Перо фламинго - Орбенина Наталия - Страница 59
- Предыдущая
- 59/96
- Следующая
«Уж не фата ли моргана снова шутит с путниками?» – засомневался на миг Аристов. Но нет, вот и бот покачивается на водах. Вот беспечные птицы в прибрежном тростнике. Вот по берегу бежит, размахивая руками, несчастный седой старик. А впереди летит, почти не касаясь земли, невесомая, до боли знакомая фигурка сестры, и тонкое платье развевается по ветру, как хвост неведомой птицы.
Плач, крики, слезы, объятия.
Аристов все слышит и видит, точно со стороны. Как будто это не он, не его глаза и уши. Звуки словно затихают, наползает тишина. Звенящая, пугающая. Только шепот песка. Только тишина Альхора.
На другой день бот уже бодро шлепал в обратном направлении. Улеглась первая суматоха, притупилась и тревога, и радость. Соболев так и не смог заснуть. Он без конца ходил в каюту к жене и смотрел на её спящее лицо, стараясь угадать её состояние. Один раз она проснулась, но глаз не открыла. Викентий Илларионович с дрожью наклонился над женой и едва прикоснулся губами ко лбу. Лицо Серны засветилось, чудная, волшебная улыбка зажглась и засияла. Профессор обомлел от радости и нежности.
– Серафимушка, деточка! – прошептал он.
Серна резко открыла глаза, с изумлением и испугом посмотрела на мужа. Улыбка исчезла, сияние потухло в одно мгновение. Лицо стало бледным и утомленным. Глаза закрылись.
Викентий Илларионович потоптался еще немного у кровати и медленно вышел прочь. Из всех великих загадок, которые его мучили как ученого, теперь самой важной стала только одна. Кому предназначалась эта улыбка?
- Предыдущая
- 59/96
- Следующая
