Кодекс Рода. Книга 1 (СИ) - Золотарев Егор - Страница 7

—…слушаться маму и есть кашу на завтрак, — дополнил я.

Егор рассмеялся и, пожав мне руку, неспеша зашагал обратно. Я тяжело вздохнул и вошел в зал. Семь пар глаз с любопытством уставились на меня. Приветственно кивнув, я опустился на ближайший стул и с тяжелым сердцем принялся ждать вердикта хрустального шара.

Между тем молодые люди все прибывали. Я огляделся и заметил, что среди двадцати новичков всего три девушки.

Я улыбнулся и подмигнул одной из них, очаровательной блондинке с большими голубыми глазами. Та улыбнулась в ответ и застенчиво отвернулась.

Вскоре дверь снова открылась и в зал друг за другом вошли четверо взрослых солидных мужчин и одна женщина. Последней шла та самая женщина в строгом платье, которую я первой встретил в академии. Они прошествовали до дальнего стола и расселись. В центр стола сел крупный мужчина с грубыми чертами лица и черными глазами. По правую руку от него расположился высокий остроносый мужчина с торчащими в разные стороны седыми волосами. Он напомнил мне птицу с хохолком, которую я видел в энциклопедии животных. С левой стороны опустилась женщина и оглядела всех строгим проницательным взглядом. По краям расселись оставшиеся двое и с интересом рассмотрели каждого.

— Чего это они так пялятся? — услышал я сзади шепот.

Повернулся и увидел худосочного парнишку, которому ни за что бы не дал восемнадцать лет. Самое большее — пятнадцать.

— Не знаю. Сам здесь в первый раз.

— Понятно, — кивнул он, затем протянул руку и представился. — Антон Сухарев. Друзья зовут Сухарём. И ты так зови.

— Роман Големов, — я пожал его руку, которая оказалась достаточно сильной и мозолистой. — Тебе нравится твое прозвище?

— Конечно! Всяко лучше, чем Антон, — усмехнулся он.

Вдруг раздался звук гонга, который пронесся по залу и эхом отразился от потолка. Мужчина, сидевший в центре, встал и направился к шару. Все притихли и уставились на него.

— Начинается, — прошептал Сухарь. — У меня даже ладони вспотели. Как думаешь, на какую кафедру попадешь?

Я не ответил. Этот вопрос меня беспокоил больше всего. Не хотел бы я понимать язык зверей, подсматривать чужие сны и тому подобное. Мне бы что-нибудь надежное, основательное, невероятное и очень мощное.

Тем временем крупный дошел до шара и, повернувшись к нам, заговорил:

— Добро пожаловать в Уральскую магическую академию! И поздравляю с поступлением в самую старую и самую современную магическую академию! Меня зовут Рогачев Григорий Георгиевич. И я ректор УМА.

— Поприветствуем Григория Георгиевича! — громко произнесла женщина, поднялась и принялась громко хлопать в ладоши, подавая пример остальным.

Новички присоединились к ней, и вскоре по залу разбежался звук хлопков, превращаясь в шквал аплодисментов.

— Невероятная акустика, — восхищенно произнес я и для приличия тоже пару раз хлопнул.

Ректор дождался, когда аплодисменты стихнут, и продолжил:

— Сегодня вы узнаете, к какой магии имеете предрасположенность. Лучшие преподаватели и практикующие маги на ближайшие четыре года станут вашими проводниками в неизведанный вами доселе мир магии и чародейства…

— Сколько можно болтать? — недовольно пробурчал Сухарь. — Еще и имя его хрен выговоришь. Григорий, Георгий — какая, на хрен, разница? Уверен, все путают местами имя и отчество. Лучше буду называть его Гришкой Жоржевичем.

Я усмехнулся и хотел ответить, но тут снова поймал на себе взгляд голубых девичьих глаз.

«Какая же она миленькая!» — подумал я, но, как только наши взгляды встретились, она тут же отвернулась к ректору. Прислушавшись, я понял, что «вода» закончилась и он уже говорит «по делу».

— По очереди подходите и прикладывайте правую руку…

— Простите! — закричал Сухарь и поднялся. — А почему именно правую? Вдруг я левую хочу приложить?

— Можете левую, — с присущим ректору академии спокойствием ответил он. — Можете и ногу положить, но, если ее вдруг оторвет с корнем, академия вам никакой компенсации выплачивать не станет, ни за ногу, ни за корень, — после эти слов в зале стал нарастать хохот. Шутка зашла. Еще бы, ректор столько лет работает в академии, что в красноречии с ним могу сравниться разве что я.

— Понял! — кивнул юноша и плюхнулся обратно на стул. — Руку так руку. Правую так правую, а корень мне еще пригодится…

Ректор стоял и ждал, когда абитуриенты закончат смеяться, но тут на помощь ему поспешила та самая женщина, что заставила всех аплодировать. Она встала и произнесла:

— Распределение начинается!

Ректор кивнул и пригласил первого желающего. Им, конечно же, оказался Сухарь. И я этому ничуть не удивился. Именно такие люди везде пролезут и всё узнают. Короче, живчик и проныра.

— Что надо делать? Повторите еще раз, пожалуйста, — попросил Сухарь и встал напротив шара.

— Для начала, представьтесь, — ответил ему ректор, с недовольным видом разглядывая щуплого Сухаря, который был одет очень просто и больше походил на сына сапожника или плотника, но никак не мага.

— Антон Сухарев. Седьмой сын седьмого сына.

— Какое значение имеет у кого сколько сыновей? — не понял ректор.

— Просто к слову пришлось, — пожал он плечами. — Говорят, что такой человек проклят быть оборотнем.

— И как? — усмехнулся ректор. — В кого превращаетесь?

— Пока ни в кого. Но я еще так молод.

По залу пробежали смешки, а мне все больше и больше нравился новый знакомый. Ректор же не разделял мнения остальных и сухо произнес:

— Просто приложите руку к «Сфере истины» и все.

Сухарь отряхнул руки, затем потер их об штаны и несмело потянулся к шару. Когда его указательный палец дотронулся до гладкой хрустальной поверхности, внутри что-то зашевелилось. Он испуганно отдернул руку, а по залу пронеслись шепотки. Я огляделся и увидел, как напряглись и занервничали новички.

«Если мне не понравится то, что предложит шар, то я просто вернусь домой. Не хочу попусту тратить свою драгоценную жизнь. На этот раз она очень коротка, поэтому проживу ее в удовольствии», — подумал я и посмотрел на свою правую руку. На среднем пальце сверкнуло золотое кольцо-печатка.

— Не тяните время, вы здесь не один. Если каждый будет так медлить, мы и за неделю не управимся.

— Ладно-ладно, — Сухарь глубоко вздохнул. — Я просто не привык трогать руками магические шары. Будьте снисходительны, ведь это мой первый раз.

В зале послышались смешки, но в голос никто не осмелился засмеяться. Мне тоже уже начала надоедать медлительность Сухарева, поэтому захотелось подойти и дотронуться до этого злополучного шара, чтобы побыстрее определиться и свалить отсюда в академический дом или вообще из академии.

— Если вы сейчас же не дотронетесь до шара, то встанете в конец очереди. Ясно? — рявкнул ректор, развернулся и энергично зашагал к своему столу.

Сухарь обвел прощальным взглядом новичков, зажмурился и резко приложил руку к шару. Внутри снова зашевелилось, затем завертелось, превращаясь в разноцветный вихрь, и замерло.

— Этот мой! — радостно воскликнул мужчина, который сидел с правого края главного стола.

Сухарь несмело открыл глаза и озадаченно уставился на разноцветный дым внутри «Сферы истины».

— Поздравляю вас, Сухарев Антон! — вновь громогласно сказал ректор. — Вы-таки были правы про оборотня. Ваша магическая способность — создавать иллюзии!

Сухарь расплылся в счастливой улыбке и чуть ли не вприпрыжку побежал на место.

— Ты слышал? Я буду создавать иллюзии. Вот это крутяк! — он был так взволновал, что даже трясся. — Отец обрадуется. У тебя есть мобилет, а то я свой куда-то посеял?

— Конечно. Держи, — я вытащил мобилет из внутреннего кармана пиджака и вспомнил, что не позвонил матушке по приезду в Екатеринбург.

«И не буду звонить, пока все не выяснится. Может, придется домой возвращаться», — подумал я.

— Я поговорю и вернусь, — предупредил Сухарь и вышел из зала.

Тем временем распределение продолжалось. Следующим был угрюмый толстяк, который, переваливаясь, дошел до постамента и со скучным видом дотронулся до шара. Вердикт ректора относительно его способностей не вызвал у него никаких эмоций. Он все так же угрюмо поплелся на место.