Препод 3 (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 20

Десять студентов были задействованы в поддержании защитного купола, ещё десять Гигор забрал с собой. Оставался последний десяток, преимущественно из девчонок под предводительством Полдарк, которых я тоже подозвал к себе.

— Значит так, — начал я, когда они собрались передо мной полукругом, — у нас есть шанс использовать заклинание Гигора чтобы поразить противника, но если мы будем стрелять отсюда, вражеские маги просто развеют их. Поэтому будем стрелять откуда противник не ждёт, — из под воды.

Народ прибалдел.

— Но как⁈ — ошарашенно, озвучивая немой вопрос всех присутствующих, спросила Силлана.

— Очень просто, — я упер руки в бока, — мы нырнём под воду вместе с судном.

— Как, нырнём⁈ — завопил словно громом поражённый Кутильё.

Матросы, находившиеся рядом, тоже замерли, прямо посреди работы. На миг стало тихо-тихо и только по палубе, с громким стуком, покатился выроненный кем-то бочонок.

— Не, — поспешил я его успокоить, — потом вынырнем.

Концепции подводных лодок тут не знали и я решил это упущение ликвидировать.

— Сузим и уплотним защитный барьер вокруг судна, чтобы не пропускал воду, а затем опустим его туда, — быстро объяснял я свою задумку, — противник такого от нас не ожидает.

— Ну да, — буркнул Хуан, — чтоб сами первыми утопились. Такого он точно не ждёт. Но дырявить фрегат не дам!

— Мы и без этого его утопим, — пообещал я.

Всё, что нам было нужно, это уменьшить плотность воды под нами, чтобы плавучести судна не хватило, для удержания его на поверхности. Смотрел я, однажды, передачу, где раскрывали секрет бермудского треугольника. Оказалось, скапливающийся на дне углекислый газ, при определенных условиях, вырывался наружу и, насыщая водную толщу, превращал её в, по сути, газированную воду, в которой любое судно просто тонуло. Вот и сейчас нам надо было проделать тот же фокус.

Эту задачу я и поручил оставшимся.

Тут по защите пришёлся третий удар, да такой, что купол выгнуло в обратную сторону. Несколько человек повалилось без сознания, а на тех кто удержался на ногах, страшно было смотреть. У Бари, принявшего основной удар, кровь пошла из глаз и ушей, и не упал он только потому, что его подхватила мать, шепча лечебные заклинания. Барьер замерцал, но, отпустив сына, она встала на его место, подхватывая нити распадающегося заклинания и напитывая его своей маной.

— Силлана, давай!

Я махнул рукой и вставшие по бортам девчонки начали заклинаниями стихии воздуха бомбардировать воду под днищем, фрегата. Тот закачался неуверенно, клюя то носом, то кормой, а затем, резко просел почти до краешка борта. От неожиданности студентки отскочили назад, прекращая колдовать и мы, как пробка, выскочили обратно на поверхность.

— Нет, нет! — закричал я, чувствуя, что четвёртый удар, который сдерживает практически одна Алиса, вот-вот будет нанесён.

Оправившись от замешательства, они бросились к бортам и заработали с удвоенной силой. И уже во второй раз мы нырнули как надо. В облаке пузырей скрывшись под водой по верхушки мачт. Под давлением воды купол сжался ещё немного, оголив часть кормы, но удержался. А я, на секунду, залюбовался зрелищем голубовато-зеленоватой толщи на расстоянии вытянутой руки.

За моей спиной послышались бормотания суеверных матросов и даже дон Хуан, вместо привычных ругательств забормотал какую-то молитву. Но шокированы оказались не только они, выпучившиеся на нас рыбы были не меньше ошарашены. Особенно большие глаза были у какой-то залётной русалки с третьим размером голой груди и шикарным блестящим зелёным хвостом вместо ног. Что она тут забыла, выяснять времени не было и, сориентировавшись в направлении на подплывающий бриг, я указал на просвечивающее сквозь толщу тёмное днище корабля и скомандовал:

— Гигор, запускай!

Десяток огненных торпед проскочив купол, в облаке пузырей понеслись к пиратам, а затем рванули там, расколов бриг напополам.

— Наверх! — заорал я за секунду до взрыва, вдруг вспомнив, что вода практически не сжимается и ударная волна прилетит по нам ничуть не слабее пиратов.

Фрегат, кормой вперёд выскочил на поверхность, затем накатил водяной вал, расходящийся во все стороны от места взрыва, и уже нос фрегата задрался чуть ли не вертикально вверх. Народ, не удержавшись на ногах, покатился кто куда. Но это было уже не страшно, потому что от некогда грозного противника на поверхности воды не осталось почти ничего, кроме качающегося на волнах мусора и обломков досок.

— Победа! — заорал я, — Победа! Победа!

Выжатый и морально и физически, народ тут же попадал на палубу, прямо там где стоял. Кто-то, от переизбытка эмоций, вытирал слёзы, кто-то истово благодарил богов. Я же, первым делом подбежал к Бари, возле которого на коленях сидела мать.

— Как он, — спросил я с тревогой, разглядывая бледное, без единой кровинки лицо парня.

— Живой, — бледно улыбнулась Алиса, одной рукой поглаживая сына по голове, а второй держа напротив сердца какой-то лечебный амулет, — но слишком большой откат принял на себя, не знаю в каком состоянии его магическая система.

— Всё будет хорошо, — попытался я её успокоить, — он крепкий парень. И настоящий герой.

Тут Бари дёрнулся, лицо его исказила гримаса боли. Закашлявшись, он, со стоном, разлепил глаза, хрипло спросил:

— Что, где⁈

— Тихо, мой мальчик, — ласково произнесла женщина, — мы победили.

— Бари, ты молодец, — я ободряюще улыбнулся ему.

Но, увидев меня, он только скривился ещё сильнее, затем схватил мать за руку, прошептал, глядя ей в глаза:

— Мама, пообещай мне, пожалуйста.

— Всё, что угодно, сын, — улыбнулась та.

— Пообещай, что ты не выйдешь за него, — он дёрнул головой в мою сторону.

Я закашлялся. Алиса сначала побледнела, затем покраснела, отвела взгляд.

— Сын, что ты придумываешь, я не собиралась…

— Я вижу, как ты на него смотришь, — яростно, хоть всё ещё слабым голосом, произнёс он, — ты тоже поддалась его чарам. Вы все, как и мать Тара, и мать Авсана!

— Сын, что ты такое говоришь!

— Он злодей, мама, ты просто не знаешь…

— Кхым, — кашлянул я, — мальчик бредит, наверно последствия магического удара. Надо его аккуратно перенести в каюту.

— Да, да, — заторопилась Алиса, стараясь на меня не глядеть.

Проводив взглядом уносимого, с помощью матросов, Бари, я вздохнул, вставая с колен, и покачал головой. В парне играла банальная ревность. И его можно понять. Долгое время он был единственным мужчиной в семье и появление другого мужчины рядом с мамой воспринял крайне болезненно. Такое бывает. Но он уже взрослый, он поймёт, пусть не сразу, не сейчас, но поймёт.

Правда, его слова слышали не только мы с госпожой Ботлер. Его верные товарищи также находились неподалёку и теперь сверлили меня подозрительными взглядами.

Тут, на беду, на палубе показались и графиня Честер с госпожой Русавр. Встревоженные, они направились к нам.

— Вольдемар, мы уже думали, что тонем. Когда за окном каюты вдруг разверзлась морская пучина, у меня чуть сердце не остановилось, — прижимая руки к груди, с экспрессией в голосе, заявила Злотана.

Но ответить я не успел, Тар с Авсаном тут же бросились к матерям.

— Мама, только не говори, что тебе нравится профессор Локарис! — громко, с какой-то обидой, произнёс Тар.

Такого вопроса прямо в лоб, графиня не ожидала. Я успел это заметить по расширившимся глазам и секундной паузе. Но, к чести женщины, оправилась она быстро и, мило улыбнувшись, ответила:

— Конечно нравится, мой милый, как преподаватель, он очень хорош.

— Я не об этом, он нравится тебе как мужчина⁈

И вновь ему не удалось сбить мать с толку. Та только улыбнулась ещё раз:

— Милый, я женщина, конечно мне нравятся мужчины.

— Аррр, — зарычал тот, получив и не получив ответ, одновременно.

В это время, с другой стороны мать допрашивал Авсан.

— Бари сказал, что ты смотришь на профессора по другому, — мрачно произнёс парень, — неужели, ты уже забыла отца⁈