Дом и война маркизов короны - О'Санчес (Александр Чесноков) - Страница 41

Опять скрипнула дверь. Двери в спальные и рабочие покои властителей удела всегда оставляли скрипучими, вроде как дополнительная бдительность, шумовая стража, но Хоггроги подумывал над тем, как бы этот устаревший обычай… того…

— Ваша светлость! — Керси уже не голову просунул, а весь вошел в кабинет и поклонился большим поясным поклоном. — Ее светлость маркиза Тури!

— Да сейчас я… скоро уже… Что, она уже здесь?

— Так точно, ваша светлость! — паж рукой показал на дверь и пожал плечами, как бы добавляя жестом: я тут ни при чем.

Не было времени одергивать Керси за развязность, смешанную с солдафонским этикетом, поэтому Хоггроги просто дал ему подзатыльник, и пока юный паж с грохотом вылетал в дверь, Хоггроги успел запахнуться и перепоясать халат потуже.

— Ты уже проснулась, мой птерчик? Как себя чувствуешь? Какие сны видела?

— Все бы хорошо, но мои барабанные перепонки сейчас лопнут… от рева некоторых некормленых маркизов… Да, я проснулась и уже час безуспешно жду своего повелителя к завтраку.

— Уже? — Хоггроги обернулся к здоровенным водяным часам в углу кабинета… — А я и не заметил. Знаешь, как это бывает, пока то да пока се… Свиток да другой… Э, э, э!.. Что это у тебя за… Стой, не подходи!

Только сейчас Хоггроги заметил, что его юная супруга что-то прячет в правой руке за спиною… Но маркиза Тури и не подумала внять оборонительным словам его светлости владетельного маркиза Короны Хоггроги Солнышко, напротив, она была полна решимости и подступала, выставив вперед объемистый, высоко вздернутый животик, все ближе, пока, наконец, ее оробевший супруг не уперся спиной и затылком в злосчастные водяные часы. Он уже обо всем догадался и просто тянул время, не надеясь даже на чудо.

— Осторожнее, мой дорогой, не разбей, они очень дорогие и древние, и вообще это мое приданое. Ну, иди же сюда, примирись с неизбежным. — Маркиза вывела руку из-за спины и — да, так и есть — зловеще взмахнула куаферным гребнем, выточенным из драгоценного панциря ящера капуни.

— Не буду.

— Но ты обещал, что будешь.

— Я обещал?

— Именно ты. Неужели ты боишься, что я, твоя законная супруга, более или менее светлая маркиза Тури, сумею причесать тебя хуже, чем пусть даже самый искушенный куафер в Империи?

— Да нет, я и не думал сомневаться, но…

— Но? Какое но, ты ведь слово давал?

— Я никакого слова не давал, а просто согласился, ты из меня ласками вытянула согласие…

— Ты отказываешься от своего согласия? — Карие глаза маркизы до краев наполнились презрительной жалостью к клятвопреступнику, розовые губки разочарованно поджались, словно бы отведали что-то горько-кислое…

— Ничего я не отказываюсь, только ты потихонечку…

— Ура! Садись же! — Маркиза приподнялась на цыпочки и чмокнула супруга в колючий подбородок. Она сразу же, чуть ли не с первого дня совместной жизни полюбила причесывать своего мужа, приглаживать его жестчайшие вихры… пыталась приглаживать… Хоть водою их смачивай, хоть ароматным маслом, нарочно придуманным цирюльниками для жестких волос — ничего не помогает: стоит лишь Хогги тряхнуть головой — и все труды насмарку. Стричь же совсем коротко — никак нельзя, это не модно, а ее ненаглядному скоро надо будет ехать в столицу, и там он должен выглядеть лучше всех…

— Ай. Ты дергаешь.

— Я не дергаю, мой повелитель, но два зубца… даже три зубца только что сломались в буйных зарослях на твоей голове.

— Я есть хочу.

— Потерпи, мой дорогой. Завтрак ждет, свеженький, горяченький. Прямо за дверью и ждет… Повар тоже стоит за дверью и следит, чтобы ничего не остыло. А наша Нута тоже там же и следит, чтобы повар не отвлекался и все делал правильно…

— Угу. Похоже, ползамка собрались под дверью моего кабинета… Отец никогда не обедал и не завтракал у себя в покоях.

— Но теперь ты устанавливаешь порядки и законы. Прикажешь убрать?

— Гм… Ладно, в порядке исключения.

— И пусть Керси с нами позавтракает. За что ты его треснул?

— Я? За дело. И вообще я его пальцем, можно сказать, не тронул, дал легкого подзатыльника — и все.

— Ах-х… Ты когда-нибудь задумывался над тем, каково простому смертному неполных пятнадцати лет выдерживать твои «легкие подзатыльники»? Если ты думаешь, что я и нашего сына позволю так же лупцевать, Хогги, то ты глубоко заблуждаешься.

Хоггроги осторожно, двумя пальцами погладил торчащий огурчиком животик своей супруги и расплылся в улыбке до ушей.

— Сына??? Ну что ты, конечно не трону, ни под каким видом. Разве что когда подрастет… и за дело. Мне, изредка правда, тоже от батюшки доставалось — и только на пользу пошло.

— На пользу? По тебе не скажешь. Готово! Но ради всех богов: не тряси головою, не поворачивайся… не наклоняйся… не хватай рукою…

— Ага! А дышать-то можно?

— Ну вот! — Огорченная маркиза всплеснула смуглыми, еще не отошедшими от летнего загара и цветочных притираний ручками. — Все пропало! Не голова — а какой-то овин после бури… А это что?..

«…Да по розыску вышло, что не из удела сей тать, но проходя из владений баронессы Мири Светлой явился, а после тако же дальше в ее владения убёг. Путь же его таков положился… задавил перстами горулю ихненного пастуха, борова же бесчестно унес… и трактирщик Карась, из трактира «По дороге», что во владениях… показал, что называл себя тот никому доселе не известный злоумышленник Хваком, оттого и по розыску проходит он — Хвак… зело толст, пьян и с секирою… половину туши тот Карась исправно вернул, а остатняя половина частью взыскана с того же.. А всего же ущерба и урона от вышеупомянутого Хвака…»

Маркиза Тури оторвала взгляд от расправленного свитка, прижатого на рабочем столе двумя швыряльными ножами, и переспросила:

— О чем это, Хогги? На роман вроде как не похоже? Это ничего, что я посмотрела, он ведь развернут был?

— Это? А, ерунда. С северной границы донесение об улаженном недоразумении. Люди баронессы и мои люди подумали друг на друга, что некий объявившийся в тех краях разбойник — ими нарочно упущен, в ущерб соседям. Буйный больно, если верить донесениям, но он сбежал от погони в земли баронессы, туда, в северные пещеры, и теперь его уже, небось, нафы переварили. Я оттого свиток раскрытым держу, что думаю насчет земельного клинышка, глянь сама: вот бы нам с баронессой договориться и выправить тот зубчик… Стара больно, объяснять умучаюсь, а все же глядишь — на общую пользу и удовольствие бы обменялись. Так где обещанный завтрак, о пресветлая моя маркиза?