Странствия Лагардера - Феваль Поль Анри - Страница 37

• Предыдущая
• 37/73
• Следующая

Поняв, что словесная баталия проиграна, фактотум вскочил и, сжав кулаки, гаркнул:

– Довольно! Мадемуазель де Невер и вы поедете туда, куда прикажет принц Гонзага… или я сам, если к тому времени принц еще не объявится… И заверяю вас, что направимся мы вовсе не в Париж!

Неожиданно донья Крус весело улыбнулась и сменила тему разговора:

– Господа, вы, наверное, умираете от жажды… Я вызва­лась служить вам, пока наша хозяйка отсутствует, и я приду в отчаяние, если у вас останутся обо мне плохие воспоминания. Сейчас я принесу вам еще вина!

На самом же деле цыганка услышала условный сигнал, при­зывающий ее на кухню.

Вбежав туда, она столкнулась с Хасинтой.

– Мой брат вернулся, – сказал басконка. – Гонзага мертв!

– Антонио уверен в этом?

– Он сам бросил его в воды Гава… а у нас в округе ни­кто не знает, куда течет Гав!

– Слава Богу! – воскликнула Флор. – Аврора спасена! Ах, добрая моя Хасинта, надо поскорее рассказать ей все! Идите же наверх!

Цыганка торопливо схватила несколько бутылок испанского вина и вернулась в общий зал. Лицо ее сияло, и Пейроль еще больше помрачнел: неужели воля этой девицы окажется сильнее его воли?

– Пейте, – сказала цыганка, – а мы с вами, сударь, вернемся к нашему разговору… Помните, на чем мы останови­лись? Кажется, наши дороги вот-вот разойдутся.

– Вы бредите! – заявил фактотум. Однако его слова не смутили донью Крус.

– Закройте глаза, – сказала она, – и представьте себе, что Гонзага мертв. Может, у него и были причины держать при себе мадемуазель де Невер и меня, но ни у вас, ни у этих господ их нет… Молодые люди не убивали герцога Неверского, вы же сами, хотя и совершили немало злодеяний, всегда были только послушным орудием… Словом, рука не должна отста­вать от головы, а голова куда-то исчезла. Может, нам все объ­яснит мститель, который не замедлит явиться?..

– Я не боюсь его, – прошипел Пейроль. – И не соби­раюсь отпускать от себя мадемуазель де Невер…

– Но что же вы намерены делать? – холодно и надменно спросила донья Крус.

– Увезти вас в Испанию! Пускай принц мертв, но Авро­ра де Невер была его заложницей, а теперь она станет моей за­ложницей! Сам Лагардер не посмеет отнять ее у меня…

– Однако у нас с Авророй совершенно иные планы… – хладнокровно парировала цыганка.

Тут у нее за спиной с шумом распахнулась дверь.

– …которые, разумеется, отличны от моих! – произнес возникший на пороге человек.

Все в один голос воскликнули:

– Принц Гонзага!

– Черт побери! – выругался Кокардас, изо всех сил де­ргая за уши свою лошадь и пытаясь тем самым заставить ее нагнать скачущего на взмыленном рысаке брата Паспуаля. – Погляди-ка, крошка, Пиренеи совсем близко… и если поста­раться, мы с тобой перескочим их, словно взрытый кротом бу­горок!

Лошади старались изо всех сил. Покрытые пеной, они бук­вально летели над землей.

Лагардер видел позолоченные солнечными лучами горные вершины – они становились все ближе и ближе. Скоро их от­деляло от всадников всего лишь несколько лье. В голове шевалье промелькнула мысль о том, что если им не удастся спасти Аврору еще на земле Франции, то за Пиренеями ему с его друзьями придется куда труднее, и он еще долго не встретится со своей возлюбленной.

Еще несколько минут бешеной скачки – и маленький от­ряд влетел в Байонну. Когда всадники пересекали ров, выры­тый вокруг городских стен, оттуда внезапно выскочил человек с длинным тонким шестом в руках. Совершив с помощью этого шеста головокружительный прыжок, незнакомец оказался на крупе коня позади шевалье.

Кокардас тотчас же обнажил шпагу и взревел:

– Слезай оттуда, мерзавец, если не хочешь, чтобы мой клинок пощекотал твои бока!

Антонио Лаго небрежно отвел нацеленное на него острие рапиры и заявил:

– Не торопитесь! Мне надо поговорить с вашим хозяи­ном.

– Что вам от меня нужно? – спросил Лагардер.

– Вы шевалье де Лагардер?

– И что же?

– Вы не возражаете, значит, я прав; да к тому же я и сам узнал вас… Не останавливайте лошадь, можно разгова­ривать и так. – И, склонившись к уху шевалье, баск про­шептал: – Я хотел спасти мадемуазель де Невер… но не смог!

Лагардер придержал коня, привстал в стременах, развер­нулся и в упор посмотрел на непрошеного попутчика.

– Мадемуазель де Невер?! – воскликнул он. – Вы ее видели? Где она?

– Два часа назад, – отвечал юноша, – она была в Бай­онне, в гостинице «Прекрасная трактирщица»… Черт побери! Вы приехали слишком поздно! Сейчас она уже в Испании!

– Кокардас и Паспуаль, вперед! – воскликнул Анри. – Мы проскочим Байонну и непременно догоним их!

– Нет, – произнес баск. – Вам придется ненадолго, хотя бы на полчаса, задержаться здесь, чтобы узнать о том, что произошло в Байонне. В горах же вас ждет засада, вы найдете там свою смерть…

– Нет, трижды нет! Она рядом, и я не имею права те­рять ни минуты…

– Мужчина обязан быть храбрым, но осмотрительным, – назидательно произнес горец. – Мы не справимся с теми мер­завцами, что затаились в ущелье. Их пятьдесят, а нас только четверо!

– Но кто же четвертый?

– Я сам… Ваша невеста доверилась моей сестре, и та не­пременно хочет поговорить с вами.

– Хорошо, – произнес Анри. – Я верю вам…

Когда всадники въехали в город, Антонио Лаго соскочил на землю и взял под уздцы лошадь шевалье. Вскоре он уже от­водил ее в конюшню, а басконка приглашала Лагардера и его спутников в дом.

– Рассказывайте, только быстро, – прямо с порога зая­вил Лагардер. – Что здесь случилось? Бедная Аврора!

– Кто эти двое? – спросила прекрасная трактирщица, указывая на Кокардаса и Паспуаля.

Столь откровенно выраженное недоверие к их особам ни­чуть не оскорбило наших приятелей. Паспуаль так и вовсе не слышал слов девушки; он стоял, широко раскрыв глаза и сло­жив ладони, словно в молитвенном экстазе: никогда еще ему не приходилось встречать такой красавицы! Гасконец же был по­глощен созерцанием стоящей в углу батареи бутылок, чьи фор­мы, как ему казалось, значительно превосходили своим совершенством формы басконки.

– Вы можете не стесняться их присутствием, – ответил Лагардер.

Оба фехтмейстера приосанились, а трактирщица быстро и ловко накрыла на стол.

– Не теряйте времени, – посоветовала она своим гос­тям. – Пока я буду рассказывать, вы вполне успеете подкре­питься.

И она села рядом с шевалье. Донья Крус подробно описала ей Лагардера, и теперь Хасинта с радостью убедилась, что цы­ганка нисколько не преувеличивала, когда расхваливала ей пора­зительную красоту возлюбленного Авроры. Взгляды трактирщицы и Лагардера встретились: эти двое были молоды, отважны и прекрасны и с первой же минуты прониклись иск­ренней симпатией друг к другу.

Молодая басконка начала рассказ; вскоре к ней присоеди­нился ее брат, и они по очереди поведали шевалье обо всем, что случилось за последние два дня: о побеге, неудавшемся из-за вмешательства Пейроля, о том, что случилось в подземелье, о смелости доньи Крус, а также – увы! – о мрачном состоя­нии духа мадемуазель де Невер.

Когда Лаго рассказал о своем поединке с Гонзага на берегу Гава и о внезапном появлении принца, которого он считал сги­нувшим навеки, шевалье поднялся.

– Да вознаградит вас Бог, друзья мои, – произнес он растроганно, пожимая руки брату и сестре. – Пока я жив, я не забуду вашей преданности и того, что сделали вы для меня и моей невесты.

Заметим, любезный читатель, что Антонио и Хасинта по­ведали лишь о том, что имело прямое касательство к событиям прошедших дней, и, не желая показаться нескромными, умолча­ли о своем заботливом отношении к девушкам.

Кокардас лишь широко раскрывал глаза и пил за двоих, дабы скрыть свое волнение… Наконец он не выдержал, обхва­тил Антонио за шею и наградил его звучным поцелуем.

– Черт р-раздери! – воскликнул гасконец. – Не пере­велись еще смельчаки в этой стране! Позволь же, друг, перво­му, после Лагардера, дворянину Франции, обнять и расцеловать тебя.

• Предыдущая
• 37/73
• Следующая