Восхождение Примарха 2 (СИ) - Борзых М. - Страница 18

— А какая официальная версия? — опередил меня с вопросом Олег.

— Неисправность оборудования, если совсем кратко, — ответил Сергей. — Дело в том, что перед самым концертом эта самая пушка находилась в ремонте. Дефекты в ней вроде бы устранили, но проверку она не прошла. На мой вопрос: «Почему?» — мне ответили, что оборудование такого класса слишком редкое и запасной свободной пушки не нашлось во всём городе.

— И это правда? — спросил я.

— Я узнавал, — Скуратов показал мне большой палец в знак того, что мои мысли двигаются в правильном направлении. — Действительно похоже на правду. Концерты, подобные этому, проходят нечасто, поэтому и нужды в оборудовании такого класса немного. Другое дело, что пушка эта полностью адаптирована к закрытым помещениям. По техническим параметрам она просто не может сотворить тот ужас, что вы пережили.

— Но смогла же? — продолжал я задавать вопросы.

— Да, — согласился безопасник. — Безусловно. Технические специалисты, работавшие на месте, определили неисправность. Произошёл полный отказ всех защитных систем в связи с разрушением. Одним словом, внутри всё оплавилось.

— И что это означает? — я никак не мог понять, куда клонит Сергей.

Остальные ребята и вовсе сидели, ничего толком не понимая.

— Либо кто-то заранее заменил часть пушки, создающую огонь, что вряд ли, потому что я проверил весь её путь в ремонт и обратно. Либо на концерте присутствовал маг огня, что исключено. Такового в списках не значилось. Либо я пока просто не вижу правильной версии.

— А с чего вы решили, что тут замешан маг огня? — спросила Громова, неосознанно прикасаясь к волосам.

— А! Я сейчас вам покажу, — Скуратов полез в карман и достал смартфон. — Смотрите.

На записи с камеры наблюдения было чётко видно, как стандартная струя огня из пушки вдруг изменилась и забила с необъяснимо сильным напором. Но это было ещё не всё. В какой-то момент она изогнулась и коснулась лакированного начёса Катерины, который тут же вспыхнул.

Сергей нажал «стоп» и посмотрел на ребят.

— Что-то можете сказать по этому поводу?

Все четверо покачали головами.

— Этот момент мы упустили, — сказал Кропоткин. — Это же медляк был, видите? Все уставились друг на друга, а вокруг ноль внимания. Я когда голову с девичьего плеча поднял, уже сцена вовсю горела.

«Ага, — отметил я про себя, — знаем мы, с чьего плеча ты поднял голову».

— А вот это кто, знаете? — спросил Скуратов, показывая экран с замершим на нём стоп-кадром.

Его палец указывал на Валю, которая в этот момент танцевала с Олегом. Вот только её голова не покоилась на его груди. Отнюдь. Она смотрела прямиком на нас с Катей, будто игнорируя всё и всех вокруг.

— А, — махнул я рукой, надеясь, что Сергей не будет заострять на этом внимание. — Это одна моя знакомая. Я ей билет купил. Она из простых… ну вы понимаете.

— Ах, из… — он ткнул указательным пальцем в пол, а я кивнул. — Тогда понятно.

Мы ещё о чём-то поболтали и вскоре разошлись. Мне нужно было ещё заехать к деду, показать ему составленную ночью программу. Ребятам предстояло искать материал для реферата, а Скуратову писать отчёт по делу. У меня сложилось впечатление, что это довольно прямодушный человек, хотя и со своими тараканами.

* * *

— Виталий Кириллович, — Скуратов позвонил Разумовскому сразу же, как проводил взглядом всех четверых своих собеседников. — Данные по пожару.

— Слушаю, — ответил голос на том конце.

— Более-менее доверительные отношения с Державиным и его друзьями начал устанавливать. Это первое. Второе: официальная версия пожара — неисправность части оборудования сцены. Внезапное повышение давление внутри огнемётной установки. Третье: подозреваю, что это чушь и в деле может быть замешан маг. Четвёртое: Державин в какой-то момент «поплыл». Я ему показал запись с камеры, где запечатлена, предположительно, его любовница из простолюдинов. Но он решил избегать этой темы. Буду продолжать расследование.

— Молодец, — похвалил его Разумовский. — Действуй в том же духе. Никакие чины, статусы, регалии, геройские лавры не должны тебя смущать, понял? Ты — менталист, а, значит, главный на этом празднике жизни.

* * *

— Тридцать девять позиций, серьёзно? — дед даже не вчитывался ещё в подготовленный мною документ, но его глаза уже расширились от удивления. — Ты меня решил по миру пустить?

— Думаю, по миру мы пойдём, если ничего предпринимать не будем, — спокойно ответил я.

И так я сюда далеко не всё включил. У меня на домашнем компьютере лежала ещё одна папка: «Программа увеличения лояльности рабочих. Часть вторая». И наброски для третьей.

— Так… — дед поднял руку, чтобы что-то сказать, но вчитался в этот момент в некоторые из пунктов. — Ежемесячные выплаты семьям с двумя и больше детьми, — прочитал он вслух. — Я даже боюсь представить, во сколько это выльется.

— Судя по моим расчётам, — сказал я, — это должно окупиться в ближайшей перспективе.

— Откуда такая уверенность? — прищурившись, спросил меня дед.

— Я ж не с потолка все эти цифры взял, — я пожал плечами. — Всю ночь выкладки делал, с источниками сверялся.

Конечно, я не стал уточнять, что один из источников заснул, прижавшись головой ко мне.

— Ой-ёй-ёй, — потирая ладонями щёки, проговорил мой предок. — Я даже показать это никому не могу, меня же сразу в психлечебницу сдадут.

Но при этом я видел, что он доволен моей работой. Просто понимает, насколько глобальные перемены я предлагаю и что подобное ещё вытянуть надо.

— Не беда, — махнул я рукой, — вместе поедем.

Дед рассмеялся.

— Ладно, — сказал он. — Шутки шутками, а дело спасать надо. Давай так: зарплату я смогу поднять всем, хорошо. Если бы это помогло прекратить отток специалистов, но… ты же сам рядом пишешь, что нужно разогнать всех тех, кто работает сейчас, и вместо них нанять других людей. На какие, прости, шиши?

— Конторы по заманиванию к нам людей…

— Никита, — одёрнул меня дед, — мы вообще-то работу даём.

— Уже давно все вокруг наших заводов знают, что работа у нас низкооплачиваемая. Условия труда больше похожи на рабские, поэтому устраиваться туда не идут. Конторы в прямом смысле заманивают туда приезжих и всяких асоциальных личностей, лишь бы выполнить план по головам.

— Бр-р-р, — дед помотал головой. — Допустим. Но взять и сразу всех уволить?

— Уволить связанных с криминалом, а поддерживать тех, кто вкладывает в производство душу. Если слух об увеличении зарплаты пройдёт по округе, а он обязательно пройдёт, то никакие агентства не понадобятся. Люди сами побегут устраиваться. Ещё отсеивать устанем.

— Твои слова да Стрибогу в уши, — заключил дед. — Так и быть, с зарплатой и криминалитетом мы разберёмся, но всё остальное… Слушай, у меня к тебе есть деловое предложение. Возьми в управление один из заводов: любой, какой захочешь, — и вот в его рамках всё организуй. Если получится и прибыль увеличится, то перенесём опыт на все остальные наши предприятия. Идёт?

— Идёт, — ответил я.

Что-то подобное я и подозревал. Слишком много изменений я предлагал, чтобы их приняли все и сразу. Понятно, что модель надо будет где-то обкатать, посмотреть, как сработает и какой экономический эффект даст.

— Какой завод выберешь?

— У нас недалеко от дома есть вертолётный завод, о котором ходят не самые лучшие слухи.

— Уверен? Я его вообще-то закрывать собирался.

— Тем более, — сказал я. — Как раз подойдёт.

Уже через полчаса я садился в свою машину с приказом о назначении меня управляющим завода. Формулировка была другая, но суть та же.

Решив, не откладывать в долгий ящик, я попросил ехать водителя на завод. Он всегда беспрекословно выполнял мои распоряжения, но тут снял водительские очки и посмотрел на меня долгим взглядом:

— Вы уверены, ваше сиятельство?

— Ну да, а что такого?