#У_каждого_своя_правда - Цветкова Юлия - Страница 19

Их совещание длилось еще почти полтора часа. Народу в приемной только прибавлялось, очередь росла. Брюнетка, открывавшая кабинет, снова вернулась и села на диван рядом с Дашей, проверяя в папке какие-то документы. Многочасовое ожидание настолько утомило Дашу, что она негромко вслух сказала:

– Ну, когда же уже наконец!

Эта высказанная вслух мысль не адресовалась никому. Да никто и не услышал, все были поглощены либо собственными мыслями, либо разговорами друг с другом. Отреагировала только сидевшая рядом брюнетка:

– Сегодня не самый удачный день для посещения.

– Мне нужно именно сегодня.

Брюнетка пожала плечами и, поправив волосы, надменно бросила:

– Я просто высказала свое мнение.

«Я не спрашивала твоего мнения. Что у людей за дурацкая привычка лезть туда, куда не просят? И что за нужда всенепременно высказать свое мнение?» – усталость от многочасового ожидания и неопределенности и раздражение от всего происходящего вокруг быстро наполняли Дашу.

Монотонное ожидание прервалось звонком телефона. Даша взглянула на экран. Луноликий. Ее обдало волной страха, сердце забилось быстрее.

– Дарья Андреевна, вы где? – послышался раздраженный голос на другом конце провода.

«Черт».

– В суде, знакомлюсь с делом. Скоро рассмотрение в апелляции, надо документы составлять.

– Почему не предупредили? Когда вернетесь?

– Очень большая очередь в канцелярию, долго ждать приходится.

Недовольство Луноликого Даша ощущала через телефон почти физически. Вся превратившись в комок нервов, она пыталась выдать какую-то более-менее правдоподобную версию.

– После суда сразу возвращайтесь на работу. Я жду.

Даша понимала, что на этом история не закончится и Луноликий найдет способ отыграться за это. Еще не хватало дисциплинарное взыскание получить за прогул! Но отступать уже было некуда, она должна была попытаться отстоять себя и свою зарплату.

Еще через десять минут все заместители наконец вышли, и начался прием простого народа. Так как Даша просидела в ожидании чуть менее семи часов, она вошла в заветный кабинет первая.

Она смотрела на человека, к которому оказалось не так-то просто попасть. На человека, который формально возглавлял одну организацию, а фактически – две. На человека, вокруг которого постоянно услужливо суетились какие-то люди и о котором говорили почти с трепетом. Впервые она была с ним один на один, а не на рабочих совещаниях в окружении толпы заместителей.

Он знаком предложил ей сесть.

– Добрый день, Иван Валерьевич. Я работаю главным юристом в организации Сергея Петровича.

На лице Ивана Валерьевича отразилось удивление. Даша так и не поняла, что именно его удивило. То, что к нему пришел главный юрист другого учреждения, или то, что главным юристом представилась совсем молодая девушка. А может, и то и другое одновременно.

– Иван Валерьевич, к сожалению, сейчас вокруг меня сложилась не совсем понятная ситуация. Мне собираются снизить зарплату, угрожают уволить с работы. Говорят, что мне не найдется места в объединенной структуре. – Даша протянула ему копии бумаг.

Иван Валерьевич мельком пробежал их взглядом.

– Угрожают? Кто?

– Сергей Петрович. Но утверждает, что это ваше решение.

Руководитель нахмурился.

– Первый раз слышу. Не давал я таких распоряжений. А впрочем, давайте прямо сейчас ему позвоним и все выясним.

Пока он доставал телефон и набирал номер, Даша вжалась в дорогое кожаное кресло. Ситуация, и без того нездоровая с самого начала, принимала еще более болезненный оборот. Конечно, Луноликий и так узнает, что она здесь была, в противном случае ее рискованная поездка не имела бы смысла, но произойти это должно несколько иначе. К счастью, тот, видимо, был чем-то занят и не взял трубку.

– Не берет, – пожал плечами Иван Валерьевич, убирая телефон обратно в карман пиджака. – В любом случае, никакие кадровые решения относительно объединенного учреждения еще не принимались. А по поводу зарплаты – перешлите эти документы моей помощнице.

Даша встала, чувствуя, как туча, еще мгновение назад нависшая над ее головой, на время ушла в сторону.

– Спасибо за уделенное время.

Даша бежала. Сильный ветер безжалостно выворачивал яркий зонтик, пальто было мокрое от противного дождя, не прекращавшегося уже второй день, и очень хотелось остановиться и отдышаться, но времени уже было много. Она понимала, что сейчас ей предстоит серьезный разговор с Луноликим, а уж он, как никто, в совершенстве владел искусством психологического насилия.

Быстро сняв у себя в кабинете верхнюю одежду и бросив ее на стол – аккуратно вешать в шкаф времени уже не было, – Даша сменила сапоги, оставлявшие грязные следы после мокрой улицы, на туфли и подошла к зеркалу, в котором увидела раскрасневшееся от холода и утомленное многочасовым ожиданием лицо. Даша поправила волосы и, сделав глоток из наспех купленной по дороге бутылки воды, попыталась унять колотящееся сердце. «Все, тянуть дальше нельзя. Пора идти, и будь что будет», – с этой мыслью Даша вышла в коридор и стала запирать дверь. «Вот черт!» – замок, как назло, именно сейчас не поддавался. Спустя еще минуту, справившись наконец с дверью, Даша направилась к лестнице, и через две минуты она была уже в ненавистном кабинете.

– Добрый день, Сергей Петрович.

– Где вы целый день были? – резко заговорил он, вскидывая голову. Даше хватило одного взгляда, чтобы понять: Луноликий был в ярости и с трудом держал себя в руках. В стоявшей на столе пепельнице, как всегда, тлели окурки.

Даша старалась держаться уверенно и не показывать своего волнения. Она попыталась выровнять сбившееся от бега дыхание.

– В суде, знакомилась с делом.

Луноликий метал глазами молнии, лицо раскраснелось.

– Не смейте врать!

– Это правда.

– Почему не позвонили? – отрывисто продолжал вопрошать Луноликий, не сводя расширившихся глаз с Даши.

– Деньги на телефоне кончились. – Даша прекрасно понимала, что это звучит глупо, но молчать было еще опаснее, чем говорить, а что нужно говорить, она не знала.

– Вы что, издеваетесь? – Луноликий был вне себя. Даше казалось, вот-вот зашатаются стены и обрушатся на весь этот зоопарк, превратив его в руины. – Может быть, вы хотите, чтобы я вам деньги на телефон положил?

Даша едва удержалась от едкого замечания по этому поводу и промолчала. Луноликий был на грани перехода на крик, в голосе уже слышались истеричные нотки, но еще каким-то загадочным образом ухитрялся держаться.

– Так, и с какими документами вы ознакомились? Что там?

К этому вопросу Даша была готова. С делом она ознакомилась еще в конце лета и прекрасно знала содержание документов. Она пересказала Луноликому несколько моментов – не ключевых, но таких, по которым стало бы понятно: эти нюансы можно было узнать только из материалов дела в суде. Но расслабляться было рано – вряд ли Луноликого удовлетворит это объяснение.

Сергей Петрович нервно стучал пальцами по столу, решая, как ему поступить.

– Пишите объяснительную. Прямо здесь. Сейчас. При мне.

Даша взяла протянутый ей листок бумаги. Изложила все то, о чем уже только что сказала Луноликому. Лишь в названии документа она немного поиграла со словами: написала не «Объяснительная», а «Служебная записка» – это был маленький хитрый ход, чтобы лишить его возможности применить к ней какие-то санкции.

Луноликий, быстро пробежав глазами документ, снова взглянул на Дашу. На его лице по-прежнему читалась ярость, Даша же старалась выглядеть спокойной – она видела, что он не заметил подвоха.

Они пристально смотрели друг на друга. Луноликий никак не мог добиться того покорного взгляда, который он хотел видеть. Вместо этого он читал в Дашиных глазах, как ему казалось, вызов и объявление войны. Даша же, в свою очередь, видела, что Луноликий не поверил ни единому ее слову. И скорее всего, прекрасно понял, где она была. Только прямых доказательств у него не было – не мог же он позвонить Главному и спросить об этом у него. Понимал, что, даже если и получит подтверждение своих слов, ему самому придется ответить на несколько неудобных вопросов. А может быть, Иван Валерьевич уже дозвонился до него сам и рассказал о том, что Даша у него была. Тогда почему Луноликий промолчал? Впрочем, все это было совершенно неважно, относиться еще хуже к ней он уже не смог бы. Это было просто невозможно.