Вечность (СИ) - Прокофьев Роман - Страница 30

Она должна поговорить с ней.

Остановившись возле большого, состоящего из трех отсеков помещения, где проживала фламиника, Травинка коснулась черного пятна детектора, и автодверь бесшумно исчезла в переборке. Прежде они жили вместе, и мать не убрала ее слепок из кода генного замка — скорее всего, просто не знала, как это сделать. Она всегда говорила, что земные технологии — тупиковая ветвь развития, не стоит придавать им значения, Руны и Звездная Кровь гораздо важнее…

Травинка вошла… и нерешительно остановилась на пороге. До ее слуха донеслось то, чего она менее всего ожидала: звуки поцелуев, шорох одежды и учащенное дыхание. Она увидела Трейва и маму. Черные змеи распущенных волос обвивали обнаженные плечи фламиники, которая страстно отвечала обнимающему ее мужчине. Травинка вспыхнула, но любовники явно не успели зайти слишком далеко. Они мгновенно отлипли друг от друга, Трейв смешался, а вот глаза Говорящей сверкнули удивлением и гневом.

— Я… сейчас уйду, — растерянно проговорила девушка. — Просто хотела… Я не знала… не хотела помешать.

— Ты пришла не в лучшее время, дочь, — фламиника небрежно запахнула одеяние. — Но раз пришла… Мой рикс… мы завершим наше дело позже.

— Хорошо, не буду вам мешать, — Трейв, на ходу застегивая комбинезон, поспешно вышел, пройдя мимо Травинки. Он не был женат, да и Говорящая формально была свободна, но ощущение того, что они делали что-то запретное, не отпускало.

— Надеюсь, ты понимаешь, что лучше будет молчать о том, что ты увидела? — холодно проронила Говорящая-с-Травами. — Я не хочу, чтобы люди шептались по углам.

— В такой же ситуации… со мной и Сигурдом ты не церемонилась, — нашлась Травинка, хотя на ее щеках горели багровые пятна стыда.

— Ты ничего не понимаешь, дитя, — вздохнула фламиника, резким движением завязывая пояс своего одеяния.

— А мне кажется, теперь я все понимаю! — медленно произнесла Травинка. — Ты… использовала его, как привыкла использовать всех? Ты все это подстроила, да?

— Что «все это»? — холодно спросила Говорящая-с-Травами. — Если обвиняешь, делай это правильно, дочь моя.

— Все! Ты знала, что наш рейд проиграет. Тебе это было выгодно. Тебе мешала наш рикс. Ты хотела, чтобы Сигурд исчез.

— Глупости. Если бы хотела, могла бы свести их со света тысячу раз. А тот мальчишка даже не Восходящий. Ты достойна лучшего, дочь моя.

— И теперь его нет. Ты довольна?

— Да. И ты тоже была бы довольна, если бы здесь, — Говорящая-с-Травами прикоснулась к голове, — было немного побольше разума. Но Творящая распорядилась иначе: твой брат телом пошел в отца, но унаследовал мой ум, ты же — наоборот, мое молодое отражение с глупым сердцем своего отца.

— Кстати, об отце, — Травинка знала, что затрагивает запретную тему, но уже не могла сдержаться, огонь в груди пылал нестерпимо, требуя выхода. — Ты все время рассказывала нам, что он жив, что ждешь его, а сама сейчас… сама сделала своим любовником Трейва? И давно вы вместе?

— Замолчи! — голова Травинки дернулась от резкой пощечины, а левая половина лица мучительно заныла. — Что ты можешь знать об этом, глупое дитя? Любовь — не только глупый дурман в голове и утоление голода тела, но грозное оружие. Запомни: женщина отворяет бедра, чтобы заставить мужа принести нужные дары и говорить нужные слова. Ваш отец никогда не вернется, а его детям нужна защита и наследие.

— Мне… ничего от тебя не нужно!

— Ты просто юна и глупа, как айхо. Придет время, и ты будешь превозносить мою мудрость.

— Я бы назвала твою мудрость по-другому. Впрочем, сегодня Лэндо все сделал за меня! — Травинка прижала ладонь к горящей щеке.

— Он поплатится за свою дерзость, — зловеще пообещала фламиника. — А тебе, я вижу, пора подобрать хорошего мужа. Такого, что уймет твою пылкость. Ну что ж, время пришло, я займусь этим на ближайшем тинге. Ты быстро забудешь своего мальчика, обещаю. И будешь благодарить, когда станешь такой же, как я.

— Нет! Я… никогда не буду такой как ты! — воскликнула Травинка, выбегая прочь. Издевательский смех матери еще долго звучал в ушах, пока она бежала по знакомым ребристым коридорам фригольда.

Вот знакомая дверь. Чуть помедлив, она решительно толкнула и вошла.

Сидящие внутри тесным кругом синхронно оглянулись. Динамит, Толя Грохот, Лэндо, Инь и Янь, Грай, Фьюри. Копье Сигурда, ее бывшее копье. И совсем невеселые лица. Травинка знала, что они тоже понесли потери — помимо Сигурда, в Шторме навсегда остался Лохмач. Больше никого в общей спальне не было — люди Фроста переехали поближе к своим, благо после рейда освободилось много коек, а новички еще не пришли со смены.

— Травинка. Мы тебя ждали, — поднял голову Динамит, но девушка прижала палец к губам, активируя кофф — Полог Ночи. Подарок отца создавал эффект «Сферы Тишины», не позволяя подслушивать. Конечно, шпионка Сильви вряд ли сейчас рядом, но меры предосторожности — не помешают.

— Лэндо! — сказала Травинка, садясь рядом с ними. — Тебе угрожает опасность. Не знаю, что задумала моя мать, но… ты должен быть осторожен. Очень осторожен. Уходи в другое время или другой дорогой. Она затаила зло.

— Фламиника не посмеет навредить сыну рикса! — недоверчиво вскинул подбородок принц.

— Еще как посмеет, на, — усмехнулся Грохот. — Если тебя грохнут где-нибудь по дороге домой, что нам предъявит рикс? Мало народу в Море Трав пропадало? Был пацан — и нет пацана.

— Ага, — буркнул Динамит, мрачный, как туча. — Скинут тайком, как Сигурда к червякам в Расколотых Землях. Да, Лэндо, это плохой расклад, зря ты возбухнул на Мрака…

— Я не жалеть, что говорить, — гордо ответил принц. — Другое жалеть. Я уходить, а вам тут жить. Это быть плохо.

Они переглянулись. После собрания, выборов нового рикса и назначения знаменосцев иллюзии развеялись — все бойцы копья Динамита прекрасно понимали, что власть в колонии теперь принадлежит их врагам. И лишь вопрос времени, когда и как они начнут мстить сторонникам проигравшей партии.

— Полная задница, — подтвердил Динамит, хмурясь. — Серена еще ладно, Трейв тоже мужик неплохой, но…

Не закончив, он искоса взглянул на Травинку, однако девушка сама подтвердила:

— Трейв сделает так, как скажет моя мама.

— Значит, нам звездец, — прокомментировал Грохот. — Загнобят, на, по полной программе, раз Мрак распоряжаться всеми выходами будет. Командир, ты умный, у тебя голова большая, чего сам-то думаешь?

— Мне уже намекнули хорошие знакомые, что наше копье хотят расформировать, — сказал Динамит. — Фьюри и винтокрыл вроде как отдадут Мраку, остальных раскидают по другим группам, типа для усиления.

— А не хочет ли он лососнуть тунца, на? — красноречиво ответил Грохот, скрестив две здоровенные ручищи в известном жесте. — Хрен ему, а не винтокрыл. Короче, валить надо. Так мне чуйка говорит, командир!

— Валить? Куда? — страдальчески нахмурился Динамит. — В изгои захотел?

— Зачем в изгои, на? К Эйрику для начала, — заявил Грохот, а чуть погодя, взглянув на Фьюри, добавил: — А потом, может, и в Альфу.

— Эйрик, конечно, нас примет, — горько усмехнулся Динамит. — Чего нет-то? Но, дерьмо, бросать здесь все и начинать заново… у меня жена только все обустроила…

— О женушке своей переживаешь, это правильно, на, — ощерился Грохот. — Она у тебя симпатичная и хозяйственная. Но не переживай, подберут ей нового муженька, когда тебя где-нибудь в спину сраный невидимка тыркнет.

— У Эйрика дочки красивые, особенно Молли, — мечтательно произнес Инь. — В гости приглашала…

— А со мной что? — спросил Янь, стукнув по полу пластиковым протезом, — Здесь оставите, что ли?

— Никто тебя, братка, не бросит. С нами поедешь, если сам решишь, — заявил Грохот. — Грай, ты как?

— Я с вами, конечно. Мне-то при Мраке ничего не светит, тем более гвоздь, — признался новичок-латино. — Ребята Мрака уже намекнули, что буду опять дерьмо за тауро подбирать… Если получится, потом мать перетащу.

Слушая их разговор, Травинка встрепенулась: