Демон Пенрика (ЛП) - Буджолд Лоис Макмастер - Страница 12

— Разумеется, сэр, — готовясь к возможному реваншу, Пен попытался изобразить послушное отступление. Он сообразил, что до сих пор держит в руках цедонийскую хронику и негромко сказал, демонстрируя её Тигнею:

— Когда я открыл эту книгу, я обнаружил, что могу её читать. Это… обычно?

Губы Тигнея скривились:

— Полагаю да, если ты цедониец.

В ответ на эту сомнительную шутку Пен изобразил слабую улыбку. Хотя, это конечно лучше, чем гнев и грозные запреты.

— Но я-то нет. Я не знал ни слова пока… ну, до сих пор.

Его шутка оказалась вознаграждённой, Тигней успокаивающе кивнул Пену.

— Да, это обычно. Если демон служит носителю достаточно долго, он впитывает в себя его родной язык. И переносит его дальше. У Ручии под рукой было с полдюжины таких языков и на всех она говорила как на родных. Очень полезно для неё и для Храма.

— Она была великой учёной?

Тигней заколебался:

— Не совсем, — он ещё немного посмотрел на Пена. — Но ты воспринял его очень быстро. Обычно на то, чтоб просочилось такое знание как язык, нужны недели или месяцы. Но демон Ручии был необычно старым и могущественным.

Он вздохнул.

— У меня уйдёт некоторое время на то, чтоб разобраться в её пожитках. Может быть я захочу поговорить с её демоном непосредственно, как с самым близким, хотя и не самым надёжным свидетелем её дел. Я буду благодарен, если ты будешь к этом готов.

— Разумеется, сэр, — ответил Пен, решивший довольствоваться этой половиной победы, пока была такая возможность. — Но… Похоже я не могу управлять её речью.

— Можешь, ты просто этого пока не умеешь.

К Пену вернулась надежда познакомится со шкафом. Однако, он вряд ли сможет прочитать все эти книги за день.

Тигней продолжал:

— И наоборот, когда он управляет тобой, ты знаешь об этом совершенно точно, — он мрачно посмотрел в сторону, заставив Пена задуматься о его бывшем демоне, от которого как-то избавились.

Жрец повернулся к бесстыдно подслушивающему писцу, который уже перестал даже притворяться, что работает:

— Кли, когда закончишь страницу, спустись вниз. Мне надо скопировать перед отправкой несколько писем.

— Да, сэр, — ответил писец, покорно взмахнул пером и вернулся к прилежному переписыванию.

Тигней увлёк библиотекаря с собой, из коридора до Пена донёсся приглушённый разговор, сопровождаемый взглядами в его сторону, после чего Тигней ушёл, а библиотекарь вернулась. Она на ходу удостоила Пена своего рода профессиональными кивком, после чего занялась своими загадочными делами за столом в углу.

Ошеломлённый выбором, Пен сначала двинулся к полке со сказками, но потом сел ко второму столу и, движимый страхом, что его новоприобретённая способность исчезнет так же внезапно, как появилась и лучше воспользоваться возможностью, пока она есть, вновь открыл цедонийские хроники. Хроники вполне годились в качестве сказок, императорский двор неизбежно выглядел почти столь же фантастическим, как логово великана. И он хотел узнать больше об императоре, который был инженером и строил фонтаны для своего народа. Это казалось странным занятием для императора. Разве не предполагается, что императоры занимаются завоеваниями? Считается, что именно так и становятся императорами.

Писец Кли закончил страницу, прибрал свои принадлежности на полку и удалился, хмуро кивнув в направлении Пена. Не совсем дружеское прощание, но вежливое признание его существования. Пен ответил кивком и улыбкой, чувствуя себя послом, заключающим перемирие в сражении, о котором он не имел ни понятия. Библиотекарь не выходила до тех пор, пока не стемнело и Пен не отправился вниз в поисках ужина. Выходя, она тщательно заперла за ними дверь.

Простой, но обильный ужин был подан за длинным столом в белёной подвальной трапезной. Пен обнаружил, что тут столовались не все работающие в здании дедикаты и аколиты — некоторые из них снимали поблизости жильё или были женаты. Тингея не было, а Кли — был, и почти приветливо показал ему на скамью рядом с собой, где представил просто как «посетителя». Усталый и голодный Пен довольствовался ролью слушателя и говорил мало. Кли избегал вопросов, слишком близко приближающихся к причине, приведшей Пена в Мартенсбридж. Дедикаты, в основном молодые, обменивались слухами, обсуждали свою работу, которая, похоже, была в основном административной, быстро ели и уходили.

Следующими ужинали слуги, Пен, выходя, встретил входящего Ганса. Грум казался вполне удовлетворённым тем, что ему ничего не надо делать, а еда на ближайшие несколько дней обеспечена, но всё равно спросил:

— Лорд Пенрик, когда мы поедем домой?

— Пока не знаю, — ответил Пен. — Похоже, что это решит Просвещённый Тигней, после того, как разберёт пожитки Просвещённой Ручии.

Насколько сложной может оказаться эта задача? Все её вещи умещались в одном вьюке, да и то по большей части была женская одежда. Ну… кроме демона.

— Думаю, он своего рода её душеприказчик.

Ганс ответил на это угрюмым хмыканьем, а Пен последовал за Кли вверх по лестнице, где оказалось, что он делит комнату именно с писцом. Тот не казался настолько недовольным потерей своей приватности, как этого опасался Пен. В этом доме полагалось рано ложиться и вставать с первым светом, так что Пен приготовился лечь. День действительно казался длинным как год и настолько же богатым переменами. Кли не сразу задул их общую свечу, а задал сначала несколько общих вопросов о семье Пенрика, сельских лордах того, что как начал понимать Пен, было просто крохотной горной долиной.

— Ты из этого города? — в свою очередь спросил Пен. Писец казался для этого достаточно утончённым.

— Сейчас да, — ответил Кли. — Но я родился не здесь. Я родился в Замке Мартенсден [Куницина нора — прим. переводчика], милях в десяти вверх по озеру. Мой брат там барон.

— О, как и Ролщ, — ответил Пен, радуясь тому, что нашёл такое сходство. — Так ты — Дедикат Лорд Кли?

Кли сморщился:

— Я должен был сказать — мой единокровный брат.

— Ох, — воскликнул Пен. После неловкой паузы, он заметил: — У меня есть полу-дядя, он фермер недалеко от Гринвелла. Мне он нравится. Его жена всегда была ко мне очень добра.

Пен полагал, что это подразумевает: Так бывает, не проблема.

Кли фыркнул.

— Замок Мартенсден это не просто укреплённая ферма. Род Мартенсденов властвовал над этими землями в течение столетий.

Пен подумал, что такое описание Дома Джуральдов несправедливо. Или, по крайней мере, он должен быть здоровенной укреплённой фермой.

— У моего брата натянутые отношения с городом, который домогается его земель, доходов и прав, — начал Кли. — Отцы города становятся всё более самоуверенными. Они уже выкупили дюжину владений мелких лордов, попавших к ним в долги. Я думаю, что купеческие гильдии специально сговариваются, чтоб обводить их вокруг пальца.

Пен вспомнил развалины вдоль дороги и подумал, что расширение городских земель происходило по большей части благодаря силе оружия, а не торговой хитрости. Однако, подумал он, сначала появляется богатство, позволяющее купить армию. Мартенсбридж был свободным королевским городом, что делало его неподвластным никаким лордам, кроме самого Священного Короля Вилда. Он с трудом балансировал между своим далёким господином и разнообразными условиями договоров с близлежащими городами. У Пена сложились впечатление, что Мартенсбридж чувствовал себя куда более свободным, чем королевским, и вспомнил шуточную молитву, произнесённую за обедом одним аколитом: Пятеро Богов да благословят и хранят Священного Короля — подальше от нас!

— А что принцесса-архижрица? — спросил Пен. — Я никогда не видел принцессу. Или архижрицу. Надеюсь, у меня будет возможность её увидеть до того, как я вернусь домой. Она очень красивая?

Кли рассмеялся:

— Ей пятьдесят.

Пен полагал, что принцессы в сказках всегда юны и прекрасны потому, что вырастая они становятся королевами. Титул принцессы-архижрицы был более политическим и не был связан с её брачным состоянием.