Темный янтарь 2 (СИ) - Валин Юрий Павлович - Страница 60

Здание НКВД никуда не делось, но Янис заколебался. Дело не в смене места службы, а в том, что будешь отвлекать занятых людей. Очень серьезно занятых.

Зашел к дежурному. Оказалось, что старшего лейтенанта Ставка на месте нет, «на выезде». Янис попросил разрешения оставить записку.Написал, сформулировал свои подозрения очень кратко. Как выяснилось – такое писать еще уметь надо. Прямо хоть у Анитки уроки бери.

Вернулся в смутном настроении, но внутренне решительно настроенный.

— Что так долго? – поинтересовался бдительный и чуткий товарищ Шац.

— Газет не подвезли. Вот, только вчерашняя есть.

— Нонсенс. Газеты должны быть, это конкретно важно, – интендант обеспокоенно подвигал густыми, но короткими бровями. – Вот что, Выру, копай еще одну щель. Да, и завтра с нами поедешь, нужно будет горючим загрузиться. Это ответственное дело, нужна охрана и погрузочно-разгрузочные работы. Медаль протри. У меня бравый боевой состав, а не конкретно тыловики задрипанные.

Ушел начальник, шаркая тапками. Янис взял лопату, работа успокаивала.

30-го августа немцы перерезали дорогу Хулхута-Астрахань, наш 107-й гвардейский стрелковый полк оказался в окружении, частично начал отходить, но контратакой вернул позиции у дороги. Гвардейцев поддерживала штурмовая авиация, но в стрелковых ротах заканчивались боеприпасы. Был ранен комполка. Две из трех«тридцатьчетверок» были подбиты, на ходу оставался единственный танк. Вечером, получив разрешение командования, измотанный полк начал отходить к Давсне и Красному Хундуку – к двум колодцам, у которых не было ничего, кроме кошар.

Астрахань (немецкая аэрофотосьемка 1942г)

Немецкая мотопехота шла на Астрахань. Над нашими позициями пыльный ветер носил гитлеровские листовки: «Сталинград возьмем бомбежкой, в Астрахань войдем с гармошкой».

[1] Решение о формировании национальной – 7-й Эстонской – дивизии РККА было принято 18 декабря 1941 года. Местом формирования была определена Свердловская область. Несколько позже – 10 февраля 1942 года было в Челябинской области начато формирование 249-й Эстонской дивизии. В марте в Чебаркуль прибыло около 4000 бойцов и командиров личного состава.

[2] Частично Янис угадал – женщина в образовании наименования этой части Замоскворечья тоже фигурирует, пусть та героиня и из иных эпох. Район назван по Благовещенской церкви Иоакима и Анны Благовещенской, стоявшей до 1969 года в начале улицы. .

[3] Переулок назван по селу Хвостовскому, некогда располагавшемуся на этом месте. А село именовалось в честь боярина Алексея Петровича Хвоста. Парадокс – малоизвестного боярина убили еще в 1356 году, а два московских переулка до сих пор его помнят.

[4] Курт или курут – сушеный соленый сыр, лакомство, чаще всего в виде сухих, долго хранящихся шариков.

[5] Подразумевается Совет Народных комиссаров Латвийской республики, эвакуировавшийся 1941 году.

[6] Тут какая-то необъяснимая путаница. Настоящая в/ч №05281 – это 246-я отдельная рота автоцистерн.

[7] На 1882 человека личного состава курсантский полк имел 14 ПТР, 9 станковых и 18 ручных пулеметов, 882 винтовки, 62 автомата, 6 орудий и 38 минометов (по большей части 50-мм). Из транспорта имелось шесть автомашин и единственный трактор.

[8] Элиста была оставлена нашими войсками 12 августа. Наши части отошли к Малым Дербетам, а элистинский истребительный отряд – на Яшкуль.

[9] 34-я гвардейская стрелковая дивизия формировалась на базе 7-го воздушно-десантного корпуса. По сути, это была элита десантных войск РККА. Комдив 34-й гв. сд И.И. Губоревич лично совершил 350 прыжков с парашютом.

[10] Теоретически танки имелись, просто Янис их не видел, поскольку «броневой кулак» Астрахани насчитывал аж 14 машин. Одиннадцать легких Т-26 поддерживали УРы, три «тридцатьчетверки» ушли с головным отрядом гвардейцев.

[11] В конце августа к Астрахани была переброшена 289-я авиадивизия. Ее основной ударной силой были штурмовики Ил-2 из 806-го шап.

[12] 84-й гвардейский артполк, прибывший в Астрахань, потерял все автомашины и трактора – баржи с ними были потоплены немецкой авиацией. Командование дивизии решительно реквизировало грузовики, числящиеся за штабом фронта, и видимо, не только их.

[13] Слухи привирали. Немцы действительно заняли поселок Улла-Эрге, но далее были остановлены нашими передовыми заслонами. Первый серьезный бой на этом направлении произошел 25-го августа.

Глава 11. Рейды и ерики

Пожар на заводской нефтебазе после немецкой бомбежки. Астрахань. Осень 1942 года.

Выехали за горючим с утра, практически на рассвете. Янис, поотвыкший от ночных побудок, сидел в кузове, зевал и придерживал сапогом дребезжащие порожние бочки. Рассвет вонял бензином, пылью и надвигающейся жарой. Проехали мимо неспешно плетущейся верблюжьей упряжки – на знаменитых пустынных зверей товарищ Выру уже давно насмотрелся. По правде говоря, верблюды только на картинках восхищают. Так-то скотина и скотина, разве что отличается повышенной облезлостью и надменным видом.

Свернули на базу ГСМ, техник-интендант убежал, размахивая подписанным требованием на получение горючего. Собирались взять восемь бочек. Рахим, тоже позевывая, открыл борт, Янис спустил на землю доски-лаги. Рядом заправлялась мобилизованная городская водовозка.

Благополучно загрузились бочками, залили полный бак. Полуторка двинулась к воротам, теперь уж в кузове воняло изрядно, Янис начал усаживаться, и тут резко тормознули, грузчика крепко шатнуло.

Только что въехавший в ворота склада автобус АМО[1], встал, наглухо загораживая проезд. Из автобуса выпрыгивали решительные командиры с голубыми петлицами.

Янис слышал, как в кабине Шац кратко и зло скомандовал:

— Задним! Вторые ворота есть, кормой выбивай.

Рахим дал «задний», но тут истошно засигналила уже пристроившаяся в хвост на выезд водовозка. Особо маневрировать на складе было негде.

Шац вполголоса выругался и выпрыгнул навстречу подбегающим десантникам:

— В чем дело, товарищи?

— От машины, техник! Автомобиль поступает в наше распоряжение.

— Не имеете права! Меня ждут в управлении тыла! – невысокий, но подвижный Шац грудью встал на защиту автотранспорта в/ч 5281.

Реквизиторы – капитан и лейтенант – пихаться не стали, попросту взяли техника-интенданта второго ранга под локти и как тумбочку отставили в сторону.

— Это произвол! Не имеете права! Я буду стрелять! – Шац схватился за кобуру.

— Одурел? Оставь пистоль! – посоветовал капитан таким тоном, что Шац немедля отдернул ладонь от оружия. Но визга не сбавил:

— Вы срываете срочнейшие задачи по снабжению армии! Под суд пойдете, под трибунал!

— Надо будет, пойдем. А пока нам транспорт нужнее, – отмахнулся капитан, и скомандовал Янису: — Слазь, снабженец. Ножками пройдешься.

Янис пожал плечами, без спешки спрыгнул на землю.

— Водитель где? – удивился лейтенант-десантник, заглядывая в пустую кабину.

— Утек, – сказали из водовозки. – Вона – на заборе.

Присутствующие успели увидеть Рахима, спрыгивающего за территорию базы ГСМ – беглец даже не оглянулся.

— Прыток, – покачал головой капитан.

— А то, разом дернул, – подтвердила водовозка. – Нас реквизировать будете? Я бегать не собираюсь.

— Нет, у нас только на грузовые приказ. Проезжай, не маячь, – махнул раздосадованный капитан.

— Ответите за самоуправство! – с откровенным удовлетворением пригрозил Шац. – Красноармеец Выру, за транспорт и горючее отвечаете головой! Охраняйте, я в комендатуру. Разберемся! Очень даже быстро и конкретно разберемся! Транспорт они забирать норовят, нонсенс какой.