Грызня за берса (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 8

Самоуверенная вонючая псина даже дернула в сторону башкой, пытаясь вырвать грозное системное оружие из моей руки. К счастью, Силы игрока седьмой ступени мне с лихвой хватило, чтоб, одолев рывок «серого», резануть лезвием в противоход и, в дополнение к двум отсеченным лапам, развалить еще надвое его тупую клыкастую башку.

— Полундра, мля! — в панике завопил я, лихорадочно отмахиваясь топором от целого роя плешивых ушастиков, азартно щелкающих на подлете в мою сторону ни разу не заячьими челюстями. — Зараза! Улетай отсюда к хренам! А то нас ща тут…

— Муууу!.. — перебил меня тоскливый рев питомца.

— Да не вниз, придурок! Вверх давай!

— Муууу!..

— Что значит поздно⁈ Ты ж вон какой у меня здоровый!

— Муууу!..

— Что значит: не вывожу⁈ Зараза, блин! — увы, отчаянные мои призывы на сей раз оказались тщетны.

Заваленные напрыгавшим с елок зомби-зверьем полотнища крыльев пита беспомощно прогнулись и задрожали, не реагируя больше на команды грома-быка, и, дабы окончательно не потерять заломленные и частично в нескольких местах даже надорванные уже кожаные «паруса», Зараза схлопнул за спиной потрепанные крылья.

Лишившись опоры, зубасто-когтистая масса зомби-зверюшек по обе стороны от меня, с фатальным равнодушием не живых монстров, молча провалилась вниз.

Увы, и мы с питом, без крыльев, задержались в воздухе немногим дольше, и так же ломанулись вниз наперегонки с зомбаками.

— Муууу!.. — успел извиниться передо мной за секунду свободного падения Зараза.

А ответить питомцу я уже не успел.

Последовало жесткое столкновение с землей…

Одно из копыт грома-быка угодило на ствол поваленной ели…

Питомца резко мотнуло в сторону…

И, не удержавшись на его шее, я вывалился куда-то в зеленое колючее марево дремучего ельника…

Глава 6

— Че так долго-то⁈ — вместо приветствия, Псих упреком встретил меня в клетке хранилища.

— Фига се предъява! — фыркнул я в ответ и без сил рухнул на гранитный пол. — Бро, ты слышал?..

— Муууу!.. — донесся из далекого загона протестующий рев питомца.

— Во-во… Мы там, снаружи, значит, жопы рвем! А этот умник сидит тут в тишине и покое на пятой точке, и наше без того хреновое настроение своими беспонтовыми придирками еще больше испортить норовит…

— Денис, прекрати паясничать. Вот сейчас точно не до смеха! — осадил меня Псих.

— Муууу!..

— И ты там тоже заткнись, заступник, блин! — рявкнул Псих в ячейку клетки, ведущую к загону.

— Э-э, Псих, полегче на поворотах! — простонал я снизу, заступаясь за рогатого товарища.

— Всего второй алтарь за четыре часа! — продолжил капать на мозги ворчун-наставник. — Знаешь, Денис, я начинаю всерьез опасаться: что ты справишься со взятыми на себя обязательства.

— Я тоже, — помрачнел я. — Второй-то алтарь мы чудом, считай, разыскали…

Сорвавшись с шеи грома-быка, я угодил в переплет колючих веток какой-то рухнувшей ели, из-за чего насажал дофигищи заноз-иголок на лоб, щеки и открытые части рук. Зато пышные еловые лапы изрядно смягчили мое неожиданное падение, и, запутавшись в их мешанине, я избежал плачевной участи быстрого падения на землю, где мою несчастную тушку с нетерпением поджидала толпа зомби-зверюшек.

Пока выбирался из еловых лап, худо-бедно очухался и приспособился к окружающему зеленому полумраку, потому атаковавших на земле облезлых вонючих ублюдков встретил уже с верным топором в руке серией стоек Изумрудного берса.

Сдвоенным ударом из седьмой стойки почти одновременно раскроил черепушку и вскрыл грудную клетку здоровенному зомби-кабану, с костяными пластинами на местах выпадения щетины и с натуральными костяными кинжалами, торчащими из пасти вместо мутировавших клыков. Следующим ударом с подскока из шестой стойки развалил на две неаппетитные половинки зомби-ежа, иголки которого теперь вымахали раз в десять и маслянисто блестели на острых кончиках, намекая на наличие яда. И, расчистив таким нехитрым макаром перед собой клочок земли, встал на нем крепко, закрутив вокруг тела защитные петли четвертой стойки, и стал без разбора крушить топором нежить, со всех сторон тянущуюся ко мне когтистыми лапами и зубастыми пастями…

Завертевшаяся вокруг меня кровавая карусель продержалась примерно секунд десять и была разрушена таранным ударом здоровенной лапищи. Мой топор, звякнув по толстым, как железнодорожные костыли, когтям твари, не срубил их, как все предыдущие до этого, а лишь выбил сноп искр, и слегка качнул лапу в сторону, отчего нацеленный в мне печень смертоносный удар монстра прошелся по касательной, оставив глубокие борозды в кожаном плаще, но лишь слегка оцарапав мой правый бок.

Однако даже от удара вскользь силача-чудовища меня, как котенка, швырнуло на пару метров в сторону. И просто чудо что этой секундной моей дезориентацией не воспользовались враги.

В этот роковой момент меня атаковали лишь мелкие твари, когти которых не смогли сходу пробить толстый плащ. А дальше я вернул контроль над ситуацией, и по новой воспроизведенная четвертая стойка Изумрудного берса опять запустила вокруг тела топор, и вновь замелькали, круша когти и зубы тварей, защитные восьмерки секущего лезвия.

Раздавшееся в мой адрес зловонное шипенье с предыдущего местонахождения заставило тут же развернуться к могучему зомби-зверю, когти которого крепостью оказались под стать читерскому системному клинку. Когда-то это был огромный матерый медведь — трехметровый гигант с лапами-бревнами, истинный хозяин этого дремучего ельника. Теперь же, превратившись на аномалии в нежить, медведь стал безобразным чудовищем, с головы до пят покрытым вместо выпавшей шерсти костяной броней, с торчащими вдоль хребта шипами и рогами, когтями-косами на лапах и с непомещающимися в крокодильей пасти и торчащими наружу зубами-кинжалами.

Вместо медвежьего рева из оскаленной пасти монстра теперь вырывалось змеиное шипенье, которым исполинский зомби-зверь выражал досаду на многочисленных мелких собратьев, мгновенно набившихся в образовавшийся между нами после его досадного промаха двухметровый разрыв. Гигант, разумеется, мог запросто передавить всех этих мелких зомби-зверюшек между нами, но отчего-то не делал этого, и продвигался ко мне теперь с черепашьей скоростью, аккуратно раздвигая своим бронированным телом мелочевку под ногами.

Увы, но и у меня сбежать от горой надвигающегося зомби-исполина не было ни малейшей невозможности. Теснимый со всех сторон зомби-зверями, я мог лишь отбиваться, стоя на одном месте. И обреченно дожидаться следующего таранного удара от подобравшегося монстра, уповая лишь на то, что снова успею отклонить длинные когти топором в сторону.

— Муууу!.. — трубный рев спешащего на выручку хозяину пита, прозвучавший вдруг за широченной спиной почти подобравшегося ко мне зомби-исполина, живительным бальзамом пролился на мое оцепеневшее в ожидании смертельного удара сознание.

Слишком поздно почуявший опасность сзади зомби-гигант не успел достаточно проворно обернуться, чтоб лицом встретить заразину атаку. И оказавшись вдруг нанизанным на метровые рога грома-быка стадии динозавр (ничуть не уступающего, а, пожалуй, даже превосходящего его мышечной массой), тряпичной куклой заколыхался в воздухе, беспомощно размахивая не достающими до врага когтями.

Под зловещий хруст взламываемой костяной брони, Зараза несколько раз подряд подбросил и по новой насадил зомби-исполина на мощные колья своих рогов. Параллельно пит, крутясь на месте, словно катком расплющил всех мелких зомби-зверюшек по обе стороны от меня, беззастенчиво пользуясь тем обстоятельством, что его роговая броня этой мелочевке в буквальном смысле слова была не по зубам.

Вытоптав таким макаром за считанные секунды вокруг нас внушительное свободное пространство, Зараза швырнул на него многократно продырявленного зомби-исполина и, легко подавив вялое сопротивление последнего, принялся уже копытами самозабвенно перемалывать монстра на земле в кровавую кашу.