Признания Элли Кэт (ЛП) - Коул Кортни - Страница 27

Колби заходит за спину Софи, не сводя глаз с моего лица. Он может сказать, что я взволнована. Он прищуривает глаза.

— Папа! — Зовет Софи. — Ты видел мою бабочку?

Рик бросает на меня последний взгляд, прежде чем повернуться.

— Да, я это видел. Все идет как по маслу. И это, должно быть, тот тренер по плаванию, за которого я плачу.

Тьфу. Оставьте это Рику — сводить все к деньгам. Как я могла оставаться с ним так долго? Мне хочется буквально хлопнуть себя по лбу.

— Здравствуйте, сэр, — говорит Колби, протягивая руку. — Я Колби. И да, я тренер по плаванию. У вашей дочери все замечательно получается. Я думаю, вы будете довольны ее успехами.

— Я уверен, — холодно говорит Рик. Он пожимает Колби руку, но коротко. Затем он поворачивается к Софи, демонстративно игнорируя Колби, поворачиваясь к нему спиной.

И я знаю почему.

Рик — очень поверхностный, очень неуверенный в себе человек. Нахождение в присутствии такого молодого, удивительно подтянутого и красивого парня, как Колби, разрушает уверенность Рика в себе. Особенно с учетом того, что Колби все еще в плавках. На нем нет ни грамма жира, а на животе у него вздувается упаковка из шести банок. И я точно знаю, что у Рика пивное брюшко, которого он очень, очень стесняется. Колби высокий, худощавый и красивый, а Рик стареет. Я это понимаю, и уверена, что эта ситуация почти компенсирует колкость Рика по поводу моих гусиных лапок.

Почти.

— Софи, пойдем заберем твои вещи. Ванесса ждет нас — у нас заказан в ресторане столик на вечер.

И они поворачиваются и уходят. Рик больше ничего мне не говорит и входит в мой дом, как будто он все еще его собственный. Я стискиваю зубы.

— С тобой все в порядке? — спрашивает Колби, взглянув на мое лицо. — Твой бывший — настоящий засранец.

Я улыбаюсь этому термину.

— Да, это так. А теперь представь, что ты был замужем за этим куском дерьма последние пятнадцать лет.

Колби качает головой. — Временное помешательство?

Он ухмыляется.

— Можно ли отнести пятнадцать лет к категории временных? — отвечаю я.

Колби пожимает плечами.

— Я думаю, это зависит от точки зрения. Если ты посмотришь на долгосрочную перспективу, то пятнадцать лет — это временно, если ты смотришь на всю продолжительность жизни. Просто подумай. Если бы ты неправильно разыграла свои карты, ты все еще могла бы быть с этим самородком.

Я вздрагиваю. Буквально содрогаюсь. Колби смеется и кладет руку мне на плечо.

— Но ты не с ним. Потому что ты правильно разыграла свои карты. И вот ты здесь, со мной.

Да, потому что я тебе плачу. Думаю я. Но я этого не говорю. Вместо этого я улыбаюсь.

— Ты прав. Я определенно должна быть благодарна. Хочешь пива или еще чего-нибудь? Я зайду попрощаться с Софи, но вернусь через секунду.

Колби улыбается.

— Мне некуда спешить, — объявляет он. — У меня была отмена на сегодняшний вечер, так что мой вечер свободен. Не хотела бы ты потусоваться и посмотреть фильмы?

Я пристально смотрю на него.

— Только я и ты, тусующиеся вместе, как друзья? — спрашиваю я.

Он снова ухмыляется, и мне хочется облизать его губы.

— Разве мы не друзья?

Я снова смотрю на него.

— Я думаю, что да. Я не думала об этом с такой точки зрения. Но я думаю, что так оно и есть.

— А разве друзья не тусуются вместе? — аргументирует Колби. — Сейчас я не Шейд, я Колби.

Я медленно киваю.

— Конечно. Колби и Эллисон могут быть друзьями. Шейд и Элли Кэт не могут, потому что они клиент и работник.

— Теперь ты понимаешь, — отвечает Колби, посмеиваясь. — Это то, как я отделяю безумие в своей жизни.

Я засмеялась.

— Мне придется брать уроки, — отвечаю я. — Потому что безумие в моей жизни выходит из-под контроля.

Колби (не Шейд!) садится, когда я захожу в дом, на ходу натягивая рубашку. Я не хочу, чтобы «Член Рик» снова пялился на меня. Я все еще хочу искупаться в йоде после первого раза.

Я нахожу Рика, бредущего по коридору прочь от моей спальни.

— Что ты делаешь? — с подозрением спрашиваю я. — Тебе нет необходимости находиться в моей спальне.

— О, как будто я этого не знаю, — хмуро отвечает Рик. — Я искал свои любимые серебряные запонки — те, что моя мама подарила мне на выпускной в колледже. Они таинственным образом исчезли, когда я съехал.

— Ты нашел их? — спросила я. Я приподнимаю бровь. Рик качает головой.

— Нет, но я нашел твоего маленького друга.

На секунду я в замешательстве, пока не вижу его самодовольную ухмылку.

— Знаешь, тебе следовало сказать, что твой «отличный секс», которым ты занималась, был с твоим новым дилдо. — Рик улыбается злой, отвратительной улыбкой. Он так уверен, что он — Божий дар женщинам. Меня от этого тошнит.

А потом он бросает его мне. Рик держал Джеронимо голыми руками? Мне придется протереть его спиртом перед следующим использованием. Или, может быть, я просто куплю новый.

— О, это, — отвечаю я так беспечно, как только могу, держа в руке гигантский фаллоимитатор. — Это то, что я использую по ночам, когда слишком устаю, чтобы получить кайф. Мой новый парень меня изматывает.

Рик пристально смотрит на меня, пытаясь решить, говорю я ему правду или нет.

— Если у тебя действительно есть новый парень, — говорит он, — тогда мне нужно с ним познакомиться, если он собирается быть рядом с Софи. Это прописано в нашем соглашении о разводе. ТЫ включила это в наше соглашение о разводе.

Я ангельски улыбаюсь. Или я надеюсь, что это по-ангельски.

— Да, я это сделала, действительно так! И когда я решу, что Софи пора с ним познакомиться, я организую встречу и с тобой.

Рик свирепо смотрит на меня.

— Я не могу дождаться, когда расскажу твоей новой жертве все о тебе.

Я закатываю глаза и начинаю отвечать, когда Софи выходит из своей спальни. Я запихиваю Джеронимо себе за спину.

— Ребята, вы не могли бы перестать спорить, пожалуйста? — требует она. — Я ненавижу это. Я думала, это прекратится, когда вы разведетесь.

Я мгновенно чувствую себя виноватой, особенно учитывая то, что у меня в руках. Мама года, прямо здесь.

— Мне жаль, Софи, — искренне говорю я ей. — Я не знала, что ты можешь это услышать.

Она бросает на меня взгляд.

— Конечно, я слышу. Я не глухая, и вы прямо за дверью моей комнаты. И, папа, держись подальше от маминой комнаты. Это больше не твоя спальня. Ее фаллоимитаторы — это ее дело, а не твое.

Я, черт возьми, хочу умереть. Мои щеки заливает румянец, и Рик смотрит на меня со смехом в глазах. Софи не хотела осчастливить его этим замечанием, но она осчастливила, очень сильно. У меня все кипит внутри, когда Рик делает жесты за спиной Софи, используя фаллоимитатор. Только, очевидно, он притворяется мной.

Так что, очевидно, я делаю то, что сделала бы любая зрелая женщина. Я делаю движение, будто вонзаю ему в голову мясницкий нож. Но в данном случае я использую свой фаллоимитатор.

Мы оба опускаем руки, когда Софи резко оборачивается.

— Вы ведь знаете, что перед нами зеркало, верно?

Блядь. Она права. Я определенно должна знать, поскольку именно я повесила его в конце коридора.

Мама года, черт возьми, прямо здесь.

Она закатывает глаза и поворачивается, волоча за собой свою сумка с вещами на ночь. На кухне она поворачивается и целует меня в щеку.

— С тобой все будет в порядке? — спрашивает она. Меня удивляет тот момент, когда она начинает думать не о себе. Подростки, в целом, эгоцентричные монстры. Я улыбаюсь ей.

— Со мной все будет в порядке, — говорю я ей. — Правда. У нас с твоим отцом все в порядке. Мы просто спорим время от времени.

И притворяемся, что убиваем друг друга в пантомиме.

С фаллоимитаторами.

Это нормально, не так ли?

Она снова качает головой.

— Ладно. Завтра я буду дома. У меня есть сотовый, если я тебе понадоблюсь.

— Я в порядке, милая, — настаиваю я. — Честно.

Она улыбается и уходит со своим отцом, который больше не произносит ни слова. Я не могу поверить, что Софи беспокоится обо мне. Вырастет ли мой маленький монстр в сострадательного человека?