Ворюга в клеточку - Гусев Валерий Борисович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/34
• Следующая

Алешка из любопытства полистал их.

– Ерунда. Какая-то выставка. Какие-то полотна. Какие-то Айвазовские.

На улице уже совсем стемнело. И стало прохладнее. Даже легкий ветерок пробежал. Пошелестел листьями и куда-то спрятался.

Мы стояли на балконе и задумчиво смотрели – кто куда.

– Вон наш дом, – показал Алешка Акимову. – Наши окна. И наша мама.

Во всех наших окнах горел свет. И мама мелькала в них, будто сразу во всех. Наверное, или убиралась, или что-нибудь искала.

Мы вернулись в комнату. Алешка взял телефонную трубку.

Папы дома не оказалось. А мама сразу закричала:

– Вы где?

– У Карлсона на крыше.

– Вы у меня на туалетном столике ничего не брали? Из косметики.

– А мы косметикой не пользуемся, – обиделся Алешка. – А когда папа придет?

– Мы поздно придем, он билеты в театр взял. В кои-то веки. Марш домой. Мне некогда.

Алешка положил трубку:

– Папы еще нет, а мама что-то ищет.

И тут я сообразил: достал из кармана наш газовый баллончик.

– А это что? – спросил Акимов.

– Средство самообороны, – веско произнес я. – Газовый баллончик.

– Можно посмотреть? – он повертел баллончик в руках, прочел английские надписи. – Где вы его достали?

– У одного деда купили. В переходе.

Акимов усмехнулся.

– Хорошее средство. Дезодорант-спрей. Совершенно безвредное.

Мы расхохотались.

– Наверное, мама его искала. Она им брызгалась, как духами.

– А хотите Карлсона на расстоянии попробовать? – предложил Акимов.

– Мы ничего красть не будем, – твердо заявил Алешка.

– А я и не предлагаю, – обиделся Акимов. – Совсем наоборот.

Тут я догадался. И выглянул в окно.

– Мама ушла. Света в квартире нет.

– Леша, давай!

Алешка уверенно взял пульт. Мы вышли на балкон. Акимов держал Карлсона на руках, как ребенка.

– Ты только окна не перепутай, – сказал он Алешке. – Пошел!

Алешка включил «пуск».

Карлсон выскользнул из рук Акимова, немного повисел в воздухе, втянул в свой шлюз баллончик с моей руки и уверенно полетел в темноту, к нашему дому. И вскоре затерялся вдали, как неведомая ночная птица.

Мы склонились над экранчиком.

Это было захватывающее волшебство. Правда, сначала ничего не было. Сплошная синь на экране и легкие пунктиры. А потом появилась распахнутая дверь нашего балкона.

– Точно ваш? – опасливо уточнил Акимов. Ему больше не хотелось ошибаться.

– Точно, точно, – успокоил его Алешка. – Вон на подоконнике краска облезлая и трещина в окне.

– Вот это оптика! – похвалился Акимов. – Это мой друг сделал, большой специалист в видеотехнике.

А на экране тем временем стали появляться уменьшенные элементы нашей обстановки. И весь беспорядок был виден как на ладони. Наверное, мама в поисках своих «духов» пронеслась по комнатам буйным вихрем.

Опрокинутый стул, выдвинутые ящики в стенке... Мамин туалетный столик – вид сверху. Столик, а вместе с ним и все мамины «прибамбасы», стали медленно расти – Карлсон опускался. А затем на свободном месте появился баллончик, чуть качнулся на донышке и замер.

– Совершил мягкую посадку, – сказал Алешка. – Пора домой. Карлсон, ко мне!

Столик на экране начал уменьшаться, мелькнули снова знакомые вещи, и из темного пространства вылетел Карлсон, сел на руку Акимова, как ловчая птица.

Алешка даже погладил его по голове.

Мы стали собираться домой. Отдали Акимову его любимую зажигалку. А он отловил нам из одного аквариума несколько красивых рыбок:

– Это макроподы. Их еще называют петушками.

И правда, эти рыбки напоминали веселых петушков. Своими пышными хвостами и висячими грудными плавниками – совсем как сережки у петухов. А спинной плавник был похож на петушиный гребень. Рыбки весело сновали в банке, предстоящий переезд их совершенно не волновал.

– А вот это, – сказал Акимов, протягивая Алешке маленькую баночку, – корм для них. «Катушки» называется.

На дне баночки лежали горкой крохотные красные улитки в скорлупках.

– А как же они их едят? Они же жесткие. Клюют? Как настоящие петухи?

– А вот увидишь, – загадочно улыбнулся Акимов. – Не клюют, а плюют.

Расстались мы совсем уж верными друзьями. Озабоченные новыми проблемами.

– Ничего, товарищ Акимов, – сказал Алешка прощаясь, – мы ему покажем! Вперед и вверх!

Дома мы снова перенесли аквариум в нашу комнату, по-настоящему привели его в порядок, высыпали на дно улиток-катушек и запустили рыбок-петушков. Они сразу же начали шнырять по всему аквариуму – знакомиться с новым местожительством. А потом дружно приникли к стеклу и стали с интересом пялиться на наши новые обои.

Утомленные столькими впечатлениями и новыми открытиями, мы довольно быстро улеглись спать. И начали уже вырубаться, как вдруг какие-то тихие звуки, похожие на легкие щелчки, встревожили нас.

Я включил свет. Мы прислушались. Звуки доносились из аквариума. Мы, шлепая босыми ногами, подошли к нему. Прислушались. Казалось, что изнутри кто-то бьет крохотными камешками по стеклу.

Мы пригляделись. Оказывается, эти самые петушки лакомились улитками. И знаете как? Подбирает петушок улитку и со всей силой «выплевывает» ее в стекло. Улитка – бац! – и раскалывается. Если не сразу, то он снова ее подбирает и снова плюется ею в стекло. А потом подбирает улитку и хавает ее с огромным аппетитом.

– От этого Акимова, – сонно сказал Алешка, забираясь под одеяло, – одни чудеса кругом...

Когда пришли родители, мы немного проснулись. И сквозь сон слышали их разговор в прихожей.

– Отец, – спросила мама, – ты не брал у меня со столика красивый такой баллончик?

– Ты уже спрашивала, – ответил папа с обидой. – Зачем он мне? У меня пистолет есть. Наверное, Карлсон утащил.

А потом мы услышали их голоса в спальне.

– Да вот же он! – возмутилась мама. – А я весь дом перевернула! А он на самом видном месте!

– Наверное, Карлсон притащил, – сонно ответил папа.

– Чудеса, – сказала мама.

Но самое главное чудо было еще впереди...

Утром мы снова побежали к Акимову, забрали у него всю немецкую «добычу» Карлсона, уложили ее в большой пакет.

– Будьте спокойны, мадам, – сказал Алешка. – Доставим точно по назначению.

И мы помчались в немецкую колонию. Киндеров на улице не было – учились, у них карантина нет. И мы вежливо попросили охранника, не очень нам знакомого:

– Пожалуйста, вызовите Макса Хофмана.

Он недоверчиво посмотрел на нас:

– А что сказать?

– Скажите: маленький Интерпол требует! Он поймет.

Охранник неохотно подошел к подъезду, что-то проговорил в домофон. Вернулся:

– Сейчас будет.

И правда, через две минуты из подъезда вышел Макс, без Рекса, подошел к нам. Мы выманили его за ограду.

Уселись на скамейку возле детского сада. Алешка выложил на нее пакеты с деньгами и золотом.

– Можете не проверять, – сказал он. – Как в банке.

– Это что есть? – Макс выпучил глаза.

– Это есть похищенные вещи. Забирайте.

Макс перебрал пакеты, покраснел, потом снова покрылся веснушками и что-то очень долго и горячо говорил нам. Но мы ни слова не поняли. Потому что Макс от счастливого волнения позабыл русский язык и лопотал на своем родном, немецком. Одно только знакомое слово мелькало – «данке, данке!». Но мы это «спасибо» и без переводчика знали.

Наконец он опомнился и повторил все сказанное по-русски. А потом спросил:

– Что я должен делать?

– Верните владельцам, – сказал я.

– И это все? Такое дело нужно сильно благодарить.

– Конечно! – сказал Алешка. – Без вознаграждения нет спасения. Закон моря.

– Сколько стоит закон моря? – деловито уточнил Макс, укладывая ценности в пакет.

Алешка на секунду задумался. Ну, сейчас брякнет! Он и брякнул:

– Это будет стоить познакомить нас с господином Земаном. Лично.

• Предыдущая
• 18/34
• Следующая