Осторожно! Некромант! (СИ) - Харченко Сергей - Страница 50

Ритуал уникальный, передаваемый в его роду из поколения в поколение. А учитывая, что солнечное затмение бывает только раз в пятнадцать лет — это заставляет ценить его ещё больше.

Мефодий посмотрел на время.

— Соберись и пригодись! — крикнул он, уже заплетающимся языком и сделал ещё один глоток виски.

Затем приготовился. И когда луна затмила солнце, смачно плюнул на пол.

Да, это было частью ритуала.

Вот на улице потемнело, и антинекромант открыл тайник, спрятанный в погребе. Под ним находился огромный металлический ящик-накопитель магической энергии.

Именно в него он будет собирать с миру по нитке. В прошлый раз это занимало около получаса.

Когда его плевок засветился, он растёр его по полу и произнёс:

— Клатус вератус смекта!

А затем взял с полки бубен, разделся догола, вышел на улицу и начал исполнять шаманские танцы.

Через полчаса он, взмыленный, зашёл в дом и обратил внимание на индикатор ящика.

Ну наконец-то! Тот горел зелёным. Это означало, что хранилище заполнено.

А теперь нужно найти предмет, который впитает всю накопленную энергию и станет артефактом.

Он огляделся, прошёл по комнатам. Нужно что-то удобное, транспортабельное, которое можно носить на себе. Что бы это могло быть?

Когда он устал и плюхнулся в кресло, рука привычно потянулась к бутылке виски.

Промочив горло, крякнул. А затем посмотрел вниз.

Точно! Как же он сразу не догадался об этом⁈

Я отдыхал, утопая в большом уютном кресле, после тяжёлой трудовой смены.

Сварить партию боевого самогона — не такое уж простое дело. Особенно если бы кто-то не помешал сегодня, было бы намного легче.

Владик сначала обиделся на то, что я так веду себя в присутствии Брумхильды, но когда я пригрозил, что отправлю его обратно в могилу, тут же оживился и пошёл мыть ёмкости.

А чуть позже я вновь запустил цикл, на этот раз всё сделав правильно.

Получилось более сорока больших двухлитровых бутылей. И это не могло не радовать.

— Босс, к вам пришли! — достаточно тише, чем в прошлый раз информировал почтовый ящик. — Красивая блонди с аппетитными сись…

Опять настройки сбились! Вот же стерлядь горбатая!

— Отставить описание! — крикнул я в ответ, повернувшись в кресле. — Сейчас! Иду!

Лиза пришла. Интересно, соскучилась по мне или по какому-то делу?

Я открыл дверь и встретился с тревожным взглядом безумно красивых голубых глаз.

— Заходи, — пригласил я её в дом.

— Всё в порядке? — спросила она. — Ты не читал сегодняшние газеты? Везде на первых полосах о том, как армия инквизиторов готовится напасть на некроманта Акакия.

— Да, — ухмыльнулся я. — Внезапность — это прям их конёк.

— В общем, я переживаю. И решила навестить тебя.

— Всё хорошо. Я живой и невредимый. Кстати, от стресса — могу сделать глинтвейн. Как раз и погодка подходящая, — предложил я.

— Да, кстати, а как это получилось? — Лиза была крайне удивлена и даже восхищена.

— В самогон попал не тот ингредиент, — пожал я плечами. — Вот и получилась зима. Ничего особенного.

— Так это же… это же так красиво! А-ха-ха!.. А давай глинтвейн, — махнула она рукой.

Уже через двадцать минут в доме запахло корицей, гвоздикой и другими специями.

Сразу стало уютней.

После второй кружки Лиза раскраснелась и расслабилась. А Пук категорично посмотрел на эффект и захотел тоже попробовать.

Я налил ему половину бокала.

— Шеф, давай больше! — крикнул Пук. — Краёв не видишь, хр-хр⁈

— Ты попробуй сначала.

Пук отхлебнул, а затем сморщил свою мордочку:

— На мокрицах что ли готовил?

Лиза как раз в этот момент пила напиток и прыснула, округлив глаза.

— Какие мокрицы, Пук? — я засмеялся. — Не пугай Лизу.

— А ну-ка, щас ещё разок, — скунс с видом опытного дегустатора поболтал глинтвейн в бокале, посмотрел на свет, затем сделал небольшой глоток, почавкал. — Ну, точно! Мокрицы!

— Это, наверное, всё из-за того, что после смерти у тебя изменились рецепторы, — пояснил я и сказал Лизе. — Пей, не бойся. Нет там никаких мокриц. И ты, Пук, расслабься.

— Ага! — начал нервничать скунс. — Расслабишься тут. Я, между прочим, ненавижу мокриц! Налей лучше вискарик. Он хоть и отдаёт кровью, но пить можно.

После того как я передал скунсу кружку с напитком янтарного цвета, он жахнул её, закурил и начал танцевать перед нами вприсядку.

Лиза тут же звонко засмеялась и захлопала в ладоши.

После исполнения необязательной программы Пука, она предложила:

— А давайте на улицу выйдем? Украсим ёлку, что во дворе стоит! Устроим Новый год!

— Ага, скажи, что ещё снеговика слепим, — ответил Пук.

— Точно! — подскочила в кресле Лиза.

— А почему бы и нет? — улыбнулся я. — Пук, собирай нашу гвардию и выходим дружно во двор. А, ещё Владику скажи, пусть пороется на чердаке. Там вроде я видел коробку с игрушками.

Мало того что Владик спустил с чердака нужную нам коробку, так ещё и новогодние костюмы нашёл.

Ну, значит, сами напросились.

Уже через полчаса на ёлке сверкали разноцветные шары, а вокруг неё водили хоровод я, Лиза, мушкетёр Вовка, фокусник Петька, лягушонок Пук, зайчик Владик и снежинка Петрович.

А затем мы начали играть в снежки.

И Владик на пятой минуте решил взять перерыв. После того как раз десять получил «снарядом» по голове. Восемь из которых были лично от Петровича.

После этого мы дружно начали катать снежные шары для снеговика. Радости у мальцов не было предела. На тех же радостях закатали в один из комов Пука, который никого не трогал, тихо-мирно покуривая в сторонке. Лиза спохватилась, увидев дёргающийся в снежном коме пушистый хвост.

— Аккуратней надо быть, пацаны, — огрызнулся скунс, когда Вовка вытащил его из кома. — А то я могу в ответ и газком шмальнуть.

— Пук, да успокойся, — заступился я за мальчишек. — Ребята в следующий раз будут внимательней.

На что скунс кивнул, но какое-то время ещё злобно поглядывал на пацанов.

А когда уже собрали снеговика, Лиза густо покраснела. И я поспешил исправить ситуацию.

— Так, а ну-ка, кто это морковку в нижний ком влепил? Немедленно переставить на верхний!

— Уж до какого дотянулся, — буркнул Пук и вытащил морковку, кинув её Владику. — На, ставь, паучий ухажёр.

Вампир насупился и украсил снеговика последней деталью. Уж как его не называли. И кровопийцей, и грозой Пенсильвании, и смертельным ужасным кошмаром. Но вот чтобы паучьим ухажёром. Всё это он высказал Пуку, на что тот улыбнулся:

— Хорошо, буду звать тебя смертельно-ужасный паучий ухажёр.

После этого Владик перехотел разговаривать со скунсом. Мало ли, ещё на какое острое словцо напросишься.

Ну что, все гештальты новогодние были закрыты, и мы с чистой совестью пошли в дом.

И стоило нам переступить порог, как снег тут же растаял.

Я посмотрел на время.

— Четыре часа. Ну что ж, неплохо.

Лиза поблагодарила за отлично проведённое время, и засобиралась домой.

Она уже была у порога, как почтовый ящик ожил.

— К вам пришли какие-то придурки, — и затем добавил. — Вооружённые придурки.

— Вот же письки тараканьи! — в сердцах воскликнула Лиза, а потом прикрыла рот ладонью. — Ой, это я сказала?

— Да, именно они, именно тараканьи, — ухмыльнулся я. — Хорошее сравнение.

— И что же ты будешь делать?

— Хм, сейчас придумаем, — ответил я. — Пук сбегай через дымовую трубу, осмотри территорию.

— Есть шеф! — козырнул скунс, вытянувшись в струнку, и прыгнул в камин.

А затем мы услышали его голос:

— Ёкарный броненосец!

— Да там вся улица в инквизиторах! Кишит всё этими письками тараканьими! — ответил Пук и повернул мордочку к Лизе. — Спасибо за подсказку. Теперь их всё время так называть буду.

Я задумчиво почесал подбородок, походил из угла в угол.

— Так что ты делать-то будешь? Акакий, я прям боюсь! — Лиза ещё тревожней посмотрела на меня.