Жена тёмного князя 2 (СИ) - Цветкова Алёна - Страница 6

Капля упала вниз и впиталась в землю...

Мишка открыл глаза. Устало улыбнулся. Вытер пот. Было видно, что демонстрация сил далась ему с трудом.

- Упражнение темнейшего князя Дмитрия, - пояснил он скорее для меня, чем для Бориса, потому что моему мужу ничего не надо было объяснять. Он догадался о том, что произойдет сразу же. Я поняла это по тому, как напряглось его тело в самом начале демонстрации. - Используется для тестирования некромантов после окончания княжьей школы... Если не можешь удержать тьму, значит тебе не место среди живых.

Борис молчал. Очень долго молчал. Сжимал меня так, как будто бы я была его якорем, за который он цеплялся, чтобы удержаться и выжить посреди стихии... Его мир рушился. И тем более было обидно, что причиной послужил какой-то мальчишка.

- Теперь верите? - первым не выдержал Мишка. В его голосе звучала надежда...

Но Борис ответил не сразу. Он немного помолчал, а потом произнес:

- Ты делаешь его неправильно. Слишком много сил вкладываешь, вызывая тьму. А потом слишком боишься, что не сможешь ее удержать. И держишь ее крепче, чем необходимо. Поэтому и устаешь сильнее, чем мог бы. Смотри, как надо...

Борис тоже вытянул руку. И на его ладони точно так же вспыхнул черный огонь. Но он был немного другим. Более живым что ли... Как будто бы на ладони Бориса горел небольшой костерок и языки пламени весело плясали над ней.

А потом Борис перевернул ладонь. И тьма, превратившаяся в переливающуюся черную каплю, легко упала вниз прямо в землю. И она не была густой и тяжелой, как Мишкина. Она даже падала медленнее, как будто бы воздух вокруг нее был более плотным.

- Понял? - Мишка кивнул. - Попробуй еще раз...

- Нет, - мотнул головой мальчишка и виновато взглянул на Бориса. - Я только один раз могу. На второй меня не хватает.

- Ничего, в голосе Бориса я услышала улыбку, - завтра попробуешь еще раз. И завтра сходим к Пределам. Я попробую их пройти. Если получится... - он не стал продолжать, но все сразу поняли, что это значит... - А пока идите спать.

- Ага, - зевнула я, - утро вечера мудренее...

Мишка качнул головой, соглашаясь. Демонстрация «упражнения темнейшего князя Дмитрия» отняла у него слишком много сил, и мальчишка беспрестанно зевал и закрывал глаза, как будто бы собираясь заснуть прямо здесь.

Ну, и правда... мы сегодня весь день работали, не покладая рук, а сейчас еще ему пришлось еще и магичить. Я помнила, как Борис уставал бить сырой магией по реке, когда ловил рыбу. А у нас на завтра столько планов... Помимо обычных хлопот надо проверить силки. Мишка обещал научить меня разделывать зайцев. И показать как можно уваривать сок молочного дерева, чтобы сохранить его на зиму. И какарушек надо набрать. Мишка сказал, что их можно долго хранить, если немного подсушить после сбора, сложить в мешки и подвесить в сухом месте.

Уже засыпая, я вспомнила, что из кедровых орехов в нашем мире делали не только крупу, но и муку. И подумала, что нужно будет спросить к Мишки, можно ли размолоть земляные орешки и испечь хлеб...

Следующие несколько дней прошли в заботах. Зомби-зайцы регулярно попадали в силки. Мишка научил меня коптить и сушить мясо так, чтобы оно хранилось как можно дольше. Для этого надо было распластать тушку на тонкие полоски, хорошенько прокоптить и высушить на ветру. Мясо получалось очень жестким и с трудом резалось ножом, но тем не менее оставалось вполне пригодным в пищу. Не деликатес, конечно, но от голода спасет.

Мы собирали какарушки, по несколько часов ползая на корточках в степи. Орешки росли вплотную к земле, и срывать их было не совсем удобно, но зато, пользуясь хорошей погодой, мы насушили столько какарушек, что все мешки, которые я освободила весной, вытряхнув поеденное молью зерно, были заполнены под завязку.

Попутно, между делом, мы собирали сок молочных деревьев. Их на другой стороне болотца, где было гнездо гурлинки, оказалось так много, что Мишка удивленно разводил руками. В Пределах Жизни молочные деревья были редкостью. Пузыри, обильно украшавшие стволы, мы больше не трогали. Их можно было собирать и зимой. Сок, который там хранился, осенью становился темным и вязким, и считался более вкусным, чем свежий.

Собранный сок мы сохраняли двумя способами. Часть растительного молока мы вылили тонким слоем на поднос, выстланный листьями лопуха и высушили до состояния пастилы. Каждый пласт, так же как пастилу, скрутили и убрали в мешочек, который я сшила драных штанов Бориса. Тех самых, что пострадали во время урагана.

Но большую часть сока молочного дерева мы уварили до состояния густой и липкой пасты приятного карамельного цвета. По вкусу она была похожа на что-то среднее между вареной сгущенкой и вязкой рисовой кашей. Пасту разлили по туескам, которые Мишка ловко материл из березовой коры, и поставили на хранение в хладник.

У меня берестяная посуда пока получалась из рук вон плохо, но и ее мы приспособили для хранения высушенных семян лебеды. Зимой их можно будет раздробить и приготовить кашу.

Помимо этого Мишка показал мне травки, которые можно было собирать в пучки,сушить и заваривать вместо чая. Он научил меня определять съедобные и несъедобные грибы, похожие на луговые опята. Не зря я боялась собирать их, ядовитые грибы отличались от съедобных только наличием у последних длинной юбочки на ножке. Хотя, если бы я выбирала сама, то ни за что не положила бы в корзинку этот странный гриб-девочку. Их, кстати, так и называли.

Еще мы нашли делянку с шампиньонами. Эти грибы ничем не отличались от привычных мне. И мы собрали и высушили их тоже. Хотя здесь шампиньоны считались «мусорными» грибами. Их не ели.

А по вечерам сидя у костра Борис с Мишкой вели беседы. Мальчишка рассказывал все то, что успел узнать и увидеть на территории Пределов Жизни, будучи очень любопытным и незарегистрированным некромантом. А Борис учил его правильно выполнять упражнение темнейшего князя Дмитрия.

Они сходили к Пределам Жизни в следующую же ночь. И Борис вернулся озадаченным. Мишка был прав. После того, как Борис лишился «поводка» светлые барьеры больше не были для него преградой. И это подтверждало, все, что говорил Мишка, вполне могло оказаться правдой.

А еще это открывало перед нами новые возможности... Мы могли попробовать наладить постоянные связи с теми, кто жил там, в Пределах. Нам было, что им предложить в обмен на семена и домашних животных.

Прошло две недели, как Мишка пришел из Пределов Жизни. Он пришелся нам ко двору, несмотря на странности и явные недомолвки. И хотя Борис все еще держал дистанцию, я привыкла к нему и стала воспринимать его кем-то вроде младшего родственника.

Мишка тоже привязался к нам, пусть и старался не подавать вида, как ему нравится жить в семье. Временами я ловила на себе его пристальный, задумчивый взгляд, и мне казалось он думал о том, что хочет остаться с нами навсегда. Я была бы рада. Вести хозяйство, имея еще одну пару рук, было гораздо легче. Но когда я задавала Мишке прямой вопрос, предлагая остаться, он мотал головой и говорил, что его дом в Жутово.

А вот с нашим зверинцем Мишка сдружился крепко. Пузик какое-то время даже перестал шляться в неизвестности по ночам и дремал у мальчишки под боком, иногда поднимая голову и облизывая щеки новому другу.

Правый и Левый таскались за ним, как хвостики, гурлыча себе под нос и подставляя головы на удивительно длинных шеях для ласки. К середине лета они доставали уже до талии и стали похожи на гусей-переростков. Зато рыба, которую они приносили с каждым днем становилась все больше и больше. И если раньше это в основном была та же самая зомби-рыба, которую ловила я в свои верши, то сейчас в лапы Правого и Левой почти всегда попадали хищники, вроде крупных взрослых щук.

В последний день, накануне той ночи,когда Мишка должен был уйти, я решила устроить выходной. Мы отлично потрудились и пришла пора отдохнуть. Весь день мы валялись на берегу реки, болтая обо всем и не о чем, рассказывая друг другу смешные истории из жизни. Жарили шашлыки и ели прошлогодние пузыри молочного дерева. Сок в них на самом деле оказался очень вкусным и был похож на мягкие ириски. Чтобы было удобнее есть, я разрезала пузырь на кусочки и обваляла в муке из какарушек. Получились ириски с ореховым вкусом.