Лучше, чем пираты (СИ) - Ангелов Августин - Страница 19

Попытка сразу же построить возле бухты форт испанцам тоже сходу не удалась из-за противодействия аборигенов. Чтобы сломить сопротивление островного населения, которого, как выяснилось, имелось на Гуахане многие тысячи, надо было вести настоящую войну, а на это во время правления генерал-губернатора Франсиско де Санде в Маниле просто не имелось сил. Потому пока испанский флот ограничивался тем, что под защитой пушек военных кораблей использовал удобную бухту с внешней и внутренней гаванями для временных стоянок и рандеву, встречая и провожая галеоны под своим флагом, пересекающие Тихий океан из Акапулько в Манилу и обратно.

В этот раз опытный капитан Диего Хуан де Кабрера вел свою небольшую эскадру, состоящую всего из двух хорошо вооруженных галеонов, «Сан Себастьяна» в 400 тонн и «Барваленто» в 350, на Гуахан для встречи корабля, везущего груз оружия из Новой Испании. Оружие, отправленное из Акапулько, было необходимо для продолжения войны за новые территории на Филиппинах. И сроки его доставки устанавливались заранее. Королевский курьер загодя привез расписание поставок в Манилу. И губернатор Франсиско де Санде высылал боевые корабли встречать грузы каждые четыре месяца. Они не должны были разминуться, потому что предписывалось стоять и поджидать друг друга в бухте на Гуахане, который испанцы для краткости назвали Гуам.

Корабль с оружием надлежало принять и отконвоировать в Манилу, чтобы он не достался пиратам или другим врагам. В пути эскадра немного задержалась, потому что пришлось выдержать бой с пиратскими джонками, которые напали на них прямо посередине Филиппинского моря. Впрочем, испанские галеоны победили, потопив орудийными залпами три корабля китайских пиратов, а еще столько же спаслись бегством. Пытаясь потом преследовать их, испанцы лишь потеряли время, так и не догнав юркие небольшие кораблики, капитаны которых почему-то решили, что перед ними легкая добыча.

Вчера было трудно поймать ветер, который ослаб почти до штиля, отчего паруса висели на реях, словно простыни, вывешенные на просушку какой-нибудь прачкой. Но, какой-то ветерок все-таки подул к вечеру, а на рассвете и вовсе уже дул весьма неплохо, наполнив паруса и придав кораблям скорость. Диего де Кабрера всматривался в синюю даль прямо по курсу. Ведь скоро уже должен был впереди показаться Гуам.

Едва «Вызывающий и 'Богиня» бросили якоря во внешней гавани бухты Апра, как рулевому Никите Прохорову поступил приказ выйти на промеры дна ручным лотом, для чего катер, поднятый на борт на время перехода с Тиниана, вновь спустили на воду. Помимо моториста, на этот раз с вместе с Никитой отправлялись сам второй помощник Игорь Поспелов и боцман Андрей Васильевич Семичастный, а их охраняли четверо матросов с автоматами. После вчерашних инцидентов стало понятно, что туземцы могут быть весьма опасными. А их на этих берегах наблюдалось довольно много, значительно больше, чем на Тиниане, да и вдоль всего острова курсировали не только пироги, но и лодки побольше. В отличие от Тиниана, возле Гуама встречались даже настоящие небольшие катамараны с косыми парусами, сплетенными из растительных волокон на манер циновок. Но, прибывшие корабли островитяне встречать явно не спешили, обходя их подальше на своих лодках.

Хотя советские моряки и находились в готовности отразить любое нападение, но, этого не требовалось, потому что здешние туземцы, рыбачившие в акватории, при их приближении сами отворачивали, вероятно, напуганные уже негативными для себя последствиями общения с бледнолицыми, прибывающими к острову на больших кораблях. А, поскольку «Вызывающий» и «Богиня» были гораздо крупнее всех тех кораблей бледнолицых, которые приходили на Гуам прежде, то и туземцы опасались их, наверное, еще сильнее. Молва о том, что от больших кораблей чужаков не следует ожидать ничего хорошего, по всей видимости, уже достигла каждого местного жителя, укоренившись в его сознании.

Во всяком случае, пока все выглядело вполне мирно. Погода радовала еще одним самым настоящим летним утром с безоблачным небом и приятным легким ветерком, хотя, как уже точно высчитали по звездам штурманы, шел октябрь 1579-го года. Об этом Никите Прохорову стало известно из разговора Игоря Поспелова с боцманом, когда тот спросил, какую дату теперь писать в акте промеров глубин, лейтенант ответил:

— Так и пиши уже, Васильич, 3 октября 1579-го года.

Прохоров сначала думал, что мерить глубины ручным лотом поручат ему, но, видимо, начальство решило, что дело очень ответственное, потому отправили на разведку глубин сразу двух специалистов: боцмана и штурмана. Боцман Семичастный мерил глубину с помощью лота, а лейтенант Поспелов отмечал точки промеров на топографической карте, нарисованной от руки самим же лейтенантом, укрупнившим интересующий участок берега острова при копировании с большой флотской карты района. Определяясь по береговым ориентирам с помощью бинокля с дальномерной сеткой и компаса с азимутной шкалой, лейтенант проводил на карте простым карандашом с помощью линейки линии и в точках их пересечения писал значения. Длинный скалистый мыс, выдающийся в море мили на три и образующий естественное прикрытие как для внешней, так и для внутренней гавани, являлся отличным ориентиром по правому борту, а по левому во внешней гавани ближе к берегу торчал небольшой островок, который тоже помогал ориентироваться.

Вход во внутреннюю гавань находился между тем же самым большим мысом, торчащим справа от катера, и маленьким полуостровом, находящимся слева. Протока между гаванями казалась достаточно узкой, но ее ширины в половину кабельтова все-таки вполне хватало, чтобы и «Вызывающий», и «Богиня» могли спокойно входить и выходить. А акватория внутренней гавани достигала в поперечнике целой мили. Так что водного простора тут хватало, а надежно спрятаться от шторма и потом развернуться могли корабли любого типа. Да и глубины порадовали. На большей части акватории даже внутренней гавани, что эсминец, что прогулочный теплоход могли проходить с самой полной осадкой, не опасаясь наткнуться на рифы. А сквозь чистейшую прозрачную воду просматривалось мягкое песчаное дно.

Пока на катере с эсминца занимались промерами глубин, мичман Федор Яровой получил задание произвести разведку, прочесать берег и определить место, подходящее для безопасной высадки большой группы людей с кораблей. Проинструктировав мичмана, капитан третьего ранга Соловьев выдал ему очень интересный маленький беспроводный телефон, который на «Богине» называли смартфоном. Яровой давно уже приметил подобные штуковины, но то, что и ему вскоре достанется одна такая же, явилось приятным сюрпризом. Быстро научив мичмана, как и какие номера надо набирать, чтобы связываться, Соловьев приказал Федору находиться на связи и докладывать обстановку каждые двадцать минут. К счастью, прямо на самом устройстве имелись крупные цифровые часы. Перед отправкой разведывательной группы особист дал последние указания:

— На эсминце готовы поддержать твою группу огнем в любую минуту. Но, постарайся все-таки зря не раздражать местных. Если они не лезут на рожон, то и ты не лезь. Нам нужно сейчас не настраивать их против себя, а пытаться научиться жить рядом с ними.

Отобрав пятерых толковых матросов из своей минно-торпедной команды, свободных от вахты и караулов, Федор впервые отбыл на берег не на плавсредствах с «Вызывающего», а на непривычном белом катере обтекаемой формы, плавно выкатившимся в воду из большого люка, открывшегося в борту «Богини», по роликовой аппарели. Этим катером управлял сам Сергей Самойлов, назначенный теперь помощником капитана вспомогательного крейсера. Этот Сергей показался мичману вполне неплохим человеком, обладающим спокойным нравом. А главным его недостатком, похоже, был недостаточно сильный характер. Хоть и родился этот Самойлов в будущем по отношению к самому Яровому, но относился к советским людям из 1957-го года вполне доброжелательно. Обстоятельно показывая мичману, как управлять таким катерком с необычными водометными движителями, сделанным в двадцать первом веке в Японии, Сергей не кичился своими знаниями, а искренне стремился поскорее научить Федора техническим премудростям своего времени. Оказалось, что управление плавсредством необычной формы не сложнее обычного, а даже проще, потому что все полностью автоматизировано.