Замуж за врага. Его (не) любимая (СИ) - Марлин Юлия - Страница 55

— С годовщиной! — Верея тепло улыбнулась и вручила Софии сверток, перевязанный серебристой лентой.

— Благодарю, — София не могла долго сердится на сестру Великого князя и быстро оттаяла (тем более, что девушка пришла без надоедливой свиты).

— Ой, княжна, сколько раз я просила не называть меня так? Это мой брат — Великий князь, а не я, — Верея упала на диван. — Ты в Стифополе — месяц. Маленькая, но дата. А теперь, открывай.

Соня развернула подарок. На ладонь упало два гладких семечка с небольшую шишку. Белые и холодные, будто кристаллы льда.

— Это семена Древа Северного Дуба — приносящего счастье. По обычаю Дома их дарят только членам семьи или кровникам.

— Я не знаю, что сказать.

Сестра Романа отмахнулась:

— Это только семена.

— Сегодня посажу их в горшок.

— Они твои — делай с ними, что пожелаешь. Кстати, куда ты пропали? Три дня не выходишь из покоев. Погода чудесная. Идем кататься?

София нахмурилась:

— Ваши дамы тоже будут?

— Нет. Я отослала их. В последнее время они много болтают и не всегда то, что мне по душе. Ну что, идем?

В Снежном сквере было прохладно.

Девушки ехали по излюбленной дорожке из белого мрамора в тени ароматных груш и черешен, и любовались пылавшими драценами, розами и молочаем. Слух ласкали трели соловьев и щебет канареек. В зелени голосили искусственные ручейки, и по их песчаным синим насыпям носились юркие ящерки.

Верея свернула в Аллею князей. Каменные изваяния правителей выросли вдоль широкой тропы, залитой солнцем.

— Это князь Витослав, — она махнула в сторону высокого человека, запечатленного в камне. — В его правлении напали ледяные великаны. При нем Даниил Стремительный прославил наш Дом незабываемым подвигом и именно он принял в нашу семью легендарного стратега с Дальних Островов Ю Ли.

— Это княгиня Варвара Светлая, — она указала на изящную скульптуру, поражавшую величием и красотой. Мастер, ткавший образ женщины, заслуживал высокой похвалы. — Она была княгиней-воительницей и одержала много побед. А в одной, чуть не изменила ход истории.

Они немного проехали вглубь.

— Это князь Братислав. Его внебрачный сын совершил страшный грех…

— Малахай, — вспомнила София. — Это он ушел к Туманным горам в поисках «Сокровища»?

— Откуда знаешь?

— Князь Святослав рассказал.

София рассматривала суровое лицо Братислава, вложенное рукой мастера в вечный мрамор.

— Да, горькая страница для нашего Дома. Имя Малахая под запретом при дворе, но раз в год его вспоминают. В Мрачный Полдень. День усопших. Как напоминание потомкам о горе, которое может нагрянуть внезапно.

— Я не хотела напомнить…

— Я не виню вас, княжна. Едем в сквер.

Девушки вернулись в Снежный сквер. До праздника Дня Обретения Свободы оставалось меньше недели, и Верея закатывала глаза:

— Тебе обязательно понравится. Утром проводится смотр княжеских войск, после обеда начинаются народные гуляния, а вечером устраивают турнир Первого мастера или как мы называем: Игры волчьей крови.

— Что это?

— Ты непременно должна увидеть. Турнир длится три дня, как и праздник. В первый день воины соревнуются в конно-копейной сшибке. Противники садятся в седло, принимают из рук оруженосцев копье и, разогнав скакуна, несутся навстречу, стараясь выбить другого из седла. Во второй вечер победители первого тура сходятся в мечном поединке, а на третий — в рукопашном. Победитель на год получает почетный титул Первого мастера Севера. Через год турнир повторят, и титул мастера получит кто-то другой.

— Интересно, — согласилась София. И вспомнила о Святославе. Покосившись на спутницу, она захотела спросить: сражался ли хоть раз на турнире командир, но передумала.

Она вообще не решалась о нем расспрашивать, потому с жадностью ловила каждое упоминание из уст Великого князя, придворных или воинов. Последний Вестник прибыл три дня назад. В письме сообщалось, что «Северный Ветер» чуть ли не каждую ночь отражает атаки демонов, оттесняя тварей обратно в Ледяные Пустыни.

— Северные границы крепки, как никогда, — вздыхали при дворе, не без гордости добавляя: — Во многом это заслуга грамотного командования князя Святослава.

София тоже вздыхала. Но тайком, и всякий раз отводила взор, когда на нее с подозрением косились придворные дамы.

Солнце севера было ярким, но не щедрым на тепло. Правда, сегодняшний день выдался на редкость приятным. Сквозь зеленые шапки припекало, и Верея предложила передохнуть у ручья. Девушки направили кобыл в сторону клумб с розами, полыхавшими оттенками заходящего солнца.

— Эрусаллэмские розы. Сорт, выведенный Домом Песчаного Ирбиса. Господин Мурад-ибн-Саллах преподнес их в дар, когда приезжал свататься к Линде, — пояснила лейдчанка. — Тогда еще был жив отец. Он как раз обдумывал за кого выдать дочь. За наследника Дома Огненного Орла, наследника Дома Песчаного Ирбиса или Бурого Медведя. Последний выбрали после того, как ваш Дом отказал. Уроженцев песков отец даже не рассматривал. Линда стала бы пятой женой ибн-Саллаха и большую часть времени проводила в гареме. Их брак не принес бы Лейду никаких политических выгод. Это мне Святослав объяснил. Забавно, правда? Ирбис ко двору не пришелся, а его цветы очень даже.

София улыбнулась, но подивилась не красоте и великолепию пустынных роз, а упорству и мастерству придворных садовников, умудрившихся вырастить на севере теплолюбивые цветы, засадив ими четверть Сквера.

Лошади подступили к синеве журчащей ленты. Верея спешилась, а София, залюбовавшись утонченностью декоративных хвой, повременила. Вдруг лошадь дернулась и, громко заржав, ударила передними копытами по воде. В полете брызг, животное попятилось, замотало башкой и понесло наездницу в густую тень фруктовых деревьев.

— София!

Ее напугал ползший по берегу уж.

— Змея, — прошипела Верея и бросилась в погоню. Было поздно.

София, пригнувшись к лошадиной шее, держалась в седле из последних сил. Ветки хлестали по лицу и кололи колени. Распустившаяся коса летела за ней свадебной фатой. Она пыталась остановить обезумевшую кобылу, натягивая поводья и что-то крича, но в нее, точно вселился злой демон.

Лошадь пронеслась по каменной дорожке, перемахнула через ров и, забрав на задний двор, помчалась к складам и амбарам, около которых толпились люди в военной форме.

Вдруг наперерез бросился высокий, молодой лейдец в темно-синем мундире.

Все произошло стремительно. София заметила только резкий посвист ветра в ушах и мелькавшие рядом тени. Обычно перед гибелью перед глазами проносится вся жизнь, но ее накрыло холодной и бесцветной пустотой. Когда приподняла голову, то увидела впереди человека, преградившего путь. А уже через секунду ее выбросило из седла, и она рухнула прямиком на своего спасителя. Запястье взорвалось острой болью, а по разодранным коленям потекли кровавые дорожки. Но это было меньшее из зол, потому как незнакомец, принявший основную силу удара, смягчил падение.

Как неловко, ужаснулась София. Она все еще лежала на своем спасителе.

На помощь бежали придворные и слуги. Громче всех кричала Верея.

София отняла голову от мужской груди, в которую уткнулась против желания и всмотрелась в незнакомое, перекошенное от боли лицо.

Стоп. Где-то она его видела.

— Простите, — пробормотала, наблюдая, как сквозь гримасу боли мужчина попытался улыбнуться.

Точно! Комендант крепости «Западного Щита». Как же его зовут?

— Господин Ивар? — Имя всплыло само собой. — Не знаю, как вас благодарить. Я вам так признательна.

— Княжна, — выдохнул он. — Не ушиблись?

— Немного.

Рука онемела и страшно болела. Как бы, не перелом.

— А вы? Не сильно я вас…?

София едва подавила улыбку: о, Светлая Заря, чтобы сказала мать-настоятельница, увидев ее сейчас в таком виде?

Ивар широко улыбнулся.

— Я крепкий.

«А он симпатичный».