Лучше, чем пираты (СИ) - Ангелов Августин - Страница 8

— Слушаю.

Давыдов так и сказал:

— Я принимаю ваше предложение о сотрудничестве, Яков Ефимович.

Музыка на носу эсминца играла настолько громко, а вся команда, включая наблюдателей-сигнальщиков, находящихся на постах, до такой степени увлеклась необычными мелодиями, чарующим голосом молодой певицы с экзотическим именем Лаура и ее сногсшибательной внешностью, что инцидент со стрельбой на берегу банально проворонили. Вместо того, чтобы вести непрерывное наблюдение за обстановкой, как положено на боевом корабле, матросы рассматривали с мачт поющую красотку в бинокли, пялясь в свете прожекторов на девушку невиданной красоты во все глаза. Они не заметили на берегу вспышек выстрелов, а звуки стрельбы, которые и без того достигли рейда уже довольно слабыми, потонули в грохоте аккордов синтезатора и в рифах с флажолетами электрогитары, усиленных мощнейшими звуковыми колонками, доставленными на «Вызывающий» вместе с музыкантами. Хотя, то музыкальное оборудование, которое стояло на сцене главного ресторана «Богини» во время перестрелки, пострадало, но, у музыкантов Лауры имелось с собой запасное, свое собственное. Его они и использовали для этого концерта.

И Соловьев узнал о произошедшем только уже сопровождая певицу в обратный путь на катере, когда концерт закончился. Ему позвонил с борта «Богини» Геннадий Давыдов, который, неожиданно для самого Соловьева, решил полностью перейти на сторону людей из 1957-го года, объяснив свой выбор тем, что его родной отец всю жизнь прослужил в КГБ СССР, дослужившись до полковника. Правда, с самого начала Давыдов и не чинил никаких препятствий деятельности Соловьева на «Богине». И сразу стало понятно, что людей, которых охраняет, Геннадий не слишком уважает. «Значит, палки в колеса этот Гена мне ставить точно не будет. Посмотрим теперь, что ему можно поручить», — подумал в тот момент Соловьев, с удовлетворением отметив про себя, что первая вербовка специалиста из будущего, причем очень нужного и перспективного, прошла успешно.

Как выяснилось, никаких «фокусов» с радиоволнами, которые предполагались поначалу после явления переноса, не наблюдалось. А отсутствие сторонних радиопередач объяснялось тем, что до изобретения самого радио в мире, где они оказались, предстояло преодолеть еще не один век. И довольно мощная собственная станция сотовой связи, находившаяся на «Богине», как и все остальные устройства связи, имеющиеся на борту, работала исправно, обеспечивая устойчивую связь не только на самой яхте, но и в радиусе нескольких километров от нее. Все это оказалось очень удобно, потому что компактный коммуникатор, который потомки называли смартфоном, очень понравился Соловьеву и прекрасно помещался в карман кителя, что позволяло постоянно держать это устройство при себе.

Оставалось только задействовать в этой системе связи офицеров с эсминца, и можно будет всегда достать всех тех, кто теперь принимает решения. А пока Соловьев радовался уже тому, что на «Богине» у него появился не просто кадр, а самый настоящий заместитель. Пусть он и из военных двадцать первого века, но взаимодействие с Геннадием налаживалось быстро. Да и о работе Комитета кое-какое представление Давыдов имел, будучи, во-первых, сыном комитетчика, а во-вторых, возглавляя несколько лет службу безопасности этого капиталиста Дворжецкого. И, самое главное, они с Геннадием понимали друг друга.

Прибыв на яхту и попрощавшись с Лаурой, которая не дождалась от него ни цветов, ни денег, а только казенное «спасибо», Соловьев сразу встретился с Давыдовым и доктором Ефремовым, которые вместе вышли встречать катер на корму. Молодой военный врач пребывал в довольно мрачном расположении духа, проговорив:

— Вы представляете, Яков Ефимович, стрела пробила сонную артерию парню. И, если все остальные попадания стрел не представляли угрозы для жизни, то эта единственная жизнь и оборвала. Жалко его. Совсем молодой парнишка с Украины погиб так глупо. А еще двое в стычке с туземцами получили легкие ранения. Одного в правую руку ранило стрелой, а второго в драке ткнули копьем в левое плечо, но не сильно.

— Потерь личного состава нам сейчас только не хватало! Но, меня еще и очень волнует, что аборигены себя столь агрессивно ведут. Они же, вроде бы, должны от звуков выстрелов разбегаться, — сказал Соловьев.

Но, Давыдов возразил:

— А не факт. Есть много исторических примеров, что совсем даже не спешили разбегаться. Да вот, например, ближайший к нашей ситуации. Когда тот же Фернандо Магеллан решил в апреле 1521-го года вмешаться в конфликт местных, полагаясь тоже на то, что дикари разбегутся при первых же выстрелах из аркебуз его отряда, аборигены не разбежались, а пошли в атаку, убив мореплавателя и нескольких его людей. И это, кстати, не так далеко отсюда произошло, на Филиппинах, на острове Мактан. А вот эти самые острова Марианские тот же Магеллан, который, кстати, их и открыл, назвал никакими ни Марианскими, а островами Воров, потому что туземцы совершенно не боялись испанцев, воруя у них все, до чего могли дотянуться, даже шлюпку угнали, нагло подплыв на своих лодчонках и отвязав плавсредство прямо от корабля экспедиции. А потом они и у людей Дрейка воровать пытались, который тоже сюда заходил во время своей кругосветки.

— Откуда такие подробные исторические сведения? — поинтересовался Соловьев.

— Так я компьютер свой прошерстил, который вы мне сами же вернули, на предмет исторических справок. Я давно историей интересуюсь, с самого детства. Хобби такое по жизни у меня. Потому в ноутбук масса книжек умных по разным историческим периодам закачана. И по шестнадцатому веку тоже материалов немало имеется, — признался Геннадий.

Соловьев внимательно посмотрел на него. Явно мужик дураком не был, да еще и к аналитике имел склонность. А возможности этих всех компьютеров надо использовать, конечно, максимально. Сам Соловьев не мог все охватить. Тем более, что технику потомков еще только начинал осваивать. И в плоский складной серебристый компьютер, принадлежавший Давыдову, он успел заглянуть, что называется, лишь одним глазком, включил и выключил, потому что там требовался пароль для доступа. А о том, как взломать подобную сложнейшую, объемную в плане количества информации, и, при этом, очень компактную электронную систему, Соловьев не имел ни малейшего понятия. Вот он и решил вернуть аппарат владельцу в знак своей открытости к сотрудничеству. Совсем не зря, как оказалось. Доверие это действие явно укрепило. И особист сказал:

— Тогда вот что, Гена. Тебе первое серьезное задание. Собери все сведения из всех компьютеров и иных устройств, хранящих информацию, находящихся на «Богине», которые нам могут быть полезны в теперешнем положении.

И Давыдов просто ответил:

— Есть!

А Соловьев добавил:

— И еще одно. Организуй конфискацию подобных устройств у тех лиц, в отношении которых она еще проведена не была. Я имею ввиду этих самых твоих подопечных-капиталистов, которых ты по работе охранял. Я не был уверен, что же произошло с нашими кораблями на самом деле, из-за того буржуев пока сильно не тряс. Но, сейчас уже все прояснилось. Потому и приказываю тебе к конфискации приступить. Всю технику у них забирай, чтобы попортить не вздумали. Знаем мы этих вредителей и саботажников. Под арест всех, нечего им уже по нашему вспомогательному крейсеру разгуливать. Пусть по каютам посидят без связи и своих любимых электронных игрушек, да привыкнут кашей питаться по расписанию. Будем их к дисциплине приучать. А потом уже решим, что с ними делать. Сейчас не до них. Надо о стратегических вопросах думать.

— А я могу использовать своих сотрудников? — задал вопрос Геннадий.

— Одного можешь. По Петру Ливанову у меня замечаний нет. Приказываю его из-под ареста выпустить и привлечь к нашей полезной деятельности. Работайте. Только вот оружие пока вам возвращать не намерен. Будем считать, что оба на испытательном сроке сейчас находитесь.

Вечером, сразу после концерта, на «Вызывающий» по радио Соловьев доложил с «Богини» об инциденте, приключившимся на острове, со стрельбой и с погибшим от стрелы матросом, что сразу же перечеркнуло для Колясникова все хорошее настроение, вызванное выступлением талантливой молодой певицы и ее музыкантов.