Боец 4: лихие 90-е (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 33

Я взял листок бумаги, карандаш, быстро набросал: «Надо поговорить. Есть тема».

Темы, собственно, никакой не было, мне просто хотелось с ней пообщаться не по работе.

Сунул ей листок. Она глянула, в лице совсем не изменилась, взяла ручку…

Пока я доставал Боржоми, пил, ответ был готов: «Не сегодня. Позже».

— Да, разумеется, — ткнув пальцем в надпись, сказал я, дописал: «Звони на пейджер, если что». Она глянула, утвердительно кивнула. Я взял бумажку, скомкал и вышел.

Пообедать не мешало, что я и сделал, и ровно через час вернулся в офис, на входе в Дом профсоюзов столкнувшись с Русланом.

— О, — сказал он, — тебя тоже шеф вызвал?..

— Да.

— Зачем?

Я пожал плечами, улыбнулся:

— Сейчас узнаем.

…когда шеф поставил нам задачу, Руслан воспрянул:

— Да это мы можем! Афиши такие сделаем — народ обалдеет! Только…

— Деньги будут, — коротко отрезал шеф. — Отчего это народ обалдеет? Объясни конкретно.

Руслан заговорил торопливо, но дельно. Его предложения: для афиш сделать фотографии бойцов. Ребят Ракитина запечатлеть с обнаженными мускулистыми торсами, в грозных позах, со зверскими лицами — и в таком виде отпечатать, развесить по городу… Это будет бомба!

Вадим Антонович слушал невозмутимо, пыхтел сигарой, но по его лицу я видел, что идея понравилась.

— Ладно, действуйте. А фотографировать ты будешь, что ли?

— Я! — горделиво выпрямился Руслан. — Я ведь профессионал! Закончил фотокурсы при комбинате бытового обслуживания. И корочка есть, диплом, можно сказать! И фотоаппарат имеется. «Зенит».

— Ишь ты, — усмехнулся шеф. — Ну, давайте.

— Да, — вспомнил я. — Нужны специальные перчатки для боев. Они не боксерские, совсем другие… — я описал перчатки, даже набросал эскиз. Шеф хмыкнул:

— Ладно, организуем.

И понеслось!..

…На следующий день Руслан заявился с «Зенитом» в секцию Ракитина, уверенно раскомандовался:

— Так, ребята, приготовиться! Кого порекомендуете?..

Андрей Борисович пожал плечами:

— Да кого хотите… Марат, будешь? — обратился к участнику вчерашнего спарринга.

Марат аж порозовел от удовольствия, однако счел нужным солидно пробубнить:

— Ну, можно попробовать…

А Руслан впал в творческий азарт:

— Встаем в боевую стойку! Как это у вас?.. Нет, так не годится! Ты встал, как будто лопату проглотил. На фотографии будет тупо выглядеть. Ну-ка, сделай несколько движений… Во-во, то самое!..

Ну и так далее. Должен сказать, что делал наш фотохудожник все разумно, обоснованно, он действительно добивался эффектных, энергичных изображений, да и пацаны невольно загорелись, с удовольствием позировали, напрягали мышцы, строили не зверские, но суровые рожи, каждому хотелось попасть на афишу… Ракитин наблюдал за всем этим с иронией, но я-то видел, что и ему интересно. Наконец, отщелкав чуть ли не всю пленку, Руслан угомонился, зачем-то долго ковырялся в фотоаппарате, бурчал под нос — зачем, неизвестно…

— Ну, чего там? — не выдержал я.

— Во! — Руслан показал оттопыренный большой палец. — Снимки будут лучше, чем со Сталлоне! Увидел бы — от зависти уссался!..

Парни сдержанно загоготали, не решаясь громко ржать при строгом тренере.

Я не успел оценить этот замечательный прогноз, так как дверь спортзала внезапно распахнулась и в нее впорхнула вертлявая небольшая девица, крашеная в лимонную блондинку, за ней протиснулся сумрачный небрито-седоватый мужик, увешанный сумками-кофрами и держащий в руке массивный штатив.

— Здравствуйте! — сияя улыбкой, протарахтела барышня. — Телестудия «Вся Уфа», хотим взять у вас интервью. Кто у вас тут главный?..

Лимонная особа вопросительно переводила с Ракитина на меня, каким-то чутьем угадав в нас главных — а впрочем, тут особого чутья-то и не надо было.

Черт знает почему, но Андрей Борисович внезапно покраснел, засопел и сдавленным голосом сказал:

— Вот он… это Сергей, он инициатор… то есть организатор, короче все вопросы к нему…

Девушка подарила ослепительную улыбку персонально мне и затараторила, выплевывая слова автоматной очередью:

— Здравствуйте! Меня зовут Лиля. Нам стало известно, что в нашем городе будет проведен турнир по совершенно новому виду спорта, можно сказать, наш город и республика станут пионерами в развитии нового вида спортивных единоборств в нашей стране, а может быть, и в СНГ…

Все это она тараторила бодро, самоуверенно — чувствовалась репортерская школа, да и вблизи она оказалась постарше, чем мне почудилось сперва; на первый взгляд — совсем девчонка, а на второй — нет, ей что-то вокруг тридцати… И веяло от нее слишком пряными, но приятными духами… Ну да это все неважно.

От потока обрушенной на меня информации я малость очумел, хотя Лиля ничего нового и не сказала, трындела без умолку о том, что мне и так было известно. В легкий ступор вводил сам факт внезапного появления телевизионщиков. Откуда они узнали⁈ Неужели…

Но тут я оборвал дедукцию — не ко времени, потом обмозгуем.

— Ну, в общем да, вы безусловно правы… — протянул я многозначительно.

Ребята так и вовсе смотрели на все это с горящими глазами и частично разинутыми ртами. Надо полагать, живых корреспондента и оператора с телевидения они видели впервые в жизни.

— Хорошо! — обрадовалась Лиля. — Тогда мы сейчас снимем интервью с вами…

— Сроду не давал интервью… — я, конечно, лукавил, за предыдущую жизнь было всякое.

— Ничего! Все когда-нибудь случается в жизни в первый раз, — засмеялась она. — Сейчас отрепетируем вопросы и ответы, за полчаса управимся, да, Саша? — обернулась она к оператору.

Тертый жизнью Саша нечто невнятно бормотнул, возясь с замком одного из кофров.

— Справимся, — так перевела эти звуки Лиля.

Из карманов джинсовой курточки она извлекла блокнот, ручку, быстро набросала схему «вопросы — ответы». Ничего особенного, все стандартно.

— Ну, разумеется, это не надо буквально воспроизводить, вы можете своими словами… — она умильно улыбнулась.

Честно говоря, меня процесс захватил. Был в этом какой-то особый драйв, быстро втягиваешься. Мысленно я уже видел себя на экране телевизора, пусть и местном… ну, черт возьми, что-то в этом было!

— Тут света маловато… — пробурчал Саша, тусклым взглядом окинув пространство спортзала. — Лучше в коридоре…

— Ну, идемте в коридор, — подхватилась Лиля.

— Андрей Борисыч, — просительно загалдели ребята, — можно, мы тоже посмотрим?..

Тот, усмехнувшись, махнул рукой — идите, мол, если уж так интересно. Парни шумной гурьбой повалили в коридор.

Там, конечно, Саша их выстроил так, чтобы они не попали в объектив, опять что-то бухтел насчет света. Затем он достаточно долго располагал меня и Лилю относительно огромных окон — в коридорных помещениях стадиона действительно было необыкновенно светло, хотя Саше и тут какого-то рожна не хватало. Тем не менее интервью прошло гладко, по Лилиной схеме, правда, она категорически потребовала от меня скрестить руки на груди и приобрести вид «спокойный и уверенный» — прямо Наполеон Бонапарт. Мне это показалось чепухой, но спорить я не стал, отвечал солидно, обстоятельно, практически все по шпаргалке, но кое-что и от себя добавил, не лишнего, но пуху нагнал определенно. Чтобы зритель на бои клюнул и начал интересоваться.

Корреспондент явно была довольна. Ребята и вовсе сияли.

— Отлично! Спасибо вам, все очень хорошо сказали… Саша, как получилось? — обернулась она к оператору.

— Там видно будет… — прогундел он под нос.

— Да все должно быть хорошо, по-моему, вы очень фотогеничный и киногеничный молодой человек.

— На здоровье.

Лиля вскинула левую руку, глянув на дамские часики.

— Тридцать шесть минут! — воскликнула она. — Почти уложились. Саша, быстрей собирайся, у нас еще три объекта сегодня!

— Успеем…

— Да! — спохватился я. — А когда выйдет-то интервью?