Перебежчик (СИ) - Ларин Павел - Страница 14

Чекист покосился на меня. Из толпы людей, которые взволнованной массой колыхались рядом с нами, выскочил очередной неприметный парень.

— Алексей Алексеевич, понятия не имею.

За столь необдуманный ответ бедолага тут же получил гневный взгляд начальства.

— Вы совсем обалдели? — Чекист шипел слова, мешая их со слюной, — В смысле не имеете понятия? Выяснить. Срочно!

Я удовлетворенно кивнул. Типа, соглашаясь со словами комитетчика. Мол, ничего себе, всякие левые бабы бегают. Хотя, на самом деле, мое удовлетворение носило совсем иной характер. Просто в данном случае все шло почти, как задумано. Мы изначально планировали, что основная цель Комаровой — привлечь к себе внимание определённых людей. Дабы, выясняя ее личность, они в нужный момент об этом вспомнили и доложили, куда положено. О том, что Комарова — сотрудница завода, я естественно, скромно умолчал. Почему говорю «почти как задумано». Мы вообще не договаривались, что Александра Сергеевна будет говорить с команданте. И вот интересный вопрос, о чем именно эта особа шептала на ухо кубинскому лидеру. Он явно слегка прибалдел услышав ее информацию. Зная Комарову, даже представить не берусь, что за вольная импровизация сейчас приключилась.

Не успел Алексей Алексеевич отойти от появления посторонней женщины, которая точно не должна была ничего, никому дарить, как из толпы выскочила Нина Ивановна. С букетом наперевес она рванула вперед. Только не к Фиделю, а к высокому, симпатичному парню, находящемуся по правую руку от команданте. Парень выглядел подозрительно похожим на Кастро. Впрочем, честно говоря, они все казались мне похожими на Кастро. Но этот — особенно. Видимо, он и есть тот самый сын Фиделя.

Филатова, кстати, была просто…сногсшибательна. Это — факт. Конечно, природа наделила ее очень впечатляющими внешними данными. Сладкая булочка, залитая глазурью. Свежая, вкусная и аппетитная. Вот такая ассоциация возникла у меня, когда я смотрел на Нину Ивановну, летящую на встречу сыну Кастро. При этом Ниночка ухитрилась сделать это так, что ветер, которым, на самом деле, и не пахло из-за жары, трепал ее платье, прижимая тонкую ткань к бедрам, груди и заднице одновременно. Соответственно, все достоинства фигуры можно было оценить в полной мере.

Филатова с разбегу, не останавливаясь, натурально запрыгнула парню на шею. Повисла, чмокнула в щеку, а потом, изобразив крайнюю степень смущения, вручила цветы. У парня лицо моментально расплылось улыбкой. Взгляд стал немного масленным. Понять можно, я бы тоже повелся на такое.

— Млять…– С чувством высказался Алексей Алексеевич. — Селявин!

Парень снова вынырнул из ниоткуда, а затем отчеканил твердым голосом.

— Выяснить личность. Наказать виновных за недосмотр.

— Да! Какого черта у вас все пошло через задницу⁈ Дальше что? Кто побежит?

Кстати, так думал не только комитетчик, но и все остальные. Воротников, который пока не смог со своим букетом добраться до делегации, оглянулся несколько раз назад через плечо, в сторону тех граждан, у которых я о нем расспрашивал. Весь его вид говорил о том, что после завершения мероприятия чьи-то головы точно полетят с плеч. Пионеры тоже выглядели растерянными. Когда они репетировали вручение цветов, никакие тётеньки перед ними вперед не лезли.

Филатова тем временем смущённо хихикая что-то сказала сыну Фиделя и с такой же скоростью рванула обратно. Парень проводил ее горящим взглядом, едва не облизываясь. Никто уже не смотрел на Комарову, которая, пользуясь всеобщим вниманием, направленным на Ниночку, тактично исчезла в другой стороне.

Воротников, наконец, получил возможность подойти ближе. Он пожал руку Кастро, отдал свои несчастные цветы. Следом довольные и счастливые подбежали пионеры.

— Ну, все… — Я усмехнулся сам себе. — Процесс пошел…

— Ну, что? Как дела? — Калинин бросился мне навстречу, едва я прошел через «вертушку» и направился по дорожке в сторону Управления.

Складывалось такое ощущение, будто Владимир Александрович караулил меня прямо возле ближайших кустов, как верный пес хозяина. Был бы хвост, мотылял бы им с особым усердием. Вид при этом у Калинина был ошалевший. Хотя, так-то, гораздо приличнее, чем обычно. Амбре от излияний точно отсутствовало. Зато Володя радовал мир своим гладко выбритым лицом, идеально выглаженным костюмом и обувью, начищенной с таким усердием, что при желании я, наверное, смог бы рассмотреть свое отражение в носках туфель. Старался человек, сразу заметно.

Но вот выражение этого гладко выбритого лица напоминало сову, которая внезапно узнала, что она, может, даже и не сова вовсе. Володины глаза как-то сильно округлились и норовили вылезти на лоб. Возникало ощущение, он сейчас реально «заухает».

— Что конкретно ты имеешь в виду? — Я обошел особиста и, не останавливаясь, продолжил идти к зданию Управления.

Насколько могу предположить, вся компания, которая должна встречать Кастро, уже на месте, включая Туполева. Они тут тоже с самого утра в ожидании чуда. Вернее, сначала в ожидании меня, а потом уже — чуда.

Как и решили с Алексеем Алексеевичем, я из аэропорта следовал сначала за кортежем, а потом уехал вперед колонны. Тем более, Фидель изъявил желание притормозить в центре города, дабы пообщаться с людьми.

А людей от Фиделя пёрло знатно. Я, наверное, впервые видел столь ярко выраженную народную любовь. Жители города высыпали на улицы, с цветами и радостными лицами. И главное — это было по-настоящему. Что интересно, их никто не разгонял, не пытался держать за ограждениями. Люди кричали приветствия в сторону первой машины с открытым верхом, где находился сам команданте и Косыгин, размахивали букетами, смеялись. Черти что, в общем, с точки зрения современного человека. Чего-то не припомню я в своей прошлой жизни подобного народного восторга при появлении любого политика.

Но, надо признать, сам Фидель Кастро вел себя тоже непривычно. Я, в принципе, даже понял, отчего так сильно волновались чекисты. Кубинец явно не хотел отделять себя от народа. Его появление не было приездом лидера страны. Это был приезд человека, революционера, друга и боевого товарища. Честно говоря, если бы современный наемник задался целью грохнуть команданте, это вообще не было бы проблемой.

Да, я везде, повсюду видел мелькающие в толпе лица «коллег». Но черт подери…Кастро крайне сложный для охраны клиент. Он вдруг ни с того, ни с сего велел остановить машину, выбрался из нее и прямой наводкой двинулся к толпе горожан. Просто потому что ему какая-то девочка что-то крикнула. Хотела поздороваться, вроде.

На месте чекистов, обеспечивающих безопасность кубинского лидера, я бы волосы выдрал на заднице. Честное слово. По одному вы ведергивал бы от злости. Потому что Фидель вообще не парился о своей персоне. Что там рассказывал Марков? Сто-пятьсот покушений и ни одного удачного…Ну, либо команданте и правда заговорённый, либо, как говорил один сатирик из моего времени, ну, деби-и-ил-ы-ы-ы…

В любом случае, пока Фидель наслаждался народной любовью, я, пользуясь случаем, рванул на завод.

— Имею в виду, Кастро…он прилетел? — Володя бежал позади меня, не успевая подстроится под мой широкий шаг.

— Нет. Передумал. — Я назад не оглядывался, потому что знал, Калинин несется следом. У нас не очень много времени для бесед. Того и гляди, делегация скоро будет на месте.

— Как передумал⁈ — Владимир Александрович, споткнувшись на ходу от неожиданности заявления, буквально секунду смотрел на мою удаляющуюся спину, а потом кинулся снова догонять начальство.

— Вот так. Сказал, не поеду в этот город и на этот завод не пойду. Там работает Вовка Калинин, он — редкостный мудак. Связался с предательницей Филатовой, хотел своего руководителя, хорошего человека, угандошить…

— А-а-а-а-а…шутите…– Особист облегченно выдохнул, но тут же напрягся. — Я не хотел угандошить…