Миллион в копилке - Гусев Валерий Борисович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/31
• Следующая

– Дедушка, – сказала Лена, когда мы вошли к ним во главе с майором Иволгиным, – ты только не волнуйся.

Лену я успел предупредить по телефону о том, что любимица ее деда просто кусочек меди, не имеющий никакой исторической ценности.

– Здравствуйте, гражданин Серов, – сказал бывший бомж Мастер. – Я уполномочен сообщить вам, что усилиями этих молодых людей разыскана ваша коллекция. Позвольте вручить ее вам и пожелать всего доброго! – С этими словами он положил на стол перед онемевшим от счастья Антоном Кузьмичом альбом с кармашками. – Преступники, совершившие это злодеяние, задержаны и скоро предстанут перед судом.

...Сколько тут было восторгов и радости, трудно описать. Скажу только, что Антон Кузьмич мигом помолодел и даже хромать перестал. Он перебирал страницы альбома дрожащими пальцами и что-то ласково шептал своим любимым «питомцам».

Майор Иволгин, сославшись на дела, уехал, провожаемый словами благодарности, а мы пошли на кухню пить на радостях чай.

– Ну вот, – все приговаривал Антон Кузьмич. – Теперь еще «Гречанку» отыщу, и больше мне ничего для счастья не надо.

Мы тоже радовались изо всех сил, глядя на него, но никак не могли забыть о второй новости. И никак не могли решиться сообщить ее счастливому человеку. И прервать этим сообщением его недолгое счастье.

Тут Антон Кузьмич взглянул на часы и спохватился по привычке:

– Ох! Чуть не пропустил. Леночка, включи телевизор, сейчас «Дорожный патруль» будет.

«Дорожный патруль» рассказал о многих происшествиях и преступлениях в городе за прошедшие сутки, но больше всего внимания уделил взрывному устройству, подложенному в киоск номер сорок по Большой Моховой улице. «В пятнадцать часов на пульт дежурного по городу поступило сообщение от продавца киоска гражданина Козлова об обнаруженном им взрывном устройстве с часовым механизмом. На место выехала оперативная группа, саперы и представители МЧС. Взрывное устройство неустановленного пока типа со всеми предосторожностями было помещено в спецконтейнер и отправлено в спецлабораторию МВД».

Текст комментатора сопровождали интересные кадры, на которых бледный Козлов давал пояснения следователю, люди в скафандрах манипулировали с бомбой, а также мелькнуло довольное, хихикающее лицо Санька. А потом оператор показал крупным планом криво и косо оторванный листок из тетрадки, на котором было написано знакомым почерком со знакомой орфографией: «Замениравано». Это был тот самый листок, который Санек выдрал из моей тетрадки.

Когда Антон Кузьмич досмотрел выпуск и пошел на кухню, я взял Санька за ухо и спросил:

– Ты соображаешь, что натворил? А если бы рвануло?

– Ты что, Дим, – засмеялся Санек, несмотря на зажатое в моих пальцах ухо. – Чего там рванет-то? В коробке старый будильник и две книжки для веса. Я этому Козлову и не то еще сотворю!

– Ты дурак, Санек? – напала на него и Лена. – При чем здесь Козлов? Ты сколько людей от дела оторвал! Даже телевидение приезжало. А может, в это время что-нибудь настоящее случилось?

Санек растерялся. Потер ухо.

– Я... это... как-то не подумал. Я ж не знал, что они все примчатся. Думал, перепугается Козлов – и все. Потом сообразит, что там обычные часы тикают...

– Позвонишь в милицию, – сказал я, – и сообщишь, что все наврал. Понял?

– А не посадят?

– Я бы тебя посадил, – сказал Алешка. – На кнопки канцелярские!

– Да ладно, – проворчал Санек и позвонил по 02: – Там... это... – сказал он, запинаясь. – Бомба в киоске... Она не настоящая. Не волнуйтесь. Кто сообщил? Козлов. – И положил трубку.

И мы пошли на кухню, где произошло последнее в этой истории событие...

Лена накрыла на стол, досыпала в сахарницу песок. Разлила чай. И наконец решилась.

– Ты только не волнуйся, дедушка, – сказала она. – Дело в том...

– Опять ты за свое! Да как же не волноваться, Леночка, в такой радостный день?

– Дело в том, дедушка, что твоя «Гречанка»...

– Ой! – вдруг воскликнул Санек. – А это еще что? – Он подцепил ложечкой что-то со дна чашки. – Мне всегда что-нибудь в чае попадается. Гайки или скрепки...

Лена глянула в его ложку и побледнела. Глаза ее распахнулись и заблестели.

– Дедушка, ты только не волнуйся. Нашлась твоя «Гречанка»!

Она взяла у Санька ложку и осторожно и бережно вынула из нее небольшой мокрый кружочек.

– Вот она!

– Вот она, оказывается, где, – улыбнулся Антон Кузьмич. – А я уж обыскался.

– То-то я пью чай, – сказал Санек, – а у него вкус такой особенный. Древнегреческий.

– Ты что, в Древней Греции чай пил? – спросил его Алешка.

Вот это сюрприз! Оказывается, эта хитрая «Гречанка» и не покидала своей квартиры. А мы-то за ней бегали! И что только не пережили! И она все-таки – настоящая!

Дедушка Антон Кузьмич взял монету, поласкал ее взглядом и унес ее в комнату. Там он втиснул ее в самый первый кармашек самой первой странички альбома.

– Вот, – сказал он, довольный и окончательно счастливый. – Теперь все на месте. Спасибо тебе, Санек. Как хорошо, что ты ее не проглотил.

– Спасибо, спасибо, – покивала головой Лена с явной иронией. – Если бы не ты...

– ...То всем нам было бы скучно, – завершил за нее Санек.

В чем-то он прав, конечно. Такие суетные люди не дают застояться всяким событиям.

Со временем мы разобрались с этой путаницей. А возникла она из-за того, что дедушка Кузьмич без конца перепрятывал монету. Одно время она действительно находилась в фарфоровой собачке-копилке, куда дедушка как-то «для большего звона» сыпанул какие-то медяшки из ящика с инструментами. Потом, когда в ней накопилось достаточно мелочи, он их выгреб, а одна медяшка, очень похожая на монету, там осталась. Ее-то и принял за «Гречанку» нечестный кандидат экономических наук. Из его рук и пошла она по всей «колоде».

А настоящая «Гречанка» осела в банке с сахарным песком, о чем дедушка Лены совершенно забыл, как обычно. И ведь не зря умница Норд лаял на шкафчик, где стояла эта банка.

Но долгое время я не понимал: как же мог так глупо ошибиться дед Кондрат, когда Козлов принес ему монету «на экспертизу»? И как он мог, такой большой знаток в нумизматике, принять медную бляшку за старинную монету?

И однажды Кондрат Тимофеич смущенно признался:

– Я ведь, ребятки, сразу понял, что он мне такое показал. Но у меня с этим... Козлом были свои счеты.

А дело было так. Когда-то этот Козлов ходил по квартирам и уговаривал жильцов делать вклады в «Пирамиду». Это была такая фирма, которую организовал Туз. Она собирала деньги у людей и отдавала их другим людям, с процентами. И, конечно, львиную долю этих денег она оставляла себе. И неизбежно наступал такой момент, когда вкладчикам отдавать было нечего. И наступал финансовый крах.

Наш наивный Кондрат Тимофеич попался на удочку, соблазнился красивыми уговорами Козлова и остался без всех своих сбережений. И когда Козлов пришел к нему с монетой, он назло, из чувства мести, не сказал ему, что это вовсе не древний раритет, а вполне заурядная медная бляшка.

– Но, ребятки, – оправдывался дед Кондрат, – я ведь ему не врал. Я ведь ему честно сказал: эта штука не имеет цены. Он и обрадовался.

Действительно, какую цену может иметь кривая шайбочка без дырки?

Вот так и закончилась эта запутанная история. В которой одна маленькая монетка укрепила нашу дружбу и развалила бандитское сообщество. Но уж если говорить точно, то вовсе и не монетка, а кое-что другое, гораздо более важное и ценное.

Кстати, Пиковую Даму тоже, как наводчицу, привлекли к ответственности. А Короля арестовали как раз в тот момент, когда он уже построил себе новый дом. Но отпраздновал новоселье совсем в другом месте.

А с продавцом Кэном мы вообще перестали здороваться и никогда ничего не покупали в его киоске. И если случалось проходить мимо, демонстративно отворачивались, а Норд «показывал ему зубы».

А маме в тот счастливый день опять подарили на работе чайный сервиз.

• Предыдущая
• 30/31
• Следующая