Кабинет доктора Ленга - Престон Дуглас - Страница 20

– Хорошо, – сказал Колдмун. – Нужно провести баллистическую экспертизу в лаборатории. А также изучить остальные улики. Мы с агентом Полоньей обсудим это дело в управлении.

– Благодарю вас.

«Прошло два дня, – рассуждал Колдмун. – Довольно большой срок, когда речь идет о расследовании убийства». Он порадовался, немного эгоистично, тому, что дело двигается медленно. Раньше понедельника, с учетом волокиты в отделе персонала, ему никак не удалось бы получить допуск к работе.

– Разрешите добавить, что мистер Туигл был видным членом нашего сообщества, – сказал Лапойнт и после недолгого колебания добавил: – Мы рады получить помощь от ФБР, но будем крайне признательны, если вы проявите сдержанность.

Колдмун наклонил голову в знак согласия. Жаль только, что тело забрали сразу, не дав коронеру возможности его осмотреть.

– Расскажите, насколько продвинулось ваше расследование.

Лапойнт продолжил свой доклад:

– Если коротко, мы сосредоточили усилия на деловых связях мистера Туигла и его прошлом. Непохоже, чтобы у него было много врагов, и мы не нашли ничего, говорящего о мошенничестве или финансовых спорах. Кроме одной детали. Но важной. Он задолжал здешнему торговцу серебром, ракушками и камнями по имени Клейтон Раннинг. Видимо, Туигл не смог вовремя расплатиться, и Раннинг отказал ему в кредите. Они знатно сцепились.

– На словах?

– Нет, по-настоящему. На кулаках и вообще. Первым начал Раннинг, но Туигл вышел победителем и от души отколошматил его. Туигл был сильным человеком, никогда не курил, не пил и каждый день пробегал по пять миль.

– Вы допросили Раннинга?

– Да. У него нет убедительного алиби на это время, разве что жена утверждает, что он весь день просидел дома.

– Сколько Туигл задолжал ему?

– Примерно три тысячи долларов.

Колдмун решил, что ниточка тонковата. Многие люди дают или берут в долг и потом устраивают драки, но не убивают друг друга.

– Вы получили ордер на обыск?

– Еще нет.

– Хорошо, давайте займемся оформлением. И надо найти винтовку двести двадцать третьего калибра. Вы уже определили, откуда был произведен выстрел?

– Нет.

«Почему?» – удивился Колдмун. У него возникло странное ощущение, что они по какой-то причине не очень-то рвутся искать это место. Может, и все расследование ведется в таком же неспешном темпе?

– Все знали, что он ходит сюда за трубочными камнями, так что устроить засаду в снайперском стиле не слишком трудно, – сказал Колдмун и огляделся. – Кромка каньона на первый взгляд вполне подходит. А еще больше – вон тот уступ на полпути вниз. Там, где пещеры. Дождя за последние дни не было?

– Нет.

– Значит, должны остаться следы. Идемте.

– Прямо сейчас? – спросил Полонья. – А разве не нужно вызвать бригаду криминалистов?

Колдмун непонимающе посмотрел на него. На то, чтобы вызвать группу экспертов-криминалистов, уйдет не один день с бумажной волокитой и прочими задержками. За это время все следы улетучатся.

– Да, прямо сейчас. Между прочим, к этому уступу легко подняться справа, вот отсюда.

Колдмун пошел первым, остальные двинулись следом с неохотой. С большой неохотой. Это начало порядком раздражать Колдмуна. Когда они достигли основания утесов по другую сторону каньона, откуда по гребню скалы можно было добраться до уступа, Лапойнт вдруг заявил:

– У меня больное сердце. Не возражаете, если я останусь внизу?

Колдмун окинул его взглядом. Лапойнт вовсе не был похож на человека с больным сердцем.

– Хорошо. – Он посмотрел на Уилкокс. – А у вас со здоровьем все в порядке?

Женщина тоже выглядела обеспокоенной.

– Я могла бы остаться с капитаном Лапойнтом. Кажется, это довольно опасно.

Колдмун оглянулся на широкий пологий склон и покачал головой:

– Ваше дело. А как вы, Полонья?

– Я в порядке.

Они начали подъем и быстро добрались до песчаной площадки с отчетливыми отпечатками ног, за два дня слегка заметенными ветром. Следы принадлежали одному человеку. Но они были слишком расплывчатыми для хорошего слепка. Колдмун сделал несколько снимков и двинулся дальше. Слой трубочного камня проступал все сильнее, и наконец они уперлись в огромный обломок скалы, упавший сверху. За ним оказалась еще одна песчаная площадка со множеством следов. Колдмун сфотографировал и их, потом присел на корточки рядом с обломком и вгляделся в обнажения трубочного камня по другую сторону каньона – отличная точка для наблюдения.

– Здесь и сидел наш стрелок, – сказал он, осматривая скалы в поисках других улик: волос, ниток, окурков.

– Никаких сомнений, – согласился Полонья и тоже огляделся. – Эй!

Колдмун обернулся. Полонья наклонился к застрявшему в песке предмету. Колдмун подошел ближе. Вот она, гильза.

– Ух ты! Давайте сначала сфотографируем эту штуковину.

– Правильно.

Колдмун сделал ряд снимков с разных сторон, потом поднял гильзу пинцетом с резиновыми накладками и опустил в пробирку.

– Отличная работа, напарник, – сказал он, радуясь, что именно Полонья совершил это открытие. Возможно, оно вызовет у агента больше интереса к делу, чем тот проявлял до сих пор. Во всяком случае, Колдмун высоко ценил молчаливость этого парня. Болтающий без остановки напарник был бы сущим кошмаром.

– Спасибо.

– А где живет этот Раннинг?

Полонья пожевал губу.

– Сейчас узнаем.

Д’Агоста осторожно втянул носом воздух. Что правда, то правда – он постепенно привыкал к вони в музее.

– Мы должны забрать всю эту штуку, – сказал он Картрайту, показывая на дверь морозильника. – Это улика.

– Ни в коем случае! – воскликнул Картрайт. – То, что здесь хранится, нельзя размораживать. Слоновьи шкуры держали в замороженном состоянии больше ста лет!

– Мне очень жаль, – ответил д’Агоста. – Но нам придется установить оцепление вокруг этой двери, и как можно скорее. Вы можете перевезти свои запасы в другой морозильник?

– Каждая шкура весит больше тонны.

Картрайт повернулся к одному из сотрудников, стоявшему по ту сторону коридора.

– Иван, подойдите, пожалуйста!

Приблизился Иван, маленький и круглый, со взъерошенными волосами, в помятом костюме и очках с толстыми линзами. Высокий лоб был гладким, как полированная слоновая кость.

– Это доктор Иван Мусоргски, заведующий отделом млекопитающих, – представил его Картрайт. – Капитан желает забрать эту дверь. Я попытался объяснить ему, насколько важно сохранять режим заморозки.

Глаза Мусоргски, пугающе увеличенные очками, обратились на д’Агосту. Его голос поражал глубиной и спокойной властностью:

– Никаких проблем. Уверен, что наши работники сумеют установить временную дверь. Этого должно хватить, пока я не закажу новую.

Д’Агоста был благодарен этому невысокому растрепанному человеку, который действительно старался помочь следствию.

– Спасибо, – сказал он. – Это очень ценно.

Картрайт вдруг энергично закивал:

– Вот, вот, прекрасное решение! Мы сделаем все, что от нас зависит, лейтенант.

– Доктор Мусоргски, могу я задать вам несколько вопросов, раз уж вы здесь? – спросил д’Агоста. – Официальный допрос свидетелей мы проведем позже, но кое-что, думаю, можно прояснить прямо сейчас.

– Да, пожалуйста.

Д’Агоста отозвал его в сторону. Картрайт двинулся следом, но полицейский покачал головой.

Они зашли за угол, подальше от остальных, и д’Агоста достал телефон.

– Не возражаете, если я буду записывать?

– Как пожелаете.

– Вы знакомы с покойным? – спросил д’Агоста.

Мимо пронесли большой мешок со скорченным, промороженным трупом.

– Да, знаком. – Мусоргски поправил очки. – Точнее говоря, был знаком. Доктор Мэнкоу был хранителем отдела антропологии.

– Каким он был человеком?

– Общительным и доброжелательным. Я нечасто с ним общался, но, похоже, он прекрасно ладил со всеми.

– У вас нет никаких предположений насчет того, что он здесь делал?