Роковое наследство - Феваль Поль Анри - Страница 48

• Предыдущая
• 48/118
• Следующая

Цезарь был очень добродушным псом, однако вместо того, чтобы обрадоваться ласке хозяина, вдруг глухо зарычал.

– Ты еще сердишься! – с укоризной воскликнул архитектор. – Ну ты нахал!

Но через несколько секунд Винсент забыл о собаке – у него были дела поважнее. Карпантье мог бы сесть За стол – ведь остальные блюда были целы, – но вместо этого принялся взад-вперед ходить по комнате. Оказавшись возле зеркала, архитектор внезапно остановился.

За последние сутки он так изменился, что поначалу не узнал самого себя.

– Надо же, какая щетина выросла, – проговорил Винсент, пытаясь улыбнуться. – Есть я больше не хочу. Лучше я побреюсь, чтобы больше походить на человека.

Он закрыл окно и взял с полки маленькое зеркальце.

В это время пес начал скрести когтями по ковру. Цезарь привстал, зашатался, затем рухнул и жалобно завыл.

Намыливавший щеки архитектор обернулся.

«Говорят, что вой собаки предрекает ее хозяину смерть», – пронеслось у Винсента в голове.

Чуть дрожащей рукой он, начал бриться.

«И все же я считаю, что мне нечего бояться, – думал Карпантье. – Главное – быть в форме!»

Вытирая бритву, он невольно взглянул в окно. На верхнем этаже дома графа Корона не было ни души.

Архитектор занялся второй щекой. Вдруг слева от него раздался странный звук: словно в окно бросили камешек. Левая часть окна была закрыта занавеской. Винсент насторожился. В следующий миг он услышал другой звук, напоминающий удар молотка. Вслед за ним что-то хрустнуло. Это уже было в комнате, судя по всему, в алькове.

Архитектор быстро обернулся. Он не сомневался, что в комнате кто-то есть.

Однако Винсент ошибся.

Он улыбнулся. Теперь он уже был готов смеяться над своим испугом. Карпантье взглянул на Цезаря – и остолбенел. Зрелище было страшным: пес едва стоял, его лапы дрожали и как-то странно разъезжались. Шерсть вздыбилась, словно у рассерженной кошки. Ковер под ним был весь изодран. Несчастное животное попробовало залаять, но у него ничего не получилось. Цезарь жалобно заскулил. Пес издыхал. Любое животное, чувствуя приближение смерти, пытается рвануться вперед. Судя по всему, Цезарь хотел подбежать к хозяину, однако лишь закружился на месте. Вся морда собаки была в кровавой пене.

Наконец, пес остановился. В следующее мгновение он упал замертво.

Винсент Карпантье был потрясен. Некоторое время он стоял неподвижно посреди комнаты, обливаясь холодным потом. – Меня спасло чудо, – прошептал архитектор. – Этот суп был приготовлен для меня. Он шагнул к столу, взял пустую тарелку и в задумчивости принялся вертеть ее в руках.

Так прошло несколько минут. Наконец Винсент поставил тарелку на место и, обхватив голову руками, сел за стол.

«Бедный Цезарь! – подумал Карпантье. – Вот так всегда: повезло одному, не повезло другому. Даже в собственном доме мне угрожает смертельная опасность. У меня нет выбора: или я подохну от голода, или меня прикончат. А я-то считал, что днем мне ничто не угрожает!

Вдруг архитектор вздрогнул и вскочил на ноги. Стараясь, чтобы его не было видно с улицы, он подобрался к окну.

– Стукнуло где-то здесь, – прошептал Винсент, отодвигая занавеску, закрывавшую левую сторону окна. Делал он это чрезвычайно осторожно, прижавшись к стене.

Внимательно осмотрев оконное стекло, архитектор воскликнул:

– Я был в этом уверен! В стекле он обнаружил круглую дырочку. Именно такие дырочки оставляют пули. Казалось, крохотное отверстие проделали с помощью алмаза: таким оно было ровным и аккуратным. Винсент понял, что от смерти его отделяло всего два фута.

Изучив занавеску, он обнаружил дырочку и в ней.

– Я был в этом уверен! – повторил архитектор. Лицо его стало белым, как мел.

Задернув занавеску, Винсент, шатаясь, побрел вглубь комнаты. Он чувствовал себя совершенно разбитым.

Остановившись, архитектор принялся вычислять траекторию полета пули. Через некоторое время Карпантье, ткнув пальцем в стену, произнес:

– Она должна была попасть сюда.

Винсент приступил к поискам и вскоре нашел то, что его интересовало. Оказалось, что пуля застряла не в стене, а в палисандровой розетке, поддерживавшей полог алькова.

Внезапно архитектора охватил панический ужас. Винсенту представилось, что пуля сидит не в дереве, а в его груди.

Он встал с постели всего лишь час назад, и за это время его дважды пытались убить!

Старый полковник вел войну совсем по-другому: не спеша, учитывая все обстоятельства. Что касается его преемника, то он в этом отношении резко отличался от своего деда. Граф Жюлиан сразу же бросился в атаку, применяя все виды оружия.

Хотя – все ли? Кто знает, что на уме у этого человека? Возможно, в будущем он станет действовать еще более изобретательно, и тогда Винсенту уже не удастся так дешево отделаться.

Все это архитектор прекрасно осознавал. Он хорошо представлял себе своего врага: Винсенту было известно, что этот человек не остановится ни перед чем. А вдруг завтра он, скажем, заминирует особняк Карпантье или обрушит Винсенту на голову потолок?

Карпантье всюду угрожала смерть: как на улице, так и дома. На минуту Винсента охватило отчаяние. Архитектору казалось, что выхода нет, что борьба, сопротивление невозможны.

Однако Карпантье все же был по натуре храбрым человеком. К тому же в сердце его пылала страсть. Простой влюбленный, предметом обожания которого является женщина, не смог бы найти в себе достаточно сил и собрать всю свою волю в кулак, очутившись в таком, прямо скажем, непростом положении. Но Винсент боготворил сокровища и при одной только мысли о золоте совершенно преобразился.

«Дважды меня пытались убить, дважды я был на волосок от смерти, и все-таки мне удалось остаться в живых, – подумал архитектор. – В этом есть что-то сверхъестественное. Значит, меня защищает высшая сила. Не только я увидел сокровища, но и они увидели меня. Должно быть, я им понравился, и теперь они защищают меня».

Все это весьма напоминало бред сумасшедшего. К счастью для себя, Винсент скоро понял, что ступил на ложную стезю. Конечно, унывать не стоит, но и обольщаться тоже не надо. Истина, как всегда, лежит посередине.

Умывшись холодной водой, Винсент стал взад-вперед ходить по комнате. Он пытался привести в порядок свои мысли. Наконец это ему удалось. Архитектор приободрился и заметно повеселел. Он приблизился к окну и, чуть отодвинув занавеску, взглянул на стройку, где по-прежнему усердно работали каменщики.

– В общем-то, мы с графом Жюлианом в чем-то схожи, – произнес Винсент. – Недаром у нас появляются одинаковые идеи. Правда, у графа, судя по всему, есть пневматическая винтовка, поэтому выстрел получился бесшумным. Что ж, теперь моя очередь! Надеюсь, что я буду более удачливым, чем он.

Вернувшись к столу, архитектор взял в руки нож и вилку, отрезал кусок от бифштекса и бросил его в камин.

– Нужно уходить отсюда – и как можно быстрее, – проговорил Винсент. – Здесь невозможно ни есть, ни спать. Даже бриться – и то опасно. Этот Робло – тертый калач. Я уверен, что сейчас он дежурит в коридоре.

Винсент схватил своего мертвого любимца за передние лапы, потащил по полу и затолкал собаку под кровать.

– Сейчас мы с беднягой Цезарем напоминаем Жюлиана и полковника, – пробормотал архитектор.

Затем Винсент подошел к секретеру, достал оттуда пистолеты и, снова перезарядив их, засунул в карманы своего редингота. Потом Карпантье дернул за шнурок звонка.

Через несколько секунд явился Робло. Быстро окинув взглядом комнату, он вопросительно посмотрел на своего господина.

– Велите запрягать, – приказал архитектор. – Я не очень хорошо себя чувствую и хотел бы прогуляться.

Украдкой покосившись на стол, слуга обнаружил, что тарелка в которой был суп, совершенно пуста, а от бифштекса остался лишь небольшой кусочек. Судя по физиономии лакея, это зрелище его порадовало.

• Предыдущая
• 48/118
• Следующая