу, что похищать уважаемых людей с улиц — неблагодарная затея.

— Это очень интересно… — задумчиво протянул Виктор Александрович. — Более того, соотносится со многими данными, что у нас имеются…

А ведь говорил, что ничего такого вспомнить не может. Вот так и прокалываются люди на мелочах.

Тишина, повисшая в этот момент, мне не понравилась. Обычно она предвестник таких нехороших слов, как: «однако», «но», «вот только». Паниковать раньше времени я не стал, продолжая кормить воронёнка кусочками мяса с руки.

— Вот только всё, что вы говорите, бездоказательно, — подтвердил мои предположения полицейский. — Даже формулировки в подписанном вами контракте достаточно обтекаемые, чтобы к ним придраться! Увы, но я ничего не могу с этим сделать…

Я чуть не фыркнул. Обозначенная проблема и не проблема вовсе!

— Так я и не прошу вас прямо сейчас бежать и арестовывать главу рода Трощеных, — полуулыбка коснулась моих губ. — Я предлагаю вам сыграть чуть более тонко! Чтобы вы стали делать, если бы получили анонимное сообщение о готовящемся убийстве?

— Известил бы жертву об опасности… — по расправившимся плечам полицейского, я понял, что он начал осознавать ход моих мыслей и куда всё это ведёт. — Более того, для защиты потенциальной жертвы можно было бы организовать подставную смерть! Обставить всё по высшему разряду! С голоснимками! Некрологом…