Самодержец (СИ) - Старый Денис - Страница 11

— Сергей Иванович, я сейчас скажу то, что обсуждаться не должно. Наше панибратство не уместно, — после продолжительной паузы сказал Овцын. — Я сейчас перемещусь на «Императрицу», у нее ходовые чуть хуже, чем у Вашего корабля. К Вам же на корабль прикажу перевести всех гражданских русских дипломатов. Вся эскадра станет прикрывать именно, что Ваш прорыв. Вы должны выйти из ловушки и быстро донести вести о вероломстве англичан… Иначе вот так, тихой сапой они смогу подловить русские корабли и на Крите и на Родосе. Все должны знать и готовится к войне.

— Я не стану возражать, Дмитрий Леонтьевич, — дрожащим голосом говорил Зейский. — Я был счастлив находиться рядом с таким человеком, как Вы. Обещаю, что Ваша семья никогда ни в чем нуждаться не будет.

— Да, конечно, спасибо! Как они там, в Петербурге? Небось Васька уже читать научился, он у меня смышлёный! — улыбался мужчина: муж, друг, но прежде всего, русский офицер.

Часа хватило на то, чтобы подготовится к бою. Противник видел, что русские не собираются сдаваться, но не спешили атаковать. Было политически верным дождаться именно русского выстрела, чтобы потом обвинять Россию в агрессии и выставлять империю зачинщицей войны.

Сегодня все было против русских, отвернулась удача. Ветер был встречный, у лаймов было преимущество в маневрировании. Ново-Архангельску предстояло уходить зигзагами и часто менять паруса. Но Овцын был решительным и направил корабли с Андреевским флагом на противника на зюйд-вест.

— Грушами стрелять не ранее, чем с версты! Флаги на «делай, как я!» — приказал контр-адмирал.

Пять русских линкоров, семь фрегатов и пять иных кораблей малого водоизмещения, шлюпы и пакетботы, устремились на противника, который выстраивался клином.

— Хотят корабли взять! — усмехнулся Овцын.

Еще ранее всем кораблям был отдан приказ, по которому, при опасности быть захваченным, необходимо подрывать крюит-камеры. Контр-адмирал был уверен, что этот приказ будет выполнен.

«Императрица» первая вступила в бой, разрядив четыре «груши» по правому борту. И сразу же случилось одно попадание по неприятелю. Англичане стремительно приближались, не открывая огня, так что случилось еще три выстрела, пока и противник решил выстраивать линию для ответного огня по русским кораблям.

— Вот так! — радостно выкрикнул Овцын.

Контр-адмирал радовался тому, что англичанам пришлось изменить свои планы по захвату русских кораблей максимально невредимыми. Русские пушки, улучшенные «груши», уже вывели два английских корабля из боя. Эти фрегаты еще не скоро вновь выйдут в море.

— Бах-ба-бах! — раздавались слаженные залпы с английских кораблей.

«Императрица» получила удар двумя ядрами, одно из которых оказалось бомбой с замедлением, казалось, чугунный шар серьезного ущерба не принесет, но бомба взорвалась.

— Отче наш, иже еси… — услышал контр-адмирал корабельного священника, который молился, при этом бегал по поврежденной палубе и пытался помочь матросам, пострадавшим от попадания и взрыва.

— Да святится имя твое… — невольно вторил священнику Дмитрий Леонтьевич.

Все нужные приказы были отданы заранее, на корабле деятельный капитан, который знает, что делать. Ему, уже пожившему мореплавателю, первооткрывателю, основателю русской колонии на Аляске, не страшно умирать. Жаль, что сын еще мальчик шести лет, и отец не успел дать свою науку наследнику. Хотя, почему не успел? Он сейчас это и делает! Вот она, наука! Как с честью умирать за Россию, как положить свои жизни, но сохранить иные, обязательно донеся информацию!

Корабли с Андреевским флагом огрызались выстрелами. Будь количество вымпелов сопоставимо, то Овцын выбрал бы иную тактику, как бить в лоб противника, и он был уверен, что разбил бы англичан. Но сейчас, когда «Ново-Архангельск» уже вырвался и, став на ветер, быстро пошел вдоль острова, постепенно удаляясь от Мальты, иначе уже не получится. Русские корабли имели одну задачу — помочь вырваться союзному линкору. После уже не хватало ни времени, ни пространства для маневра.

— Сцепляются! — кричали офицеры.

Англичане пошли на абордаж.

— И ныне и присно и во веки веков. Аминь! — дочитал молитву контр-адмирал и взял в одну руку тесак, а во вторую револьвер.

Овцын улыбнулся, зловещей улыбкой уже мертвеца. Он осознавал то, что корабль уже не спасти. Попадание ядра чуть выше ватерлинии и разрыв бомбы сделал «Ново-Архангельск» обреченным. Сдаваться же Дмитрий Леонтьевич не собирался. Позор пугал пуще лютой смерти.

Командующий эскадрой, подбадривая матросов, быстро спустился в крюйт-камеру.

— Как тебя зовут, матрос! — обратился Овцын к одному из трех матросов в сопровождении молоденького мичмана, которые находились рядом с порохом, готовясь его взорвать.

— Митяем кличут, Вашвысокобродь, — ответил седовласый матрос, не рассмотрев «превосходительства».

— Гляди-ка почти что тезка! Ты вот, что Митяй, не робей! Как только на палубе начнется бой, сразу же и поджигай, — сказал контр-адмирал и уже после обратился к мичману. — Ну? Не гоже русскому офицеру слезы лить и смерти бояться!

«Империя не знает слез, империя знает победы», — подумал Овцын.

Мичман подобрался. Молоденький совсем, жалко, конечно. Но как его спасти на тонущем корабле? Можно в плен… нельзя! Никак нельзя допускать и мысли!

Когда английские матросы с остервенением начали перебираться, перепрыгивать, на русский корабль, молодой мичман почти уверенным голосом, но чуть дрожащими губами, приказал пожилому моряку Митяю поджигать трут… Морская пучина быстро прибрала русский корабль с русскими героями.

Английский корабль, сильно позже, но так же затонул, получив повреждения от мощнейшего взрыва «Императрицы».

Один за одним взрывались русские корабли, когда паруса «Ново-Архангельска» уже скрылись за горизонтом.

Еще будет погоня, еще Зейский чуть не попадет в ловушку, устроенную уже французами, но он-таки доберется до русской базы на Крите и сообщит о войне.

* * *

Лондон. Кенгсингтонский дворец

9 августа 1762 года

Рослый человек с узкими плечами и большими губами на полном, продолговатым, из-за выдающегося подбородка, лице, нервно прохаживался по своему кабинету в Кенгсингтонском дворце. Хозяин уже явно устаревшего жилища английских королей, был бы чем-то похожим своей физиологией на русского императора, по крайней мере непропорционально узкими плечами, если бы Петр не занимался совершенствованием своей физической формы. Георг уже давно не упражнялся со шпагой, как не изнурял себя упражнениями, небезосновательно полагая, что его главное оружие — голова, вернее ее содержимое.

Георг III дал отмашку на начало противостояния с Россией. План, который был разработан еще девять лет назад, сейчас реализовывался. Не все удалось за время подготовки, но сделано немало. Если же стратегия не даст ощутимых результатов, то Англию могут ждать весьма сложные времена. Королю было не легко решиться на новый виток противостояния в Европе, но иного выхода из положения он не видел.

Российская империя быстрее строила корабли, имея уже на две верфи больше, чем Англия. И это без учета, что именно творится на севере Тихого океана, может там еще строятся корабли. Так же русские почти вдвое больше Англии производили чугуна и стали. В России много тканей, различные изобретения, которые в Европе раскупаются практически по любым ценам. Те же спички пока толком никто в Англии не воспроизвел, все равно предпочитают русские. А еще и механизмы.

Сегодня английский король ждал доклада от нового премьер-министра, который вступил в должность только две недели назад. Пелэм-Холлс не оправдал надежд короля. Он, следуя примеру своего славного предшественника, который продержался на посту главного министра страны более десятка лет, стал давить на короля, порой даже грубо продвигая свою повестку. Теперь же Холлс может рассказывать о своем гении пастухам в личном имении. Георг хотел так же договориться и о том, чтобы опального чиновника исключили из партии вигов, но встретился с парламентским сопротивлением и все же не стал усугублять. Оливера Кромвеля и отрубленную голову короля монарший дом Англии не забудет.