Отступник на краю империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 54

…Разве ты не понимаешь, нужно что-то менять… Мир прогнил… Старая система рухнет, и это сделаем мы…

Здания прямо на глазах ветшали, трескались. Вниз летели элементы фронтонов. Ржавели водосточные трубы, гнили оконные рамы, с хрустом и звоном осыпались стёкла.

Мы везде… Рядом с тобой… ты идёшь на работу… платишь за проезд кондуктору… и видишь татуировку… читаешь в его глазах… общность… единство… новые смыслы…

Воздух над мостовой сгущается, и я вижу эмблему Чёрного Ока.

Мы найдём тебя… жди… не упусти свой шанс…

Мужчина растворяется в вихре изменений.

Я в Неваполисе, но это совсем другой район. Гранитная набережная канала, арка моста, редкие прохожие и улыбающаяся Джан.

— Что это за хрень? — спрашиваю я.

Морфистка звонко рассмеялась:

— А сам как думаешь?

— Чей-то сон, — пожимаю плечами.

— Того мужика, — кивнула девушка. — Случайно наткнулась. Так они вербуют новых адептов. Влезают в чужие сны, обрабатывают мозг, подводят к правильным мыслям.

Обдумываю информацию.

— Значит, у них в ячейках работают сильные морфисты?

— Конечно.

— И через них поддерживаются стратегические совещания, — я продолжил размышлять вслух. — Создают общее сновидение, заходят туда и решают свои вопросики. Я прав?

— Абсолютно.

— Рассказывай, что знаешь.

— Мы ловим передачи Реликта, хотим его запеленговать, но есть и другой путь. Попасть в сон-планировщик. Узнать, что они замышляют. Получить доступ ко всей организации.

Ответить я не успеваю.

— Думай, — говорит Джан.

И со смехом растворяется в шорохе волн.

Сёрферы вторгаются в каменные теснины.

* * *

Я открываю дверь и выхожу в Казань.

Проём тут же затягивается камнем и штукатуркой, сливается с фасадом.

Заснеженная улица поглощает меня целиком, без остатка. Над головой свинцовое небо, падают крупные белые хлопья. Спешат по своим делам прохожие в зимних куртках и пальто. Шапки и плечи людей запорошены. Пробирается сквозь снежные завалы троллейбус.

Бросаю взгляд на противоположную сторону улицы.

Туда, где высится девятиэтажный дом с разлапистым ретранслятором на крыше.

Реликт вышел на связь утром. Затребовал отчёт о выживших после бойни на Красной Поляне. Сообщил о переносе стратегического планирования. Явка Старших Рептилий обязательна. Удостовериться, что в ячейке есть морфист, способный обеспечить подключение. Федя всё это записал, а потом мы начали прыгать по ретрансляторам, выискивая источник передачи. Толстяк что-то говорил про индивидуальный почерк, если человек работает на ключе, об опасности использования таких приёмов на гражданских частотах, но я не слушал. Не важно, как я доберусь до своего врага. Пора уже ставить точку в этом противостоянии.

На сей раз я вооружился тычковым ножом и шприцем. Стеклянным шприцем с металлическим поршнем и внушительных размеров иглой. Упаковал иглу в колпачок, затем упрятал всю эту историю в чехол из-под ножа. Доза препарата, который я использовал, была конской. Такая инъекция не то что мужика, слона с копыт свалит. И хобот ему разорвёт.

Улица широкая, полос много.

Перебегаю на светофоре до островка безопасности. Жду ещё пару минут — и снова перебегаю. Капюшон дублёнки поднят, лицо замотано шарфом. Здесь, в сердце континента, поднимается вьюга. Пушистые хлопья летят прямо в глаза, забиваются под капюшон, разрисовывают мир бело-серыми тонами. С сгустившихся сумерках уже горят фары автомобилей. Видимость почти нулевая.

У Реликта нет имени.

Ни кодового, ни настоящего.

Я знаю, где он живёт. Федя определил квартиру с точностью до десяти метров. Бродяга высадил меня таким образом, чтобы добраться до объекта максимально быстро, не привлекая к себе внимания. Вдруг у фанатиков есть артефакты, позволяющие отследить возмущение поля, связывающего воедино кучу измерений.

Быстрым шагом пересекаю тротуар.

Подбегаю к будке таксофона, влезаю в заляпанный снегом гроб и захлопываю за собой дверцу. Завывание вьюги и пронизывающий холод отсекаются. Под ногами — слякоть и грязь. Бросаю монетку, набираю очередной номер по памяти.

— Слушаю, — доносится голос оружейника.

— Федя, он ещё там?

— Передача идёт.

— Никаких изменений?

Мальчишка отвлекается, чтобы проверить.

— Нет. Он на ключе.

— Спасибо.

Вешаю трубку.

Через пару минут я уже стою рядом с подъездом, задрав голову вверх. Считаю этажи, прикидываю планировку. А вот и светящееся окно.

Ну, здравствуй, Реликт.

Глава 33

Двери лифта расходятся.

Я оказываюсь на широкой площадке, которая граничит с двумя блоками на две квартиры каждая. Подобные планировки встречались и в моём прежнем мире.

Врубаю прозрачность.

Перегородки и дверные полотна делаются условными, и я достаточно быстро понимаю, что попал по адресу. Дальняя квартира в тамбуре — это классическая «двушка». С утеплённой лоджией, парой хорошо обставленных комнат, кухней и раздельным санузлом. В одной из комнат громоздится знакомое оборудование, а рядом сидит человек. Со спины — довольно хлипкий и неприглядный. Но кто его знает, какие сюрпризы может преподнести Реликт, курирующий силовиков наиболее зловещего из тайных обществ России.

Все проёмы снабжены межкомнатными дверьми.

Фанатик заперся, да ещё и прилепил к косяку неведомый артефакт, распространяющий белое свечение. Значит, готов к любым поворотам, включая штурм местных спецназовцев.

Быстро просчитав все мыслимые и немыслимые векторы атаки, я решил действовать проверенным способом. Достал шприц и направился к ничего не подозревающему адепту Чёрного Ока. Прямо сквозь двери и стены. Оказавшись в прихожей, свернул налево, проследовал в туалет и, просочившись сквозь очередное полотно, успокоился.

Ходить я умею тихо.

Без единого скрипа, если надо.

У обычного человека мочевой пузырь наполняется в среднем за два с половиной часа. Если же человек усиленно потребляет чай из термоса, то и быстрее. Сила одарённого не имеет значения. Пробил час — и ты устремляешься к точке притяжения. К белому фарфоровому другу.

В сортире было тихо и спокойно.

Слышались голоса соседей, умиротворяюще текла вода, спущенная этажом выше. Свет, по понятным причинам, я решил не включать. Развернувшись лицом к двери, делаю стены прозрачными. Надо удостовериться, что объект на месте и не догадывается о моём присутствии.

Реликт не догадывался.

Самозабвенно что-то отстукивал ключом, делал паузы, вслушивался в эфир и вписывал ответы далёких собеседников в тетрадку. Артефакты не почуяли моего присутствия.

Прикидываю, что ожидание может затянуться, но садиться на унитаз нельзя. Случайный треск стульчака выдаст неаккуратного визитёра с головой.

Выравниваю дыхание и стою, вытянув руки по швам.

В полной темноте.

Проблема в том, что на мне куртка, шапка и ботинки. Я хорошенько отряхнул ноги и вытер подошвы губкой, чтобы не наследить в прихожей. Зато от жары не спастись. квартира хорошо отапливается, и скоро я начну потеть. К счастью, догадался снять шапку и расстегнуть дублёнку заранее, ещё в лифте.

Время растягивается в вязкий коктейль.

Шапка лежит на крышке унитаза.

Я убрал прозрачность, чтобы не расходовать ки понапрасну. Доверился своему чуткому слуху. Абстрагировался от царящего в туалете мрака, духоты, вспотевшего лба и спины. Задумался о дальнейших действиях. Конечно же, я не собираюсь тащить тело Реликта через город. Справившись с этим типом, наберу Бродягу и попрошу его встроиться в эту девятиэтажку. Этажом ниже есть пустая квартира, хозяева которой куда-то уехали. Не удивлюсь, если на зимовку в тёплые края.

А что потом?

Уничтожив Реликта, я фактически обескровлю Чёрное Око. Без силового крыла эти ребята — ничто. Вот только… логика подсказывает, что, не досчитавшись этого хмыря на очередном совещании, фанатики выберут нового. И быстро восстановятся. На том, собственно, и стоит тайное общество.