Кортни. 1-13 (СИ) - Смит Уилбур - Страница 44

– Будь по-твоему. Покажи, как это делают.

Они перенесли поток измельченной руды на второй стол, который уже стоял наготове; затем широкой лопаткой Дафф соскреб с первого стола ртуть, собрав шар размером с кокосовый орех.

– Ртуть собирает крошечные частички золота, – объяснил он Шону за работой, – но пропускает кусочки руды, и они уходят в отвал. Конечно, ртуть собирает не все, кое-что теряется.

– А как получить назад золото?

– Весь шар помещают в реторту и кипятят, ртуть испаряется, остается золото.

– Много ртути пропадает.

– Вовсе нет, она конденсируется и используется повторно. Пойдем, покажу.

Дафф отнес ртутный шар в палатку, поместил в реторту и зажег паяльную лампу. Шар превратился в жидкость и закипел. Они молча смотрели. Уровень в реторте постепенно падал.

– Где же золото? – спросил наконец Шон.

– Заткнись! – нетерпеливо оборвал Дафф и потом виновато добавил: – Прости, приятель, я сегодня что-то на взводе.

Остатки ртути испарились – и вот оно, золото, сверкающее, яркое, расплавленно-золотое. Кусочек размером с горошину. Дафф погасил паяльную лампу, и какое-то время оба молчали. Потом Шон спросил:

– Это все?

– Да, мой друг, все, – устало согласился Дафф.

– И что ты хочешь с этим сделать? Вставить золотой зуб? – Шон подавленно повернул к выходу. – Дробильня еще поработает, и мы пойдем ко дну с поднятым флагом.

Рождественский ужин прошел невесело. Они встречали Рождество в гостинице Канди. Здесь им открыли кредит. Канди подарила Даффу золотой перстень, а Шону – коробку сигар. Шон раньше никогда не курил, но сейчас горячий дым, обжигающий легкие, приносил ему какое-то мазохистское удовольствие. Обеденный зал наполняли мужские голоса и звон посуды, воздух был тяжелым от запаха пищи и табачного дыма. Шон, Дафф и Канди сидели в углу, на небольшом островке уныния.

Шон поднял стакан и тоном могильщика произнес:

– Счастливого Рождества!

Губы Даффа дернулись в невеселой усмешке.

– Повтори, сколько у нас осталось. Мне нравится тебя слушать – у тебя прекрасный голос. Тебе следовало играть Шекспира.

– Три фунта шестнадцать шиллингов.

– Да, да, очень своевременное напоминание – три фунта шестнадцать шиллингов. Теперь, когда я себя чувствую по-рождественски, напомни, сколько мы должны.

– Выпей еще, – сменил тему Шон.

– Да, пожалуй, спасибо.

– Вы двое, пожалуйста, хоть на сегодня забудьте об этом, – взмолилась Канди. – Я хотела, чтобы это был особенно приятный вечер.

– Смотрите, вон Франсуа!

– Эй, Франсуа, сюда!

Дю Туа пробился к их столику.

– Счастливого Рождества, керелы, позвольте угостить вас выпивкой. Рад вас видеть.

Канди поцеловала его.

– Как дела? Вы прекрасно выглядите.

Франсуа мгновенно протрезвел.

– Забавно, что вы так говорите, Канди. Между прочим, я сильно встревожен. – Он постучал себя в грудь и сел на свободный стул. – Сердце, знаете ли, я все ждал, когда это случится. И вот вчера я был на дробильне, просто стоял, и вдруг мне сердце словно тисками сжало. Я не мог дышать, ну, дышал с трудом. Естественно, я побежал в свою палатку и открыл книгу. Страница восемьдесят три. Под заголовком «Болезни сердца». – Он печально покачал головой. – Я очень встревожился. Как вы знаете, я и раньше был не очень здоровым человеком, а теперь еще это.

– О нет, – взмолилась Канди. – И вы тоже! Я этого не вынесу.

– Простите, я сказал что-то не так?

– Просто поддержали праздничное настроение за этим столом. – Она показала на Даффа и Шона. – Только посмотрите на их счастливые лица. Прошу прощения, но у меня дела на кухне.

И она ушла.

– Что случилось, старина Дафф?

Дафф улыбнулся Шону своей вымученной улыбкой.

– Парень хочет знать, что случилось. Объясни ему.

– Три фунта и шесть шиллингов, – сказал Шон, и Франсуа удивился.

– Не понимаю.

– Он говорит, что мы разорены, разорены подчистую.

– Gott, мне жаль это слышать, Дафф, я считал, что у вас дела идут хорошо. Дробильня работала весь месяц, и вы сейчас должны быть богаты.

– Дробильня работает исправно, и мы получили столько золота, что хватит подковать блоху.

– Но почему, приятель? Вы ведь работаете на Главаре?

– Я начинаю думать, что этот Главарь – бабушкина сказка.

Франсуа задумчиво вглядывался в свой стакан.

– Глубоко вы ушли?

– Один наш наклонный шурф ушел на пятьдесят футов.

– И ни следа Главаря? – Дафф покачал головой, и Франсуа продолжил: – Знаете, когда я в первый раз с вами разговаривал, то в основном высказывал просто догадки. – Дафф кивнул. – Ну, теперь я знаю об этом гораздо больше. И скажу… только для вас… я потеряю работу, если это выйдет наружу, понимаете?

Дафф опять кивнул.

– До сих пор на Главаря вышли в двух местах: у нас, на «Джеке и Уистле», и я знаю, что до него добрались братья Хейнс на шахте «Кузина Джока». Позвольте нарисовать. – Он взял нож и начертил схему на соусе в тарелке Шона. – Это жила Главный риф, она проходит довольно прямо. Вот тут я, тут «Кузина Джока», а вот тут, между нами, – вы. Мы оба нашли Главаря, а вы нет. Я думаю, что он есть, вы просто не знаете, где искать.

В дальнем конце участка Джека и Уистла Главный риф и Главарь проходят рядом, в двух футах друг от друга, но на границе «Глубокой Канди» они расходятся уже на семьдесят футов. А на границе «Кузины Джока» они опять сближаются на пятьдесят футов. Мне кажется, что эти две жилы образуют что-то вроде длинного лука, вот так. – Он начертил. – Главный риф – тетива, а Главарь – сам лук. Говорю тебе, Дафф, если проведешь шурф перпендикулярно к главной жиле, ты его найдешь, а когда найдешь, угостишь меня выпивкой.

Они серьезно все выслушали, а когда Франсуа умолк, Дафф сказал:

– Если бы мы знали это месяц назад! Как теперь нам достать денег, чтобы копать новый шурф и в то же время не останавливать дробильню?

– Можно продать часть оборудования, – предложил Шон.

– Оно нужно нам самим, все, до последней детали. К тому же стоит продать хоть одну лопату, кредиторы набросятся на нас, как стая волков, и с воем будут требовать свои деньги.

– Я бы дал вам взаймы, если бы мог, но с тем, что платит мне мистер Градски… – Франсуа пожал плечами. – Вам понадобится двести фунтов. У меня их нет.

Канди подошла к столу и услышала последние слова Франсуа.

– В чем дело?

– Я могу ей сказать, Франсуа?

– Если это что-нибудь даст.

Канди выслушала, потом немного подумала.

– Я только что купила десять участков земли в Йоханнесбурге, это новый правительственный поселок в долине, так что осталась без гроша. Но могла бы дать вам взаймы пятьдесят фунтов, если это поможет.

– Канди, я тебя люблю.

– Хотела бы я, чтобы ты сказал это не для красного словца, – вздохнула Канди, но, к счастью для Даффа, в этот момент слух начисто отказал ему. А Дафф торопливо продолжил:

– Нам нужны еще сто пятьдесят фунтов. Слушаю ваши предложения, джентльмены.

Наступила долгая тишина, потом Дафф заулыбался и посмотрел на Шона.

– Молчи, я попробую догадаться. Ты собираешься выставить меня на аукцион?

– Близко, но не совсем точно. Как ты себя чувствуешь, приятель?

– Спасибо, хорошо.

– Ты силен?

– Да.

– И смел?

– Послушай, Дафф, выкладывай. Мне не нравится выражение твоих глаз.

Дафф вытащил из кармана блокнот и принялся писать огрызком карандаша. Потом вырвал страницу и протянул Шону.

– Мы развесим такие объявления во всех барах золотых полей.

Шон прочел следующее:

Канди читала через плечо Шона. Она взвизгнула: