Вечность (СИ) - Прокофьев Роман - Страница 46

Люди Эйрика подсвечивали прожекторами место посадки, в иллюминаторе мелькали световые блики, однако Травинка все равно тихо молилась про себя, всем телом ощущая неуклюжие маневры винтокрыла. Он то зависал в воздухе, то по чуть-чуть опускался вниз, с каждым мгновением приближаясь к земле.

Фьюри старалась снижаться медленно, но все равно села слишком резко. «Грифон» как будто с размаха грянулся о твердь, у Травинки лязгнули зубы, а резкий толчок наверняка размазал бы экипаж по салону, не будь ремней безопасности. Завизжал, заскрежетал металл, с хрустом подломился один из псевдоупоров, и летательный аппарат круто накренило в сторону, почти опрокидывая на бок. Импеллер хватанул земли, темный вихрь мгновенно залепил иллюминаторы. Винтокрыл развернуло вокруг своей оси, рокот тилтротора оборвался резким хлопком, а ноздри обжег запах горящего пластика. Крики, визг, хруст металла, мерцание аварийной сигнализации и шипение систем пожаротушения ясно говорили, что посадка прошла нештатно.

Травинка сама не поняла, как отстегнулась, как выбралась наружу — через пилотское отделение, потому что задняя аппарель не открывалась. К счастью, никто не пострадал, легкая истерика и ушибы не в счет.

— Великолепно, — произнес Динамит, мрачно глядя на развороченную площадку и заваленный на бок «Грифон». Над аппаратом поднимался легкий, почти незаметный дымок, однако автоматические системы мгновенно ликвидировали очаг пожара. Только и без этого было ясно — винтокрылу, чтобы снова подняться в воздух, потребуется длительный ремонт…

— Просто великолепно, — повторил Динамит.

Фьюри тяжело дышала, вытирая вспотевший лоб.

— Я не полноценный пилот, — наконец произнесла она. — Мне… очень жаль.

Грохот отечески обнял ее — одной рукой, потому что вторая была занята пулеметом.

— Все путем, копать-колотить! — пробасил он. — Мягкая посадка, на!

— Ничего себе мягкая, — всхлипнула жена Динамита. — Мы едва не погибли!

— Любая посадка мягкая, на, если мы живы и на своих двоих…

А затем подошел Эйрик. На этот раз благодушным он не казался. Коротко осмотрев место происшествия и перекинувшись парой фраз с Динамитом, он велел заходить внутрь. Почти все обитатели фермы проснулись, встревоженные внезапным ночным визитом, однако Эйрик грозным рыком снова разогнал их по спальням, а сам привел гостей в большой каминный зал и закрыл двери. Кроме него, тут больше никого не было — Травинка знала, что, несмотря на обилие жен, все решения хозяин ранчо принимает в одиночку.

Выслушав их рассказ, Эйрик грозно свел мохнатые брови:

— Значит, вы сбежали из фригольда? И прихватили с собой винтокрыл? Хотите меня с Небом лбами столкнуть, что ли?

— Это не имущество фригольда! — выпалила Травинка. — Винтокрыл пригнал Сигурд, он принадлежит Сигурду! А мы обменялись с ним дарами, значит…

— Сядь и помолчи! — под властным взглядом Эйрика Травинка сжалась, но не умолкла, а гордо задрала подбородок.

— По винтокрылу решишь сам, — сказал Динамит. — Можно и вернуть, пусть забирают. Только не заберут. У них на нем летать больше некому. Фьюри здесь, а Сигурд пропал.

— А с чего вы решили, что он вообще жив? — мрачно поинтересовался Эйрик. — Ну, тела не нашли, смерти никто не видел, так и что? В Шторме, я-то знаю, мясорубка та еще была.

Травинка вновь повторила про рунную метку на зверьке, которая была ее последней надеждой. А Фьюри неохотно проронила, что Вероника тоже может быть жива. Травинка не понимала, на чем основана ее уверенность, однако рикс фермы, возможно, знал больше, поэтому лишь пожал плечами:

— Йурр, говорите… Ну, Сигурд парень непростой, есть у него двойное дно, я-то знаю. И если есть шанс, что Вероника жива… Значит, хотите поискать?

— Типа того, на! — за всех ответил Грохот.

— Только учтите, что если кто-то и выжил в Шторме, они, скорее всего, у изгоев, — жестко сказал Эйрик. — Придется искать и отбивать. А у Ларссона, судя по всему, золотая Руна. Я бы не рискнул туда соваться. Вы припасы, снаряжение, оружие и боекомплект захватили?

— Только то, что было своего, — признался Динамит. — Немного. Собирались в спешке.

— Понятно. Ладно, — сказал Эйрик, глядя на Динамита и Грохота. — Скажу как есть: до вас мне большого дела нет; вы — свободные люди, можете идти куда угодно. Хотите искать своих? Ради бога. За вашими домочадцами я присмотрю, не вопрос. Снаряги тоже подкину, отработаете потом. Если вернетесь, конечно…

Травинка вспыхнула надеждой, но в следующую секунду палец рыжебородого великана указал на нее и Лэндо.

— А вот с ними совсем другая история! Я не стану портить отношения с риксами двух соседних Народов из-за капризов их детей. Они останутся здесь.

— Разрешить говорить, рикс, — попросил Лэндо, а когда Эйрик кивнул, встал и произнес: — Мой рикс-отец ничего не обещать новый рикс Народа Земли. За мной ехать и забирать воины мой Народ. Они скоро быть тут. Ты отпускать Эйно вместе со мной? До тинга недолго быть.

— А воины твоего отца привезут моих детей? Если ты помнишь, ювейн, — Эйрик намеренно подчеркнул титул Лэндо, — на прошлом большом тинге с твоим отцом говорили я и Вероника. Наши дети уехали жить к вам, а ты и Эйно — в поселения нашего Народа. Мы несем ответственность за детей Народа Трав, как Ветер Равнин отвечает за наших детей. Когда появится новый небесный знак и наступит время большого тинга, мы вернем друг другу детей и обменяемся новыми Клятвами. Но не раньше. А до того ты останешься здесь!

— Справедливо быть, — пробормотал Лэндо. Он повернулся к остальным: — Мы быть друзья. Но слово рикса быть сильней. Я не могу пойти с вами в Шторм.

— Теперь ты, Травинка, — продолжил Эйрик еще более суровым тоном. — Неужели ты не понимаешь, что твоя мать пойдет на все, чтобы вернуть тебя? До твоих друзей ей дела нет… ну, почти нет — беглецы, лишние люди, — а вот из-за тебя она пойдет по вашему следу и не успокоится, пока не перегрызет всем глотки! Нужен вам такой хвост в Шторме? Ты тоже останешься здесь!

— Клянусь, дядя, я не вернусь во фригольд! — прошипела Травинка. Ее захлестнул упрямый злой гнев, она выпрямилась и не опустила взгляд перед Эйриком. — Лучше умру, чем стану ее инструментом! Мать предала меня, уничтожила все, во что я верила! Если тебе дорога память о моем отце и вашей дружбе — отпусти меня, дядя! Или я…

— Отпустить тебя я не могу, дочка, — покачал кудлатой головой Эйрик. — Это слишком опасно. Но обещаю: Говорящей тоже не выдам. Я кое-что обещал твоему Сигурду… так что побудешь пока у меня, так всем будет спокойнее. День проживешь, ночь проспишь, успокоишься, подумаем вместе, как жить дальше. Скоро тинг, после него, я-то знаю, многое изменится…

— Травинка, он прав, — сказал Динамит, касаясь напряженного плеча девушки. — Тебе лучше остаться здесь. Если Говорящая или Мрак погонятся за нами, чтобы вернуть тебя, ничего не выйдет. А так… мы постараемся найти тех, кто выжил. И вернуться с ними…

— Мрак здесь будет еще до рассвета, — предупредил Эйрик. — Так что вам стоит поторопиться.

— Тауро дашь? — мрачно спросил Динамит. Перспектива выходить в ночь, почти без передышки, его явно не вдохновляла. Впрочем, и он, и его люди, Травинка знала, были привычными к походной жизни, боевые копья много времени проводили вне фригольда…

— Дам, — качнул головой Эйрик. — И провожатых дам. До Стрелы доберетесь быстро, а дальше — как повезет.

— Теперь главное. Чтобы не осталось в могиле, если мы… — не договорил Динамит, но тут же закончил, трижды сплюнув через левое плечо, — не вернемся. Только для твоих ушей, рикс. В общем, Сигурд считал, что…

Травинка не верила своим ушам. Каждое слово командира загоняло ледяной гвоздь в ее сердце глубже и глубже. Она не хотела верить в коварство своих родичей, но картина становилась все более яркой и четкой — и полностью соответствовала тому, что она видела и чувствовала. Ее брат предательски убил Гая Флоу, чтобы развязать себе руки и возглавить копье, его действия вызвали большой ваал, он несколько раз пытался прикончить Сигурда (почему он сразу не рассказал ей⁈), а затем они устроили это представление в Шторме, погубив цвет земного фригольда. И все — ради власти над колонией. Эйрик оставался внешне невозмутим, только в глазах зажглись мрачные огоньки, а вот Лэндо стиснул кулаки и гневно высказался: