Миллион в копилке - Гусев Валерий Борисович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/31
• Следующая

Едва за Валетом закрылась дверь, Туз набрал телефонный номер:

– Алевтина? Как живешь, красавица?

– Была красавица, – засмеялся ему в ответ женский голос. – Лет сорок назад.

– Не скромничай. Женщину не только молодое личико красит, но и умная голова. Так – нет?

– Тебе видней, Петрович.

– Ты вот что мне скажи. По секрету. Ты у нас всех антикваров знаешь, все их сокровища пересчитала...

– Ну уж, Петрович, не льсти старушке. А в чем дело-то?

– Дело в том, что мне предлагают одну монетку купить. За бешеные бабки...

– Греческую? – ахнула Алевтина.

– Древнегреческую, – подчеркнул Туз.

– Объявилась она, значит... Бери, Петрович, не раздумывай. Слыхала я про нее. На днях в Европе будет аукцион всяких древних раритетов. Ты за эту монету, вполне законно, втрое больше возьмешь. Бери, не думай.

– Нет, старушка. Я, не думая, никогда не беру. Ты вот, если время найдешь, про эту монетку что-нибудь узнай. Не обижу.

«Если время найдешь» – у Туза означало: «Бросай все дела и срочно делай то, что я сказал».

Туз повесил трубку и разложил карты. Долго сидел над ними, перекладывая так и сяк. И пасьянс сошелся!

– Вот так вот! – сказал вслух довольный Туз.

Папа, немного озабоченный, сообщил Алешке:

– Можешь прекратить на время поиски моей любимой шляпы. Я не еду на рыбалку.

– А куда ты едешь? – спросила мама.

– Сначала в Париж.

– А я?

Папа развел руками и сказал:

– Как-нибудь в другой раз.

– Ага, лет через десять? А у меня скоро день рождения.

– Я вернусь к этому времени, – пообещал папа и ушел на работу.

А мама погнала нас в школу. И сказала вслед:

– Да, только сейчас вспомнила: вам Кондратий звонил. Просил передать, что у него есть для вас какие-то новости. Можете зайти к нему после уроков.

А то мы сами не знаем.

Дед Кондрат встретил нас довольно серьезно.

– Вот что, юные друзья мои, я тут навел кое-какие справки. И считаю, что вам не следует заниматься розыском коллекции. Это опасно. Нужно подключить милицию.

– Она уже давно подключилась, – сказал я.

– И отключилась, – добавила Лена.

– А все-таки, – спросил я, – что вы узнали?

– Коллекции похищены не только у Лениного дедушки. Были ограблены еще двое коллекционеров. Я с ними знаком. И они говорят, что один из грабителей, главный, – такой невысокий, худой. И у него что-то вроде нервного тика. Он все время сильно моргает. Даже щеки у него подергиваются.

– Кеша! – сказал я. – Подручный Валета. И он где-то прячет коллекцию, выжидает удобного момента.

– Вот видите, в какое опасное дело вы...

Тут его речь прервал звонок в дверь.

Я пошел открывать. На площадке стояла толстая пожилая дама с раскрашенным лицом и с огромной прической, на которой еле держалась залихватская шляпка.

Она посмотрела в записную книжку и спросила:

– Булавин Кондрат Тимофеевич здесь проживает?

– Здесь, – ответил я.

– Он дома? Можно к нему?

– Пожалуйста. – Что-то мне в ней не очень понравилось. Скорее всего, краска на лице. Как у индейца, который на тропу войны вышел.

Мы прошли на кухню. И Норд, обычно очень вежливый, тоже почему-то на эту тетку зарычал и не протянул ей лапу.

– Здравствуйте, Кондрат Тимофеевич, – с улыбкой сказала дама. – Я из совета ветеранов. Пришла узнать – не нуждаетесь ли вы в чем?

– Садитесь, пожалуйста, – сказал дед Кондрат. – Леночка, налей гостье чаю.

Дама уселась и огляделась. Опять заулыбалась.

– Это все ваши внуки? Очаровательно.

– Нет, только он, – пошутил дед Кондрат, показывая на Норда.

Дама засмеялась, а Норд встал и, цокая по линолеуму когтями, демонстративно вышел из кухни.

Дама, не снимая шляпчонки, стала пить чай, расспрашивать деда Кондрата и что-то записывать в свою книжку.

Потом она встала и сказала:

– А теперь я должна ознакомиться с вашими жилищными условиями. Не нужно ли их улучшить? Вы один на этой площади проживаете?

И она стала ходить по всей квартире и заглядывать во все углы. И приговаривать:

– Ой, какая очаровательная сабля...

– Шашка, – поправлял ее Кондратий.

– Ой, какие очаровательные колокольчики...

– Колокола, с вашего позволения.

А Норд тоже ходил за ней по пятам и тихонько рычал, оскаливая зубы.

– Какой сердитый внук, – сказала дама шутливо, но недовольно. – Ну вот, на сегодня достаточно. Рада была познакомиться. Я доложу результаты нашей комиссии, мы все обсудим, и я еще, с вашего позволения, вас навещу. До свидания.

Мы проводили даму в прихожую и закрыли за ней дверь.

– Странно, – сказал задумчиво дед Кондрат. – Очень странно... Я ведь сам состою в совете ветеранов. А эту пиковую даму ни разу там не видел.

– Санек! – воскликнул я. – Бери след!

– Понял! – Он выскочил за дверь, и мы услыхали его дробный топот по лестнице.

Дама Пик... Неужели?

– Кондрат Тимофеевич, – сказал я, когда мы опять перебрались на кухню. – Вы будьте поосторожнее. Не пускайте в дом посторонних. Среди них могут быть жулики.

– У меня есть чем их встретить, – ответил старый солдат и, далеко выдвинув ящик кухонного стола, покопался в нем, погремел вилками и вытащил настоящий пистолет. – «Парабеллум», – гордо сообщил он. – Трофейный. Именной.

И даже дал нам его подержать. И тут я понял – никакой настоящий пистолет с игрушечным не спутаешь.

Суматошно зазвонили в прихожей. Наверняка Санек. Что-то быстро.

Он ворвался, запыхавшийся и огорченный.

– Ну что? Выследил?

– Ага. Выследил. – Он сел на табуретку – завязывать, как всегда, шнурки. То они у него не развязываются, то не завязываются. – До самой машины. Села и уехала.

– Номер запомнил?

– Ага. Запишите кто-нибудь. Буквы не помню, а цифры простые: один, два, три – мои любимые отметки. Какая-то иномарка. Белая в полосочку.

– А где полосочка? Какая?

– На правом боку. Краска содрана.

Да, кажется, как однажды сказал Алешка, мы вляпались прямо в осиное гнездо...

В тот же день, вооружившись нашим «Гришей», мы отправились, как сказал Санек, по злачным достопримечательностям города. Он любит красиво выражаться.

Все эти «Казино», «Рулетка», «Покер» были похожи друг на друга. Какое-нибудь, как правило, старинное здание с колоннами, которое «охраняется государством» как памятник городского зодчества. Перед ним – очередь шикарных машин. Искусственные елочки или пальмы у входа. Гирлянды подмигивающих разноцветных лампочек. И пара здоровенных мужиков у стеклянных дверей – кто в ливрее, кто в черных с «бабочками» костюмах.

Почти до вечера мы мотались от одного игорного дома к другому – и пока без результата.

Наконец Санек вдруг приостановился – была его очередь слушать плейер – и стал вертеть «Гришу».

– Там! – сказал он и ткнул пальцем куда-то вперед.

Мы пошли вдоль вереницы машин, припаркованных к казино «Фредди». Плейер – это было видно по напряженному лицу Санька – звенел все громче. А потом стих.

Санек повернул вправо, в переулок. Здесь тоже стояли машины. Они были попроще, но зато занимали не только проезжую часть, но и весь тротуар.

– Хватит, – сказал Санек, сдергивая наушники, – в голове гудит. Ищем по номеру.

И мы пошли между машинами, разглядывая номера.

Вот она! Стоит себе, Валета дожидается.

– И как ты будешь его обманывать? – спросила меня Лена.

Я сказал как. И добавил:

– Если даже он мне не поверит, то задумается. И у нас будет время для активных действий.

А рассуждал я так. Очень убедительно и доброжелательно я сообщаю Валету, что монета в его руках – фальшивая! Он, конечно, обалдеет. Хотя бы от того, что я вообще знаю об этой монете. А там – слово за слово, и я намекну ему, что знаю, где находится монета настоящая. И что есть возможность обмена. С какой-то выгодой, конечно, и для меня.

• Предыдущая
• 18/31
• Следующая