За океаном и на острове. Записки разведчика - Феклисов Александр - Страница 56
- Предыдущая
- 56/71
- Следующая
В полдень того же дня Джон Кеннеди передал пресс-секретарю Пьеру Сэллинджеру записку: «У президента воспаление верхних дыхательных путей. Температура 99,2 градуса (по Фаренгейту. — А. Ф.). Доктор рекомендовал возвратиться в Вашингтон». Сэллинджер объявил об этом корреспондентам.
В тот же день Кеннеди возвратился в Вашингтон. На его усмотрение были представлены следующие альтернативные решения:
— вторжение на Кубу;
— уничтожение ракетных установок бомбардировкой с воздуха;
— установление блокады Кубы;
— ведение секретных переговоров с Хрущевым по дипломатическим каналам;
— передача проблемы на обсуждение в ООН. Исполком рекомендовал президенту принять третий вариант — установить блокаду.
Первые сведения о возникновении кризиса резидентура получила в полдень 21 октября от советского корреспондента, который сообщил мне, что многие американские журналисты с утра собрались у Белого дома, где под председательством президента заседает кабинет вместе с руководством Пентагона. Ждут каких-то важных событий, каких — ему узнать не удалось. Я попросил его встретиться с американскими газетчиками и попытаться узнать характер обсуждаемых вопросов. Направил в Центр короткую телеграмму о чрезвычайном заседании.
На совещании у посла А. Ф. Добрынина военный атташе сообщил, что в вооруженных силах южных штатов США объявлена высшая степень боевой готовности. Ни посол, ни военный атташе информацией о сосредоточении советских ракет «земля — земля» на Кубе не располагали. Американская пресса, телевидение и радио по указанию Белого дома никаких сведений о надвигающемся конфликте и заседаниях исполкома не сообщали.
22 октября все сотрудники советского посольства занялись сбором информации относительно секретных совещаний в Белом доме.
Меня неожиданно пригласил на завтрак Джон Скали, с которым я регулярно встречался в течение почти полутора лет. Он был в то время известным внешнеполитическим обозревателем телевизионного центра Эй-би-си, раз в неделю вел программу «Вопросы и ответы», в которой выступали министры, члены конгресса, известные политические деятели. Программа пользовалась популярностью — Скали вел ее интересно. Из его рассказов я узнал, что Скали родился в Бостоне и был лично знаком с кланом Кеннеди, включая президента. Очень хорошие отношения сложились у него с госсекретарем Раском, которого он часто сопровождал в поездках.
Беседуя со Скали, я узнавал многое о привычках, нравах и жизни американцев. От него мне удавалось иногда получать полезную несекретную информацию. Со своей стороны, я объяснял неясные ему стороны политики Москвы. Отношения у нас сложились хорошие, мы называли друг друга по имени. Но в общении с ним я осторожничал, подозревая, что о встречах со мной он докладывает в госдепартамент или ЦРУ.
В тот день мы встретились в ресторане «Оксидентал». Скали выглядел взволнованным. Без предисловий он начал обвинять Хрущева в агрессивной политике, говоря, что тот во время венской встречи вместо переговоров пытался путем диктата навязать Кеннеди свою позицию по Западному Берлину, а теперь угрожает США ракетным обстрелом с Кубы. Я перевел разговор на внешнюю политику Вашингтона. Напомнил, что его страна пытается окружить СССР сетью военных баз, сколачивает антисоветские военные блоки. Упомянул о полетах самолетов «У-2» над территорией Советского Союза, попытках Эйзенхауэра и Кеннеди свергнуть правительство Кастро. Закончил я утверждением, что застрельщиком гонки вооружений и агрессивных действий являются США. СССР же приходится принимать оборонительные контрмеры.
Наша беседа была нервной, к тому же Скали куда-то явно торопился. Перед уходом из ресторана он сказал, что в семь вечера президент Кеннеди выступит с важным обращением к американскому народу, в котором объявит меры, принятые правительством против Советского Союза и Кубы.
Вечером почти вся Америка собралась у телевизоров. Кеннеди обвинил Москву в проведении агрессивной политики, сказал, что Куба стала форпостом СССР в Западном полушарии, сообщил, что на острове устанавливаются советские ракеты, способные нанести ядерные удары по Вашингтону, Нью-Йорку, Мексике, Панамскому каналу. Эти ракеты угрожают безопасности не только США, но и всей Америки…
Президент объявил: для того чтобы прекратить наращивание на Кубе советского ракетно-ядерного потенциала, вводится строгий морской карантин, то есть блокада острова; что уже отдан приказ военно-морским силам США останавливать все суда, направляющиеся на Кубу, и досматривать их, а в случае обнаружения оружия отправлять их обратно; что приводятся в состояние боевой готовности вооруженные силы Соединенных Штатов. Он сообщил далее, что США внесли в Совет Безопасности ООН резолюцию, требующую, чтобы СССР демонтировал пусковые установки ракет среднего радиуса и убрал их с Кубы. В обращении к народу Кеннеди подчеркнул, что блокада всего лишь первый шаг и что он отдал распоряжение Пентагону проводить дальнейшие военные приготовления.
В соответствии с этим распоряжением министр обороны начал готовить армию вторжения на Кубу — двести пятьдесят тысяч военнослужащих сухопутных войск, девяносто тысяч морских пехотинцев и десантников, авиационную группировку, способную произвести две тысячи самолето-вылетов в один день для удара по различным объектам на острове. Все эти силы срочно перебрасывались в юго-восточные районы США. Туда же стягивалось свыше ста кораблей для проведения десантных операций. По подсчетам Пентагона, потери войск США могли превысить двадцать пять тысяч человек.
По команде Белого дома американские средства массовой информации начали оглушительную кампанию против Советского Союза и Кубы. В печати появились сообщения, исходящие из Пентагона, что на пути к Кубе находятся двадцать пять советских торговых судов и что девяносто кораблей ВМС США встретят их в открытом океане. Несколько раз в день сообщалось о сближении судов. Распространялись сенсационные слухи о том, что у кубинского побережья обнаружены советские подводные лодки и что президент приказал внимательно следить за ними и принять меры для охраны американских авианосцев, в частности атомного авианосца «Эссекс», и других кораблей. За советскими субмаринами охотились миноносцы, самолеты и вертолеты, которые по первому приказу могли сбросить на них глубинные бомбы.
Вокруг Кубы Вашингтон образовал кольцо, которое составили двадцать пять эсминцев, два крейсера, несколько авианосцев и подводных лодок и большое число вспомогательных судов. Самолеты «У-2» вели непрерывную фоторазведку кубинской территории. Фотоснимки показывали, что строительство установок для запуска ракет ведется круглосуточно и они скоро начнут действовать. Как стало известно позднее, в это время на Кубе уже находились сорок две советские ракеты с ядерными боеголовками.
Исполком высоко оценивал деятельность фоторазведки, которая позволяла знать многое о военных приготовлениях на Кубе. В связи с этим было решено, что, если кубинцы собьют «У-2», остров немедленно подвергнется бомбардировке.
Кубинцы серьезно готовились к отражению американской агрессии. На заседании «круглого стола» по карибскому кризису в январе 1989 года глава кубинской делегации, видный политический деятель X. Рискет сообщил, что кроме вооруженных сил к отражению американской агрессии готовился миллион добровольцев. Кроме того, командиры советских частей на острове заявили, что находящиеся там сорок тысяч советских военнослужащих примут участие в защите страны.
С каждым днем обстановка вокруг Кубы все больше осложнялась. На юго-востоке США в воздухе круглосуточно дежурили стратегические бомбардировщики «Б-52» с ядерным оружием на борту. Как только один из них приземлялся для заправки, другой немедленно поднимался в воздух.
Некоторые американцы, опасаясь ядерной войны, уезжали в глубь страны. Многие из них ежедневно ходили молиться в церковь, чтобы не началась война. И конечно, все запаслись продуктами.
Когда советские торговые суда приблизились к линии морской блокады, одни из них остановились, а другие развернулись и направились обратно в советские порты. Американские средства массовой информации истолковали это как признание советской стороной слабости своей позиции, раздались газетно-телевизионные вопли: «Хрущев и СССР дрогнули!», «Хрущев и СССР начали отступать!»
- Предыдущая
- 56/71
- Следующая
