Анимаг и Оборотень (СИ) - Гнутова (Gnutova) Алена (Alyona) - Страница 38

— Только мой любимый человек не делал ничего… — начала Роза.

— Да? — усмехнулся Эйвери. — Трупы есть. И как бы я хорошо не относился к Скорпиусу, это сделал он. Понятия не имею, был ли это выброс магии, спровоцировал ли его Розье или же он сам просто не выдержал. Но итог один — он сидит, и даже твоя мать оказалась не всемогущей, чтобы оправдать его сразу, люди бы ее не поняли, и я могу принять ее позицию, с точки зрения хорошего правителя она правильная. Точно так же никто не разбирался в наших родственниках, никто не спрашивал их, прислуживали ли они Волан-де-Морту по собственному желанию или нет, просто посадили, чтобы общество было спокойно. Ты же умная, не понимаешь, что происходит? Было доказано, что оборотни в целом не опасны, если принимают волчье противоядие, про спящий ген и говорить не стоит, но люди все равно боятся, никто не хочет рисковать.

— Не пытайся давить на жалость, — резко сказал Альбус, видя, что Роза слишком понимающе смотрит на слизеринца. — Что хотел сделать Розье?

— Заставить Драко чувствовать то же, что и они, — пожал плечами Эйвери. — Наказывать того, кто виноват… Скучно. Он будет чувствовать вину, некоторые даже хотят умереть, чтобы их страдания быстрее кончились. А когда из-за твоих ошибок страдает невинный человек. В добавок ко всему твой сын.

— Каким образом? — продолжал давить Альбус.

— Повторюсь, я не знаю, доверяли ли они мне или все было подстроено, — продолжил Эйвери, не обращая на Поттера внимания. — Но я услышал разговор, что Аббот им поможет. Насколько я понял, он им не поверил, они не смогли перетащить его на свою сторону, поэтому где-то заперли. Розье знал, что Скорпиус пойдет на все, чтобы ты, Роза, не чувствовала свою вину. Достав Аббота из этой передряги, он бы… Не знаю, правда, что они хотели сделать. Может, повесить на него его пропажу. Поэтому я сказал Скорпу тогда, на дуэлях, чтобы он не соглашался на встречи. Повторюсь, во мне нет вашей львиной сущности. Я знал, что Абботу конец и не пытался спасти утопающего. И мой план сработал. Розье был в бешенстве. Наверное, он догадался, что это моих рук дело, видел, как я шепнул что-то Скорпу. Потому что на следующий день Круциатус уже прилетел по мне. Я не помню, что я им говорил. Но полнолуние было выбрано не случайно. Думаю, они тоже не дураки, замечали, что Скорпиус в эту ночь слабее. Он скрывал от нас, что принимает зелье. И в ту ночь Розье точно не знал, что Скорпиус не выпил его, собой жертвовать ради такого представления он точно не хотел.

— И совсем не подозревал, что Скорпиус не только оставил свою силу, чтобы быть в полнолуние обычным волшебником, но и усилил ее, — тяжело вздохнула Роза, у которой картинка начала складываться.

— Потому что девчонка Аббот забрала все его зелья из-за мести, считая, что все же похищение ее брата дело рук Скорпа, — окончательно восстановил цепочку событий Альбус.

— В общем, они сами не ждали такого, все шло совсем не по их плану, но в последний момент изменилось, и все сыграло им на руку, — подытожил Эйвери. — Знаю, что вы хотите меня попросить. Память Нотта, со всеми реальными разговорами, а не моими додумками и умозаключениями. Я попробую, но ничего не могу обещать.

Роза поблагодарила Эйвери и поспешила убраться из гостиной Слизерина, чтобы Нотт не заметил ее присутствие в комнате. Она поверила парню, хотя Альбус продолжал сомневаться, но и его не слишком радужный настрой по отношению к слизеринцу чуть ослаб. Хотя Азкабан был не единственной их проблемой, ведь Эйвери прав, даже если Малфой выйдет, и ее мама с Тедом докажут, что спящий ген по-прежнему не опасен, а семья Малфоев делала все, даже больше, чтобы гарантировано не случилось ничего подобного, что это было просто стечение обстоятельств, общество все равно не поверит в подобные заключения, ведь МакГонагалл сказала, что ей пришла почти сотня писем с требованием исключить Малфоя из школы, в противном случае они заберут своих детей.

— Я так хочу к нему, — всхлипнула Роза, останавливаясь посреди коридора.

— Все, хватит, в Азкабан ты больше не пойдешь, — твердо сказал Альбус.

— Ты даже не представляешь, как там плохо! — воскликнула Роза. — Там можно сойти с ума, а ведь он меня только-только узнал, он ждет…

— Если он любит, то как раз совсем тебя там не ждет, — заметил Альбус.

— Но ему сейчас еще больше нужна я, моя душа, ведь он пришел в себя, теперь он осознает, что происходит вокруг него, — настаивала Роза.

— Так есть же способ, — чуть улыбнулся Альбус.

— Какой? — тут же встрепенулась Роза.

Они пришли к Розе в комнату в башню старост. Они забрали некоторые вещи Скорпиуса, в том числе и код, который Альбус ему написал. Малфой нанес свою часть на себя, а Роза нет, он ей не разрешил тогда, пока не проверит сам, что он не опасен, но сейчас Альбус был рядом с ней, и она верила, что кузен точно не собирался вредить им. Но если она это сделает, то их рунные цепочки будут работать в связке, она сможет передавать ему свою силу, свою любовь, даже свою магию, а Малфой будет это чувствовать. Только обратного пути не будет, отныне она точно должна будет войти в род Малфоев, как бы не был против отец.

— Готово, — Альбус закончил наносить руны на запястье, закрепляя их, а они тут же исчезли из его поля зрения, давая лишь Розе наслаждаться красивым рисунком. — Ты должна теперь чувствовать и его состояние, и передавать ему свое.

Скорпиус сидел в своей новой камере. Без соседства с оборотнями. Но от этого было не легче.

Охранники ему ничего не объяснили, буквально за шкирку кинули его в новую камеру. Дементоры тут по-прежнему были. И Скорпиус будто впервые почувствовал их присутствие.

Он ничего не помнил. Не помнил, как тут очутился. Последнее, что было в его воспоминаниях, что он идет в Хогсмид за Розье. А следом воющие оборотни, сырость, решетка и Роза, над которой нависает дементор, а он ничего не может сделать. Но в тот момент ему было все равно, как он здесь оказался, главное — спасти Розу, ведь она наверняка пришла сюда за ним.

Он стал метаться в клетке, как оборотни. Несмотря на эту давящую атмосферу, он бы все равно смог создать Патронус и прогнать дементора, но у него не было палочки, и как бы он не пытался дотянуться до палочки Розы, клетка ему не позволяла этого сделать. Он видел, как его девушку лишают души, как его самого сейчас лишают души, но ничего не мог сделать.

И когда дементор почти приблизился к ней, Скорпиус и сам не знал и не помнил, как, но волной магии отогнал дементора, а потом вновь тьма и пустота, а потом новая камера.

Малфой отчаянно пытался вспомнить хоть что-то, но не получалось. Присутствие дементоров вновь и вновь заставляло его забывать о своей любимой Роуз, которая совсем недавно вновь появилась в его голове, ради которой он и держался, совсем не понимая, за что он оказался в Азкабане. Кто-то каждый день пытался стучать по решетке, дементор тут же подлетал к бедолаге, а потом по всему коридору слышались стоны, но Скорпиус не спешил жалеть этого человека, ведь это скорее всего кто-то из Пожирателей, вряд ли в Азкабане сидят невинные люди.

Холод от ветра в коридоре, жалкие стоны после встречи с дементором мужчины и полнейшая безысходность. Однако Скорпиус внезапно почувствовал какоето тепло. Он осмотрелся. Никаких источников света или тепла. Мужчина в камере напротив клацает зубами, а у дементора, проходящего по коридору, все также развивается плащ. Скорпиус чувствовал ветер, но ему было не холодно. Словно что-то грело изнутри.

Малфой почувствовал себя в Хогвартсе. Странно, но он будто бы различал помещение, где находится. Это были совсем не подземелья, которые были почти такие же холодные, а последнее время приносили душе лишь уныние. Это был даже не Большой зал. Это было место, где ему было очень хорошо. Комната Розы в башне старост. А она словно была с ним рядом.

Скорпиус не понимал, как такое возможно, но буквально хватался на эти положительные эмоции и воспоминания, боясь, что они исчезнут, вновь оставляя его наедине с этой пустотой в душе от непонимания, почему он здесь.