Роман Суржиков. Сборник (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич - Страница 61

— Вот здесь, — сказал офицер и указал лучом фонарика на один из поплавков. В пятне света Джойс увидел фотографию.

— Ивлем — царство океанов. Здесь принято предавать усопших морю, — пояснил Холланд. — Однако, люди так же сентиментальны и склонны к ностальгии, как везде. Они так жаждут оставить по себе хоть какой-то след… пускай лишь поплавок на воде. Вот под этим, например, покоится некто Рыжий — наемник и террорист. Вы можете узнать его на фото — оно достаточно отчетливо, как видите.

Джойс подступил поближе, чтобы рассмотреть фото, и оказался теперь в двух шагах от Холланда.

— Зачем вы показываете мне эту могилу?

— Видите ли, сэр… Вы назвали четверых террористов, но был и пятый, его вы обошли вниманием. Операция была крайне важна, Метрополия не могла полностью довериться местной агентуре и прислала своего проверенного человека. Его звали Джойс, он был специальным агентом Ведомства. Именно он руководил всей операцией, в том числе — на борту «Сиракуз». Конечно, по возвращении домой на него надели новую личность — строжайшая секретность, государственная тайна, все такое… Однако та скромность, с которой вы не упомянули себя в списке имен, выдает вас, агент Джойс.

Джойс выдохнул.

— Как вы сумели встретить меня? Как опознали?

— О чем вы, агент?

— За мной следили, едва я сошел с корабля. В отеле подкинули эту распечатку. Вели меня от порта до отеля, затем до виллы Альварадо, затем назад в космопорт. Зачем вы это? Шантаж? Хотите денег? Новое звание? Учтите: я в отставке, уже давно ничего не решаю.

Впервые на лице офицера Холланда отразилось нечто истинное: недоумение.

— Какая слежка, Джойс? Утром я понятия не имел, что вы здесь. Я понял, кто вы, только вечером, в баре. А заподозрил о вашем прибытии лишь за пару часов до того — когда вы убили Альварадо.

— Альварадо убит?..

От удивления мышцы Джойса расслабились на секунду, и Холланд заметил это. Он щелкнул пальцами обеих ладоней. Две искры впились в живот Джойса, судорога скрутила его, бросила на пол. Офицер Ведомства шагнул к нему и методично всадил в лежащего еще дюжину разрядов.

Мэтью Перри бросился бежать. Он почти успел достичь ворот, когда Холланд отвлекся от экзекуции и метнул ему в спину резонансный импульс. Ударная волна разрушила скелет, смятая кукла плюхнулась в воду, встревожено заколыхались поплавки.

Холланд тут же перевел взгляд на Джойса. Тот более не представлял опасности — сознание с трудом удерживалось в его теле.

— Как же вы неловко… — проговорил Холланд едва ли не с сочувствием. — Я не ожидал, что справлюсь с вами. И уж точно не думал, что выйду таким… неповрежденным. Вы, Джойс, слишком рано засветились. Нас ведь оставалось только четверо — исполнителей, — и я все ждал: когда же Метрополия надумается нас зачистить? И вдруг: Альварадо застрелен. А спустя час мне звонит Мэтью с аварийного номера… С тем же успехом вы могли мне вызов на дуэль прислать.

— Не зачистка… не убивал… — попытался прохрипеть Джойс, но дыхания не хватало.

— А потом отчего-то медлили. Вы упустили все моменты для атаки, их было у вас минимум четыре. Несли чушь о слежке… Не было никакой слежки, вы сами себя выдали, агент.

Краем глаза Джойс различил фигуру человека, входящего в ворота. Он скосил туда взгляд, и Холланд заметил движение зрачков.

— Какой наивный трюк! Думаете, я отвернусь?..

Вдруг офицер замолк, мешковато осел на пол.

Тот, новый, неторопливо подошел к лежащему Джойсу. На нем была форма пилота гражданского флота, в руке — табельный лучемет астронавта, громоздкий архаизм.

— Я… тебя… знаю, — выдавил Джойс. — Видел… вчера.

Пилот кивнул.

— Верно. Я попросил тебя вернуться в каюту, когда мы выходили из прыжка. Но ты видел меня и раньше, хоть и не запомнил… Этак шестью годами раньше.

— «Сиракузы»?..

Пилот присел на корточки возле Джойса, заговорил устало, через силу:

— Как я понял, вам недостаточно было перебить сотню человек и обвинить ивлемских патриотов. Вам нужно было сделать это наглядно, зрелищно. Чтобы кадры попали в новости, чтобы Сенат не колебался и в тот же день санкционировал ввод войск, чтобы любая мысль о демократии на Ивлеме отныне попахивала трупами, раздутыми от вакуума. Чтобы еще одна планета попала в лапы Колониального Ведомства. И вы сделали так, что «Сиракузы» вернулись на планету — прямо к ненасытным объективам газетчиков. Для этого вы оставили в живых троих астронавтов, они привели к Ивлему этот летающий склеп… Я был одним из них.

— Ты… следил?

— А кто же?.. — пилот невесело усмехнулся. — Это было забавно. Я весь день ездил за тобою следом, и ты так и не заметил. В твоей голове не укладывалась мысль, что слежку может вести один обычный человек в арендованной тачке. Признаться, сперва я хотел убить тебя еще утром… Потом возникла идея получше. Ты мог привести меня ко всем своим… как их и назвать-то?.. коллегам? И ты привел. Достаточно было подбросить наживку в конверте.

Ниже шеи агент Джойс не ощущал тела, однако рассудок был ясным. Он осознавал свое сокрушительное поражение, понимал все… кроме одной детали.

— Как ты узнал меня? Лицо, тембр голоса… цвет глаз, волос… все теперь другое!

— Помнишь, ты сказал вчера: «Джентльмен на севере от Суэца не отвечает за то, что сделал на юге от Суэца». Я слышал эту поговорку и тогда, на «Сиракузах». Уж поверь, она хорошо запомнилась мне: в следующую минуту ты подорвал заряды. В принципе, любой может ввернуть поговорку… Но ты имел глупость оба раза произнести ее с ошибкой.

— С ошибкой?..

— Британские колонии находились на востоке от Суэца, не на юге. Сама Британия, соответственно, на западе. Отсюда и поговорка, и название книги Моэма… Север и юг — это, видишь ли, твоя персональная находка.

Астронавт встал и нацелил оружие.

— Впрочем, если уж говорить по сути, то я соглашусь с тобой. Мы находимся, так сказать, на востоке от Суэца. И моя совесть не будет волноваться о том, что я сейчас сделаю.

25–27 мая 2014 г.

— Помогите мне, Дмитрий.

— Я — тебе?

— Вы — мне. Пожалуйста, я очень прошу вас.

Он спустился по лестнице, засунув руки в карманы спортивной куртки.

— Какого тебе надо?

— Немного помощи. Сложилась ситуация, с которой одному мне не справится.

— И ты, значит, просишь меня? Именно, значит, меня?

— Очень прошу.

Дмитрий помедлил, играя желваками. Из желаний дать мне в морду и утолить любопытство, взяло верх второе. По крайней мере, в данную минуту.

— И что надо?

— Возьмите смартфон. Включите видеозапись.

— Какого хрена?

— Пожалуйста, сделайте. Скоро вы все поймете.

— Угу… ага.

Смартфон пискнул, когда запись пошла.

— Снимайте меня… Я открываю дверь и выхожу на веранду. Идите за мной и снимайте. Мы подходим к ступеням… Станьте вот здесь, у перил, и взгляните вниз, в воду.

— Твою мать!.. Ну твою мать, а!..

— Теперь понимаете, зачем нужна помощь?

— Он что, мертв?..

— Да. Наклонитесь ближе — увидите. У него проломлен череп.

— Вот дерьмо!..

— Да, скверное дело.

— Это… это Густав?

— Густав…

— Думаешь, поскользнулся и упал?..

— Нет. Его ударили обухом вон того топора. Там, у скамейки лежит. На топоре осталась кровь…

— Дерьмище. Убийство, значит?

— Да.

— Надо, наверное, в полицию…

— Я позвонил. Они сказали — пришлют людей на вертолете МЧС.

— На том, который за нами?

— Да. Сказали, прилетит через два-три часа.

Дмитрий поскреб челюсть, поглядел на воду у крыльца. Она прибывала все быстрее. Вечером едва покрывала гравий на дорожках, утром доставала до щиколотки, сейчас — почти до колена. Из четырех ступеней, ведущих с крыльца во двор, три уже были под водой.