Хаиса императора драконов (СИ) - Ежова Лана - Страница 29

— Вы наблюдательны, госпожа Хайрес. Под ногами у нас одна гигантская плита, — ответил Дорван.

— Так необычно, из-за красного цвета и вытянутой формы напоминает драгоценный камень, — не удержалась я от комментирования увиденного. — Как строители добились подобной гладкости?

— Это не строители, — возразил Дорван. — Много веков назад здесь была равнина, благодаря множеству источников цветущая, несмотря на высокое содержание железа в почве. Однажды главам драконьих кланов вздумалось выяснить здесь отношения, и пламя ужасающей силы сожгло, расплавило все вокруг. Красный минерал в земле дал цвет спекшейся крови.

Дорван умел рассказывать. Перед моими глазами постепенно возникали картины прошлого.

Позже вокруг страшного места образовался город, ставший столицей империи Шаадор.

Площадь получила название Алой. Один из источников стал фонтаном под названием Фонтан Согласия. Считается, что именно здесь повздорившие драконы заключили мир и объединили кланы и земли, скрепив договор женитьбой детей…

Многоголосый торжествующий крик оборвал рассказ Дорвана.

— Что это? — Айла, испугавшись, вцепилась в мою руку.

— Похоже, первая кандидатка в хаисы нашлась, — сделал логичное предположение наш спутник.

— Шаадорцы! Поприветствуйте первую кандидатку в невесты принца Иссандра! — усиленный магией мужской голос прогремел над площадью, подтверждая слова Дорвана.

Айла на миг досадливо скривилась.

— В первый же день первая девушка с радужной меткой — это хороший знак, — с радостной уверенностью заявил Дорван.

Айла тихонько хмыкнула:

— Я читала, что кандидаток может быть и пятьдесят, но подходит-то одна.

— Вы правы, — нехотя согласился мужчина.

Обойдя очередную группку радостных горожан, мы увидели фонтан. Невысокий, с широкой круглой чашей, он показался бы ничем не примечательным, если бы не перекрещивающиеся струи, которые сильно напоминали рукопожатие.

— Фонтан Согласия, — торжественно объявил Дорван. — Вижу сударыню Намию и своего друга.

— О, а с кем это Намия? — напряжённо произнесла Айла. — Это ведь не виконтесса Орнеда Улиис? Вот же западня… Эрика, это она!

Изумрудное платье, низкая линия декольте, массивные украшения, объемная «корона» из кос — примечательная личность, а в моей памяти пустота. Я всматривалась в пышногрудую брюнетку, одной рукой прижимающую платок к глазам, второй бурно жестикулирующую, всматривалась — и не узнавала. А ведь должна была!

Вокруг обеих женщин, весело играя, вертелись дети: трое наших и трое чужих, похоже, дочери виконтессы.

— А где же наша благочестивая Вильма? — Айла принялась оглядываться.

— Благочестивая? — переспросила я.

И на меня нахлынули чужие воспоминания о семействе Улиис. Захотелось попятиться, чтобы не попадаться на глаза виконтессе.

Но было поздно.

— Айла, крошечка моя! — ласково воскликнула главная скандалистка и сплетница Тафрии, умеющая уничтожить репутацию дебютантки парой фраз. — А где твоя несчастная кузина Эрика?

Несчастная? Почему это вдруг? От вкрадчивого голоса виконтессы даже у меня, не знакомой с ней иномирянки, побежали мурашки по спине.

В воспоминаниях моей предшественницы Улиис — исчадие ада, которому лучше не переходить дорогу и даже лишний раз не попадаться на глаза. Выпотрошит. Метафорически, разумеется, но и так жертве приходилось несладко.

— Где наша бедная девочка? — продолжила приторно-сладко вопрошать виконтесса, приближаясь к Айле.

Я заметила, как дрогнула сжимающая маску рука. Сейчас кузина, наверное, жалеет, что ходила с открытым лицом, и ее сразу узнали.

— Вот… вот Эрика! — запинаясь, быстро сдала меня Айла.

Плавно-завораживающе, словно змея, виконтесса Улиис подошла ко мне.

— Моя хорошая, крепись. — Не по-женски тяжелая рука легла мне на плечо и больно сжала. — Твои родители погибли.

Ахнула Намия, вскрикнула Айла.

Земля качнулась подо мной, колени ослабли, горло будто невидимая рука сжала.

Так, стоп! Тихо! Тихо.

Погибли родители предыдущей хозяйки тела. Цинично, но этих людей я не знала и не любила. Печально, что умерли, но рвать волосы и биться в истерике? Лицемерие…

Я не желала зла им и при этом боялась, что однажды придется встретиться, и они поймут, что я не их дочь. Страшно представить, что они могли бы испытать, поняв, что вместо их ребенка — чужачка.

— Эрика, милая, крепись, не лей слезы, — виконтесса Улиис говорила с подчеркнутой печалью. — Смерть от изощренных пыток некромантов ужасна, но ты должна крепиться.

Айла всхлипнула — и бросилась к бледной Намии на шею.

Я же закусила губу до крови, окончательно приводя себя в чувство.

Странная дама. Зачем она говорит такое? Зачем ей чужие слезы? Это все равно, что причитая над раненым, тыкать ему в рану грязной палкой!

Скосив глаза, отметила жаждущее выражение лица виконтессы: она словно получала наслаждение, купаясь в эмоциях. Хотя почему словно? Она была энергетической вампиршей, а ее окружение не понимало этого, называя всего лишь беспардонной стервой.

Сделав глубокий вдох, я выпалила:

— Виконтесса Улиис, так вы шпионка?

Глаза женщины распахнулись, лицо побелело. Шок. Не этого она ждала от меня.

— Что?! — взвизгнула дамочка испуганно и отшатнулась, будто я укусила ее за пышную грудь.

Вонзив ногти в ладони, я шагнула к ней. Прямо глядя в округлившиеся глаза, спросила:

— Вы видели, как до смерти пытали моих родителей в застенках, и сумели уйти оттуда, значит, работаете на некромантов, правильно?

— Нет! Я не была в застенках! Я не шпионю, я переселенка, которая ищет безопасное пристанище для семьи, — женщина испугалась, и в глазах ее заплескались страх и тревога.

Эмоции, которые она обычно провоцировала у других.

Я сделала еще один решительный шаг к виконтессе — и она невольно попятилась.

Опять отступила спасовав.

— Тогда где вы увидели смерть моих родителей? — напористо потребовала ответа я. — Да еще от некромантских пыток?

— Я не видела! — глядя на меня с ненавистью, воскликнула виконтесса. — Мне рассказали!

— Кто видел и рассказал? Вы общались с человеком, вхожим в пыточные, и сумели сбежать в империю драконов? Как вам удалось? На границе вас проверили на наличие враждебных заклинаний? В ваших вещах точно нет смертельно опасных артефактов?

Я засыпала ее неудобными вопросами, но Улиис уже совладала с удивлением, что ранее пугливая жертва вдруг перешла в нападение, и зло прошипела:

— Проверили нас, не беспокойся! Два дня держали в вонючем поселении для беженцев, прежде чем пропустили! А твои родители… Никто не видел их смерть, но они точно погибли, иначе были бы здесь, с тобой, или вернулись бы в родовой особняк в Тафрии. Но их нигде нет! Да ты знаешь, что там сейчас происходит?

Глядя в злые глаза сбросившей всяческие маски аристократки, я предложила:

— Так расскажите. Но правду без преувеличений.

Думала, она спасует, начнет отнекиваться. Нет.

— Особо нечего рассказывать, — криво улыбнулась виконтесса Улиис. — Тафрия отошла под протекторат империи, но Тафра и других крупных городов провинции почти нет. И знаете, кто каждый день дожигает их остатки, внезапно пролетая над спорной территорией?

Ее глаза блестели какими-то нездоровым блеском.

— Жгут, пролетая? — растерянно пролепетала Айла и тихо-тихо спросила: — Дракониды Шаадора жгут?

Виконтесса издала некрасивый грубый смешок.

— И ведь все так думают, когда слышат о пожарах. Нет, дорогуша, некроманты и огневики со спин диких драконов разрушают потерянную провинцию.

— Как? — потрясенно выдохнула Айла.

И я разделяла ее шок: дикие драконы — магические звери, их тяжело приручить, да и не водятся они на территории королевства Литан-Эрон. Так откуда они взялись?

Скользнув взглядом вправо, напоролась на острый, пытливый взор Дорвана, стоящего в сторонке. О, а ведь я о нем на какое-то время забыла! Как и о Мидаре, спутнике Намии. Коренные шаадорцы, мужчины притихли, будто слились с местностью и при этом напряженно слушали наш разговор. Не удивлюсь, если законники используют какое-то заклинание отвода глаз, чтобы мы чувствовали себя свободно в разговоре. Лучше всего женщину можно узнать, когда ее чувства, как раскаленный металл, и язык лишился всех моральных оков. Порой такое можно услышать!