#У_каждого_своя_правда - Цветкова Юлия - Страница 11

Людмила Петровна мрачно выслушала Дашу, но не выглядела удивленной.

– Что именно тебя удивляет? И что именно тебе непонятно? Тебя хотят выжить отсюда. Любым способом. Нужно, чтобы ты ушла. Ты – угроза. А Сергею Петровичу слишком дорого место, на котором он оказался. – И, уже с легкой грустью в голосе, добавила: – Приказ по поводу твоей зарплаты, насколько я знаю, уже готовится. Мне правда жаль, Даш.

Даша не очень понимала, какую угрозу она, будучи молодой сотрудницей, может представлять для самого руководителя учреждения. Но Людмила Петровна знала ответ и на этот невысказанный вслух вопрос.

– Он почему-то вбил себе в голову, что ты как-то связана с предыдущим руководством. Вот и боится.

Даша вспомнила свой первый разговор с Луноликим, который случился сразу после его назначения. «Так он что, про племянницу на полном серьезе, что ли, спрашивал? А я и не думала, что все настолько запущено», – подумала Даша, но вслух сказала другое:

– Ну даже если бы и была связана, то как бы я могла ему помешать? А главное зачем?

Людмила Петровна промолчала. То ли не знала ответа, то ли не хотела говорить, то ли ответ был очевиден для всех, кроме самой Даши.

Понятия о «правильности» у Даши и Луноликого были совершенно разные. Вернувшись в свой кабинет, Даша была полна решимости бороться за свою зарплату. Она вовсе не была готова лишиться в одночасье половины зарплаты по чьей-то прихоти. Весь следующий час она составляла документы, читая законы и вникая в комментарии к трудовому кодексу. Ей всегда нравилось вникать в нюансы законодательства и находить какие-то зацепки в делах, по которым ей приходилось работать, будучи еще помощником юриста. Но сейчас дело касалось ее самой, и, хотя эмоции поначалу застилали разум, Даше все же удалось от них отгородиться. Чем глубже она погружалась в изучение внезапно возникшей проблемы, тем больший энтузиазм ее охватывал. Ей казалось, что она сможет доказать свою точку зрения, отстоять ее во что бы то ни стало – ведь правда на ее стороне.

Когда служебная записка была готова, она еще раз перечитала текст и осталась довольна написанным. Теперь нужно было довести ее до адресата. Немного подумав, как правильно поступить, Даша решила сначала зарегистрировать бумагу в канцелярии в журнале внутренней корреспонденции, а потом уже отнести ее Луноликому. Так эта служебная записка никуда не денется, если Луноликий вдруг этого захочет. А иначе может получиться печально.

Ирины Николаевны на месте не было, чему Даша очень обрадовалась – можно было пару секунд перевести дух. Она задержалась еще на полминуты перед дверью в кабинет Луноликого, желая хоть немного отсрочить неизбежный разговор. Несмотря на растущее в ней воодушевление, придавшее сил, неприязнь к Сергею Петровичу не только никуда не делась, но и разрослась еще сильнее. Наконец Даша глубоко вдохнула и постучала.

– Сергей Петрович, я могу войти?

Луноликий оторвал взгляд от экрана дорогого смартфона последней модели.

– Да, пожалуйста. Заходите, садитесь, – Даше показалось, что на его лице мелькнула ухмылка, – мне как раз принесли приказ по вашей зарплате.

Даша молча протянула ему служебную записку. Луноликий пробежал глазами текст и резко поднял голову.

– Что это? – в его голосе слышалось неприятное удивление.

Даша сделала вид, что не заметила смены тона.

– Вы хотите уменьшить мне зарплату. Я с этим не согласна. Причины изложены в этой служебной записке. – Она чуть помедлила, решая, стоит ли говорить дальше, и все же продолжила: – К тому же это незаконно. Нормы закона, которые вы нарушаете своим решением, я там тоже указала.

Даша действительно составила очень подробный документ, расписав, как относятся к незаконному снижению зарплаты трудовая инспекция, прокуратура и суды. По реакции Луноликого было видно, что он явно не был готов к такому повороту событий. Ему совершенно ни к чему было связываться ни с прокуратурой, ни с трудовой инспекцией, ни с учредителем. Но в разговоре с Дашей дать задний ход он не мог.

– И чего же вы хотите? – опасно спокойным голосом поинтересовался Луноликий.

Ответ на этот вопрос у Даши был готов:

– Объем работ у меня не уменьшился. В процессе объединения организаций он не может уменьшиться по определению. Считаю, что оснований снижать мне зарплату нет, – несмотря на бурю эмоций, Даша говорила вежливо и помнила о необходимости соблюдать субординацию. – Впрочем, я так понимаю, решение вы уже приняли, но я настаиваю, чтобы все было по закону. С официальным письменным уведомлением об изменении условий труда и снижении заработной платы за два месяца.

Луноликий сверлил Дашу взглядом.

– Дарья Андреевна, я уже говорил вам, что это не мое решение. Я пытался вас отстоять, но мне это не удалось. Зачем вы идете на конфликт? – как Сергей Петрович ни пытался скрыть досаду, ему это не удавалось. – С вами после объединения быстро распрощаются, вы как сотрудник станете никому здесь не нужны. Подумайте об этом. Вам будет не найти нормальную работу – вы молодая девушка, выйдете замуж, работодателям не нужны такие ненадежные в этом плане работники.

«Что он несет?» – подумала Даша, но с интересом продолжила слушать тот бред, который Луноликий вдохновенно придумывал на ходу.

– В той организации тоже есть юрист. На год вас младше. Ее зарплата меньше, чем у вас. Позиция руководства такова: все юристы должны получать одинаковую зарплату.

Даше показалось, что она ослышалась. «Так вот что они придумали! Что ж, позиция интересная, но, к сожалению, не выдерживает никакой критики».

– Сергей Петрович, вы серьезно? О какой одинаковой для всех юристов зарплате вы говорите? Тот факт, что мы с тем юрисконсультом ровесницы, – единственный аргумент, чтобы снизить мне зарплату? У нас разные должности, разное образование, разный объем обязанностей и ответственности, опыт работы разный, в конце концов! О каком сравнении может идти речь?

– Дарья Андреевна, еще раз вам говорю: это не мое решение, это позиция Ивана Валерьевича, и она принципиальна.

«Кто бы сомневался».

– Сергей Петрович, вы же понимаете, что вы – руководитель. И именно вам предстоит подписывать приказ о снижении мне зарплаты. – Даша начала давить в ответ. – А значит, и отвечать за этот приказ и его последствия будете именно вы, а не кто-то другой, поэтому неважно, чье это решение.

Пару минут Луноликий молчал, переваривая услышанное. Наконец он резко произнес:

– Я предлагаю вам отказаться от этой бесполезной борьбы, в которой вы все равно ничего не добьетесь, и идти вместе, одной командой, в новую, объединенную организацию.

В других обстоятельствах Даша бы рассмеялась, но сейчас было не до смеха. Около минуты оба молчали. Луноликий заговорил первым:

– Итак, что вы решили?

Даша посмотрела ему прямо в глаза.

– Я настаиваю на соблюдении установленного порядка. Выдайте мне уведомление.

Даша вернулась к себе в кабинет и устало закрыла глаза. Этот разговор дался ей нелегко. Луноликий – мастер психологического насилия. Ему вовсе незачем повышать голос, кричать, размахивать руками. Он говорит очень вкрадчиво, давит на собеседника и словами, и интонацией, с которой он эти слова произносит. Не гнушается и весьма дешевыми приемами – угроза увольнением, как банально! Но фантазию он все же включил: чего стоит только его фраза про потенциальное замужество, из-за которого ее никто не возьмет на работу.

Даша понимала, что никто не обрадуется тому, что она стала защищаться. Никто не ждал такого поворота, все думали: ну совсем молодая девчонка, только после института, работает здесь – и хватит с нее. Они хотели сделать все тихо и без лишнего шума, а оно вон как обернулось… Теперь им придется выдать ей официальное уведомление о снижении зарплаты. Относительно этого уведомления у Даши был план. Уведомление будет действовать два месяца, все это время она продолжит получать зарплату в прежнем размере. Даша надеялась, что, когда этот срок истечет, уже произойдет объединение, и уведомление утратит свою силу. В том, что Главный не знает о происходящем, Даша не сомневалась ни минуты. Так же она не сомневалась и в том, что теперь в отношении нее начата война: людей, имеющих свое мнение, еще более-менее терпят, а вот от тех, кто начинает это самое мнение отстаивать, избавляются всеми доступными способами.