Невкусные души III: Цель (СИ) - Третьяков Андрей - Страница 3

Оказалось, что в сумке у Васи было аж два килограмма этого вещества. Которые он, рисуясь, материализовал перед опешившими учёными. У обоих затряслись руки, а у Лорели задёргался глаз.

— Осторожно, штука токсичная, — Вася был доволен произведённым эффектом. — Так что за столом лучше не распаковывать, потравимся.

Из списка всё остальное было понятно учёным. Почти. Они не знали, что такое «сердце трансмутации». А вот после фразы «струнный преобразователь» они неверяще уставились на меня.

— Откуда у вас эта информация? — Лорели была явно неприятно удивлена. — Мы всего год назад закончили эту разработку. Но только в теории, там вещества нужно соединять через пятое измерение, и потому пока не реализовано. Сейчас разрабатываем пятимерный манипулятор.

— А вот с этим я смогу помочь, есть у меня такой талант, — сегодня Вася был в ударе. — Просто предоставьте мне все чертежи и материалы, и я сделаю.

— А по сердцу трансмутации… — вступила в разговор Саша. — Мне кажется, что это философский камень. И я вроде почти разобралась, как его наколдовать. Во всяком случае, надо попробовать.

— В общем и целом, — вступил в разговор Колобок. — Ближайшие задачи намечены. Доедаем и за дело! Он повернулся к парочке эйнштейнов. — У вас найдётся место в лаборатории для Сашеньки и Васи?

Оба учёных согласно закивали и уткнулись в свои мини-ЭВМ. Смартфоны, проще говоря. Через пару минут они сообщили, что рабочие места смонтируют за двадцать минут. Не спеша доев вкусный обед, мы вернулись в лабораторию. Там действительно появились два новых рабочих места. Понятно. Изучение меня любимого будет продолжаться. Без лишних напоминаний раздеваюсь и иду к своему гробику. Ложусь, с удовольствием вытягиваюсь. Лорели была чем-то занята с Сашей, а мной занялся Антел. Спустя десять минут на меня накатила слабость, и я отрубился.

На этот раз я проснулся без каких-либо проблем. Единственное, усталость была нереальная. Как будто я не спал, а покорял Эверест без пауз и ночёвок. Кое-как выбравшись с помощью аналитика из своего саркофага, устало оделся. Меня шатало и штормило. Любимая что-то колдовала в своём углу. Она была похожа на героя мультиков. Стояла в красивой позе, и вокруг неё периодически возникали шары света, какие-то молнии, лучи и прочие спецэффекты. Засмотревшись, я не заметил приближение Антела.

— Ваши вещества творят чудеса! — блеск ненормальности в глазах опять был высок. — Ты не представляешь, насколько далеко мы сегодня продвинулись благодаря им! Думаю, ещё три или четыре дня, и мы сможем рискнуть и приступить к главному эксперименту. Правда, я пока так и не понял, зачем нужен тот ваш мутатор. Но за эти дни точно выясню.

Чёрт, не могли хотя бы простой стул в лаборатории поставить? Как они тут работают целыми днями на ногах? Это же нереально! Я с трудом опустился на пол и сел поудобнее. Всё тело гудело от усталости. Тем временем свечение и искры вокруг Саши прекратились, и она устало подошла ко мне. Села на пол рядышком и положила голову мне на плечо. Молча, что на неё совсем не было похоже. Лорели изучала какую-то информацию на своих приборах. Наконец, сияя, как новогодняя ёлка, она повернулась к Саше.

— Саш, у тебя получилось! Это точно философский камень, прямо из легенд! Он реально делает из свинца золото! Очень медленно, но процесс зафиксирован лабораторно. А вечную жизнь он делать, как говорится в легендах, умеет? Надо произвести замеры, цикличное воздействие вкупе с… — окончание фразы мы не услышали, под конец Лорели бубнила себе под нос.

К нам подошли Вася с Вениамином.

— Может, в кафеху? — Вася протянул мне и Саше по руке, помогая подняться. — Жрать что-то хочется. А я вот со струнной хренью не закончил. Уж больно сложная конструкция. Но я в процессе. Завтра, максимум послезавтра закончу.

Нас с Сашей подняли на ноги, и мы, спотыкаясь, побрели за друзьями к лифту. У входа в лифт нас догнали учёные. Сев за столик и сделав заказ, я расслабился. Руки уже вроде не дрожали, и вообще я чувствовал себя лучше. Наниты меня подлатали, что ли?

За ужином мы слушали только наших эйнштейнов. Они наперебой рассказывали, как много они узнали за эти дни, сколько прорывов в науке совершили, сколько открытий, и как они рады, что мы свалились именно в их мир. Ещё было много речей про то, куда они смогут потратить новоприобретённые знания. Они уже планировали изобрести машину для путешествий по параллельным реальностям, а также исследование ДНК, позволившее мне стать семимерным существом. Но всё это в будущем. А сейчас они, само собой, делают всё, чтобы как можно быстрее развить во мне следующее измерение.

Кое-как выбрав момент, когда научная братия занялась едой и замолчала, я выдал:

— У меня предложение. Я не против быть подопытной крысой, но уже хочется выходной. Есть возможность у нас завтра погулять?

За столом повисла тишина. Наконец, очнулся Антел.

— Думаю, да. У нас достаточно собрано информации, на её обработку уйдут минимум сутки, так что не вижу ничего невозможного. Вам заказать экскурсию? Теперь вы имеете право на автомобиль с водителем и на личного гида.

— Заказывайте обязательно! Это очень познавательно и интересно. А ещё это нереально красиво. Я обязательно поеду с вами. Вась, а ты как? — Вениамин повернулся к Васе.

— Боюсь, я с вами не поеду. У меня много работы. Технического профильного образования мне всё-таки не хватает, очень. Любить мастерить и умение мастерить, оказывается, не одно и то же. Так что мне ещё придётся попотеть.

Вскоре Антел сообщил нам, что экскурсия заказана, и водитель с машиной в сопровождении лучшего гида будут ждать утром у гостиницы.

После ужина мы с Сашей решили прогуляться. Пешком. Несмотря на сильную усталость обоих. Но были разочарованы. Нет, красивые места были. И даже очень красивые. Но нам не встретилось ничего, чего нельзя было увидеть в любом крупном городе Земли до пришествия нанитов. Основательно отдохнув душевно и окончательно устав телесно, отравились спать.

Когда я проснулся, Саши под бочком не было. А из ванной доносились плески воды и Сашино пение. Включив воображение и представив её поющей под струями душа, я постарался отвлечься, но у меня ничего не вышло. В итоге мы опоздали почти на полчаса. Вениамин не сказал ни слова, лишь хитро посмотрел на нас. Водителя мы так и не увидели, а наш гид вообще воспринял наше опоздание как должное. Выглядел он однозначным метросексуалом. Спортивная фигура, дорогая стильная одежда, причёска и маникюр. А ещё тоненькие усики. Я сразу вспомнил Фредди Меркьюри. И его наклонности в отношении мужчин. Хотя это его личное дело. Салон машины был огромен. Сзади и сбоку было по дивану, со второго бока был столик с разными напитками. Всё это перемежалось всевозможной подсветкой, которая плавно и ненавязчиво меняла цвета и яркость. Причём снаружи машина не выглядела лимузином. Так, слегка длиннее остальных машин на дороге. Я с любимой плюхнулись на задний диван, который оказался мягким и комфортным. Колобок с гидом устроились на боковом, причём экскурсовод сел ближе к нам, оказавшись в центре внимания. Над баром и на передней стенке было по экрану, сейчас на них крутили какие-то клипы. После движения рукой нашего гида музыка пропала, и её сменили виды планеты с высоты птичьего полёта.

— Начну со знакомства, — наш гид улыбался во все тридцать два. — Как вас зовут, я уже знаю, а меня можете звать Гаин. Ну, или просто гид. Начну я, пожалуй, с истории. Наше летоисчисление стартует от времени последней войны. Великолепный Нуш, так его принято называть, правитель небольшого государства, пошёл войной на соседей. И быстро захватил их. Приведя к присяге тех, кто решил выжить, он захватил ещё одну страну. Его армия, как и аппетиты, росли. В итоге за двадцать три года он захватил весь мир. Его слово стало законом, и когда он спустя год отказался от власти, выдвинув идею правления на основе полезности обществу, люди начали новый отсчёт дат. С тех пор эта идея много дорабатывалась, изменялась, но суть всегда оставалась прежней. Главное — насколько ты полезен. Было несколько случаев, когда власть пытались захватить силой либо хитростью. Но очень быстро её теряли, поскольку идея жила в душах людей. В целом особо больших изменений структуры общества не было уже пять с половиной тысяч лет. Сейчас у нас пять тысяч четыреста восемьдесят четвёртый год от судьбоносного решения.