Император на измене - Индиви Марина - Страница 5

– Талия, посиди со мной, – попросила я, когда камеристка собралась уходить.

Она была той единственной, кому разрешали ко мне приходить помимо врачей. Ну и просто хорошей девушкой, насколько я поняла. Доброй и светлой. И, хотя это было совершенно не по этикету, я решила рискнуть.

А вот Талия изумилась и округлила глаза:

– Вы хотите позавтракать со мной?! Но вы же императрица.

– И что? – поинтересовалась я. – Императрица может устанавливать свои правила, иначе какая же она императрица.

Я убрала фетон (стеклянную пластинку, которая управлялась легкими касаниями и активировалась только моей магией), подвинулась, бросив взгляд на столицу.

Дамана, столица Аллии, росла ввысь. Там были сплошь острые иглы, нанизывающие на себя небо, как на рога местных правителей. Рога и хвосты у расы демонов, правда, возникали исключительно в боевой форме и иногда проявлялись во время секса. У демониц они появлялись, когда раскрывалась их истинная сила. А именно – после инициации. То есть после первой брачной (ну или не брачной) ночи.

Что касается Лиллы, мне так и не удалось их вызвать, хотя я все делала по инструкции. Из чего я пришла к выводу, что брак Лиллы и Дориана консумирован не был.

– Красота какая, – Талия осторожно опустилась рядом со мной. Глянула на столицу, где мельтешили стальные искры машин на всех восьми уровнях закручивающихся в спирали автомагистралей.

Большой дворец, в отличие от загородной резиденции, больше напоминавшей дворцы из нашего мира, тоже вырос ввысь. Этакая местная Бурдж Халиф, императорская цитадель на протяжении вот уже пятисот лет, нерушимая и несокрушимая.

За кромкой зубцов города вдали виднелись очертания гор, такие размытые, что я временами задавалась вопросом, не мираж ли это. Но данные из сети подтверждали, что не мираж.

– Как думаешь, когда меня выпустят? – задала вопрос я.

Талия вздохнула:

– Даже не представляю. Его императорское величество очень зол…

Император был так зол, он узнал, что он козел, ага.

– Но я же не могу тут вечно сидеть, – возразила я.

– В Службе безопасности столько голов полетело. Сейчас идет полная реорганизация, даже не представляю, что будет дальше.

Я тоже не представляла. Того мужчину, который ворвался ко мне сразу после моего пробуждения, уже уволили.

Это и был начальник Службы безопасности.

Но проблемы моего затворничества это не решало. А мне, похоже, придется снова беседовать с этим козл… императором. Будем брать хитростью.

– После завтрака попроси кого-нибудь сообщить его величеству, что я хочу с ним поговорить, – попросила Талию, поскольку больше супруг ко мне не наведывался.

Видимо, опасался за рога.

– Да, разумеется, – отозвалась та, но не успела даже налить мне воды, потому что дверь в гостиную моих апартаментов распахнулась.

Явив нам моего супруга и еще одного крайне привлекательного мужчину.

–7-

Я правда подумала «еще одного»? Видимо, головой ударилась во время покушения. Потому что помимо высокого темноволосого мужчины рядом с императором, крайне привлекательных здесь больше не было. Не этого же рогатого хр… демона называть привлекательным в конце концов!

Да сдался он мне вообще.

Пока я рассматривала привлекательного мужчину, супруг смотрел исключительно на меня, а вот привлекательный метнул взгляд, будто кинжал, куда-то влево, в сторону диванчика. Оттуда немедленно тонко звякнул фарфор: это подскочила Талия. За время нашего знакомства моя камеристка показала себя образцом манер, достойных британских аристократов, поэтому я на всякий случай оглянулась на девушку. Проверить, может, кинжал действительно был. Или там ядовитый дротик.

Но нет, Талия была жива-здорова, только слегка покрылась красными пятнами и быстро отступила к стене. Точно, камеристка не может завтракать с императрицей. Но это не значит, что кто-то другой может прийти и смутить мою камеристку, пусть он хоть император, хоть горячий красавчик! Хоть император-горячий красавчик. Тьфу!

– Оставь нас, – приказал супруг, и, прежде чем я успела вставить хоть слово, Талия склонила голову и метнулась за дверь. Ну вот что это? Кто ему дал право командовать моим ассистентом?!

– Доброе утро, Лилла, – муж подошел ближе и бесцеремонно сцапал меня за руку, пройдясь сухими, обжигающими губами по тыльной стороне ладони. При этом в глаза посмотрел так, что подскочила температура в комнате, зараза демоническая! А затем, как ни в чем не бывало, расположился в соседнем кресле, будто был у себя, и закинул ногу на ногу. – Как самочувствие, дорогая супруга?

– Какое же оно доброе, – ответила я. – В комнате меня заперли, единственную преданную мне девушку выгнали. Сами пришли.

Почему-то в его присутствии мне хотелось говорить откровенно. Сама не знаю, почему. Ладно, вру, знаю. Потому что он изменял Лилле, когда ее убили. Вот такой грустный получается стишок, но грустно здесь точно должно быть не мне! А этому ко…

Ладно.

Я же хочу, чтобы меня выпустили из комнаты? Хочу. Поэтому начиная с этого момента сижу, сложив руки на коленях, хлопаю глазами и всячески изображаю внимание. Пока у него пар из ушей не пошел.

Ой, кажется уже пошел.

Я перевела взгляд на второго мужчину и совершенно по-доброму ему улыбнулась. Чтобы он понимал, что у меня не ПМС, не скверный характер, а просто отвратительный муж. Для которого я такая.

А для всех остальных – зайка. Зубастая. Но зайка.

Кстати, рассматривать там было что. Метр девяносто ростом, не меньше, широкоплечий, как и этот недомуж, а еще с удивительными глазами – разноцветными. Прямо как в стишке, про гусей бабуси. Только в данном случае про глаза: были у красавца два веселых глаза, есть и синий, и зеленый, как по спецзаказу!

– Натаниэль, подожди за дверью, – недовольно прищурился муж, заметив мой интерес, и стоило разноцветноглазому отправиться следом за Талией, а нам остаться наедине, как с неблаговерного слетела маска вежливости. Он резко поднялся из кресла и шагнул ко мне: – Теперь я вижу, Лилла, что свое место здесь перепутала не твоя камеристка, а ты. – Демонический облик супруга на этот раз не проявился, но в комнате все равно как-то потемнело, а его лицо оказалось слишком близко от моего. Глаза, губы… Внезапно красивые. Которые мгновенно перестали такими быть, когда он произнес: – Тебе не стоит общаться с прислугой столь тесно, потому что ты начинаешь становиться такой же. Никаких манер и уважения.

– Ты отсутствие манер и уважения на свой счет принял?  – поинтересовалась я.

– Ну и правильно. Лично я считаю, что мужчину, который изменяет своей жене, уважать не за что.

В его глазах не просто засияла, фейерверком заискрила опасность, а в следующее мгновение он буквально выдернул меня из кресла и, подхватив на руки, направился в… спальню! Еще и к груди прижал, словно переносил новобрачную через порог дома.

– Куда мы? – спросила я, пребывая в шоке. А еще я, кажется, залипла на аромате его туалетной воды, потому что во время подъемного кульбита носом клюнула императора-изменщика в рубашку, и оказалось, что он как-то странно приятно пахнет. По-мужски. Но все мысли о приятностях и ароматах тут же выскочили из моей головы, потому что этот недомуж ответил:

– Раз ты так яростно выступаешь против моих измен, то заменишь мою фаворитку!

– 8-

Да-а-а, к такому жизнь меня не готовила! Хотя она меня вообще не готовила к мужьям-демонам, а особенно – к мужьям-демонам-императорам, которые швыряют меня на кровать в лучших традициях, а после склоняются и так касаются губами шеи, что все мысли вылетают из головы напрочь.

Э-э-э-э… Алена! Нам еще развод получать!

Совершенно не понимая, с чего бы мне на него так реагировать, я уперлась ладонями ему в грудь и выдала:

– Нет!

– Нет? – переспросил демон, накрывая мои ладони своими и разводя в стороны. Так, что я оказываюсь прижата к упругому матрасу его могучим телом. – Неубедительно, Лилла.

Я понимаю почему мое «нет» кажется ему неубедительным, потому что демон успевает устроиться между моих бедер. Вот как знала, что надо было юбку-карандаш надевать, а не костюм в пижамном стиле! Строгий, элегантный, но тонкий. С юбкой бы мои колени так просто не разъехались бы. А еще бы я не почувствовала то, что почувствовала. Сквозь тонкий шелк я прекрасно ощутила желание мужа, которое уперлось мне в живот. Осознание этого вышло настолько ярким и острым, что я выдохнула воздух из легких с каким-то позорно-эротичным стоном.