#У_каждого_своя_правда - Цветкова Юлия - Страница 23

– Знаешь, мне жаль тебя. Ты не знаешь, что такое переживать за близкого человека, ты не знаешь, каково это – думать не только о себе любимой. Ты не знаешь, что такое дружба. Потому что друзья так не поступают. Или же ты меня не считаешь близким другом. Но в этом случае мне жаль себя. Жаль времени и сил, которые я вложила в наши с тобой отношения, – мне их никто не вернет. Больше мне нечего сказать.

И, смахнув непрошеную слезу, Даша вышла из комнаты.

Следующие несколько дней они никак не обсуждали случившееся. Практически не разговаривали, обмениваясь лишь самыми необходимыми фразами. Все эти дни Даша думала о том, где же она ошиблась и что теперь делать. То, что Аню надо удалять из квартиры, было очевидно. Но это простое решение порождало еще целую цепочку внутренних противоречий. С одной стороны, Даша приютила Аню, приехавшую почти без денег в чужой город, чтобы та не жила в общежитии. Да и вопрос об этом даже не стоял – как не помочь дорогому и близкому человеку? По сути, Даша второй раз наступила на одни и те же грабли. Как и в случае с Денисом – в ответ получила пинок благодарности. С другой стороны, взять и просто выставить человека на улицу Даша не могла, хоть и имела на это полное право после всего, что произошло. В общем-то, понимая всю абсурдность ситуации, когда она, будучи хозяйкой, позволяла другим людям, временно живущим в ее доме, обращаться с ней как им угодно, унижая и подавляя, Даша всячески старалась найти наиболее безболезненное решение проблемы.

К счастью, через неделю проблема решилась сама собой. Когда Даша вернулась с работы, Аня вышла в коридор, грызя большое зеленое яблоко.

– Даш, у меня новости. Игорь переезжает в Питер.

Даша вскинула брови.

– И где вы собираетесь жить?

Аня хмыкнула.

– Не волнуйся, не здесь. Мы уже присмотрели квартиру.

– Вот и отлично, – буркнула Даша. – Словами не передать, как я рада за вас обоих.

«А еще больше – за себя».

– Надеюсь, ты не против, чтобы он зашел и помог мне вынести вещи? – Анин вопрос, как всегда, прозвучал скорее как утверждение. – Он приедет через два дня.

– Ну что ж, пусть поможет.

Даша устало поплелась в ванную. Еще два дня, и все закончится.

В условленный день Игорь действительно приехал. К его приходу Аня уже собрала все вещи, внизу ждала машина. Когда Игорь поднялся в квартиру, Даша кивнула ему в знак приветствия и ушла на кухню заниматься своими делами. Минут через десять в кухню вошла Аня и спросила:

– А ты чего здесь? Почему не идешь к нам, не помогаешь?

Даша огрызнулась:

– Потому что у меня есть свои дела. А вы вдвоем, думаю, вполне в состоянии спустить шесть сумок с третьего этажа на улицу. Или я не права?

Аня зло посмотрела на Дашу, но, ничего не ответив, вернулась к Игорю руководить процессом выноса вещей.

Еще через пятнадцать минут Аня вернулась и, отдав Даше связку ключей, попросила закрыть за ней дверь. Повернув ключ в замочной скважине, впервые за много месяцев Даша испытала странное облегчение.

Съехав, Аня оставила после себя жуткий хаос. Клубы серой пыли за диваном, гора мятых коробок из-под обуви на кухне, какие-то грязные тряпки и старая одежда на кресле – все это пришлось убирать Даше. Увидев все это в первый раз, Даша, будучи в абсолютном шоке от увиденного, подумала: «Боже, неужели за целый год она ни разу не подметала, не мыла пол в комнате? И почему это должна теперь убирать я?» Решив не оставлять этот вопрос без ответа, она написала об этом Ане. Ответ пришел в уже, к Дашиному сожалению, ставшем привычным хамски-саркастичном тоне:

«Вообще-то, я съезжала очень внезапно. И времени у меня не было. Тебе что, сложно выкинуть шесть-семь коробок?»

Даша опешила от такой наглости.

«Да в общем-то, шесть-семь коробок мне выкинуть не сложно. Непонятно только, как ты могла, съезжая, оставить столько грязи после себя? К тому же ты не в другую страну переезжала, а в соседний район. И никакой необходимости в такой спешке не было. Тебя никто не гнал. Ты могла спокойно собираться, сколько нужно. А теперь я должна убирать после тебя. И это уже не в первый раз, кстати».

В следующем сообщении злость и раздражение Ани чувствовались буквально через текст, изливаясь на Дашу ядовитой смесью:

«Если тебе это так принципиально, я могу приехать и убрать “кучу мусора”, которая после меня осталась!»

Раздражение передалось и Даше, разрастаясь с каждой секундой. Та тонкая невидимая грань, разделяющая «можно» и «нельзя», вдруг стала явной, окрашенной в кроваво-красный цвет, и стало понятно, что она уже давно осталась далеко позади.

«Нет, что ты, не утруждайся. Береги себя».

Суббота выдалась достаточно унылой. Даша всячески старалась не думать о ссоре с Аней, но ей это не удавалось. Пойти куда-нибудь было практически невозможно: третий день мела метель, и вся улица к выходным превратилась в один огромный сугроб. Желая хоть как-то отвлечься, Даша взяла с полки первую попавшуюся книгу и попыталась вникнуть в текст. Но история с Аней никак не желала ее отпускать и не давала сосредоточиться на сюжете. Внезапно лежащий рядом смартфон возвестил о новом сообщении. Даша посмотрела на экран.

«Дашенька, привет! Как твои дела? Я соскучился!»

Что? Опять? Этого еще не хватало. Почему он всегда появляется тогда, когда она меньше всего к этому готова? Нет, она не станет ему ничего отвечать. Хватит. Даша отложила телефон в сторону и снова попыталась погрузиться в чтение.

Но в течение следующего часа Денис прислал какое-то нереальное количество сообщений, и в конце концов Даша сдалась.

«Что тебе надо?»

Ответ пришел почти сразу.

«Я так рад, что ты ответила! Почему ты молчала? Я боялся, что ты так и не ответишь… В прошлый раз ты меня знатно послала…»

Даша усмехнулась.

«А тебе не приходило в голову, что ты это заслужил? Ты действительно всегда появлялся, только когда тебе это было нужно и выгодно! Постоянно меня обманывал и пользовался мной!»

Слова лились и лились, складываясь в бесконечные предложения, словно прорвались многолетние обиды, тщательно запрятанные и скрываемые от всего мира где-то очень глубоко. Слез уже не было, Даша просто писала, писала, писала… Она чувствовала, что настал момент окончательно все прояснить, иначе это никогда не закончится. Денис не прерывал этот поток новыми сообщениями, видимо, просто читая. А может, и не читал – Даша не знала и уже не была ни в чем уверена наверняка. Может быть, просто ждал, когда она успокоится, чтобы наконец написать истинную причину своего появления. Даша просто не верила, что он снова появился в ее жизни, спустя столько времени, просто так, чтобы узнать, как у нее дела. Когда наконец слова иссякли, Даша смотрела на телефон, будто ждала какого-то подвоха, тяжело дыша, как если бы она занималась тяжелой физической работой, а не просто писала сообщения. Когда прошла, как казалось Даше, целая вечность, пришел ответ:

«Ты права. Права во всем. Я безгранично перед тобой виноват. Прости меня, прости!»

Даша покачала головой. Как, оказывается, все просто! Пару минут посыпаешь голову пеплом, пишешь: «Я виноват, прости!» – и все, герой дня. Пока Даша раздумывала над ответом, Денис прислал новое сообщение:

«Я очень соскучился по тебе и был бы счастлив тебя увидеть».

Даша посмотрела на часы. Девять вечера. После минутного сомнения она написала:

«А бери такси и приезжай прямо сейчас. Слабо?»

Даша была уверена, что он быстро придумает себе какую-нибудь отмазку вроде очень срочных дел, невероятной занятости, необходимости подготовить какие-то важные рабочие документы или чего-то в этом духе, и никуда не поедет. Но на этот раз она ошиблась. Почти сразу экран засветился словами «Какое вино взять?».

С учетом того, что на улице было уже темно, а коммунальные службы весьма безуспешно пытались расчистить заледенелые, занесенные снегом дороги под непрекращающимся уже третьи сутки снегопадом, а Денис ехал почти с другого конца города, добрался он невероятно быстро. Снег был настолько сильный, что за те две минуты, что Денис бежал от такси до парадной, он стал больше походить на снеговика, нежели на человека. Радостно обняв Дашу, он протянул ей мокрый от стремительно тающего снега пакет. Внутри была бутылка дорогого белого сухого вина, быстро остывшего на холодном воздухе, и огромный торт с апельсинами.