Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь (СИ) - Жнец Анна - Страница 8

Я вдруг почувствовала драйв и азарт, неодолимое желание снова увидеть ушастых скромников и посмотреть, насколько ярко могут запылать их щеки. Заодно полезной информацией разживусь. Оголю плечико — и принцы мне все, как миленькие, расскажут: есть ли здесь колдуны, кроме Гали, и где этих колдунов искать.

— Его Светлость очень занятой мужчина, — эльфийка как-то подозрительно печально вздохнула. Небо над нашими головами сменилось перекрестьем деревянных балок, из солнечного дня мы окунулись в сумрак замкнутого пространства. По бокам выросли голые каменные стены. — Ему некогда заниматься воспитанием молодой девицы, поэтому отныне за вашим нравственным обликом буду следить я.

Я резко остановилась, поперхнувшись воздухом.

Что, простите?

— Да-да, с удовольствием окажу Его Светлости эту услугу. Думаю, он будет мне благодарен, — и на губах эльфийки растеклась мечтательная улыбка.

Брови мои поползли вверх.

Опомнившись, назойливая бабенка прогнала с лица влюбленное выражение и впилась в меня острым взглядом.

— Не знаю, как вы жили на большой земле, но здесь, на острове, свои порядки. Одна на улицу ни ногой. Пока Его Светлость Сандарин не подобрал вам няньку, сопровождать вас повсюду буду я. Глаз с вас не спущу. А то распустились совсем вдали от родины, стыд потеряли. — Она осмотрела мое мокрое платье и неодобрительно фыркнула. — Воспитывать и воспитывать.

Глаз не спустит?

Станет сопровождать повсюду?

А как же мое вечернее свидание?

Сатанея от злости, я медленно выпустила из ноздрей воздух.

Надо срочно придумать, как избавиться от этой прилипалы.

Глава 7. Предвкушая свидание

— Да что с тобой? Ты сегодня как сонная муха.

Вспышка острой боли заставила Марамира зашипеть и поморщиться. С досадой он опустил взгляд на свое предплечье и увидел, что белая ткань туники пропитывается кровью.

Замечтался. Прямо во время тренировочного боя. Лучший мечник королевства, Марамир никогда не проигрывал младшему брату, а сегодня уже два удара пропустил. Правый бок пульсировал болью, а теперь и рабочая рука.

Ну что за проклятье! Никак не получалось сосредоточиться. Мысли то и дело устремлялись к утренней встрече у стен замка, и перед внутренним взором возникал пикантный образ его новой знакомой. Платье, надетое прямо на голое тело. Ни корсета, ни десятка пышных нижних юбок. Прямо на голое тело! О, Гаррот! И легкая ткань от воды стала почти прозрачной.

В тайне от брата Марамир покупал у матросов с большой земли фривольные картинки, которые прятал в тайнике под досками полы в своей комнате. Стоила каждая такая картинка целое состояние, но принц не жалел денег. Зато он знал, как выглядят женщины под всеми этими бесчисленными слоями тряпок. В его коллекции даже был набор карточек, где человеческие красотки лежали в развратных позах, и их наготу не скрывали ни корсеты, ни панталоны. Одна из бесстыдниц даже ноги раздвинула и…

Когда Марамир впервые взял в руки эту картинку, то покраснел до корней волос и побежал за увеличительным стеклом.

Словом, о женщинах старший принц знал довольно много и считал себя подкованным в этом вопросе, однако голые женские колени вживую прежде не видел.

Любоваться настоящей девой оказалось в миллион раз приятнее, чем нарисованной. И куда более возбуждающе.

Хорошо, что в моде в этом году были свободные туники, прикрывающие пах.

— На сегодня, наверное, хватит, — Марамир вернул меч в ножны на поясе. — Что-то я не в форме. Может, лучше полетаем? Осмотрим границы острова?

— А с ба́тту не свалишься? — фыркнул Айнан. — Ты целый день ужасно рассеянный. Весь в своих мыслях. Даже родители за обедом заметили. И вот сейчас, — брат кивнул на окровавленный рукав его туники.

— Глупости. Тебе кажется.

— Неужели все думаешь об этой девице, Варне?

— О ком? — притворился дурачком Марамир, но, когда Айнан отвернулся, вытащил из кармана часы на цепочке и посмотрел на время.

Надо срочно занять чем-то мысли, иначе ожидание сведет его с ума.

Днем батту, гигантские ездовые птицы, отдыхали на западной стороне крепостной стены, рядом с парком. В Йерне эти удивительные создания заменяли лошадей. Размаху их крыльев могли бы позавидовать драконы, если бы не вымерли лет эдак триста назад. Летел батту над городом — и эльфам, накрытым его тенью, казалось, что наступили сумерки.

А как переливались в свете солнца разноцветные перья!

У каждого аристократа был свой батту, связь с которым укрепляли с самого детства. Птица Мара носила на себе все оттенки фиолетового, от лавандового до пурпурного, и была своевольной, как и ее хозяин. Даже Марамир не мог подойти к ней без угощения. Батту Айнана, желто-оранжевый красавец, обладал куда более мягким нравом, зато уступал собрату в скорости.

Парить над островом на своих крылатых питомцах было любимым развлечением эльфийской знати. Ветер хлестал в лицо. Волосы развевались. От высоты и чувства свободы захватывало дух. Города внизу казались крошечными, даже Йерский замок выглядел как игрушка.

— Да что ты все за временем следишь? — прокричал Айнан, в который раз поймав Мара с часами в руке. — Расшибешься — отправишься на свидание с целителем, а не со своей бойкой прелестницей.

В голосе брата Марамиру почудились непривычные желчные нотки, да и взгляд его был каким-то неприятно острым. Не успел принц об этом подумать, как птица под ним взбрыкнула. Судорожно вздохнув, Мар вцепился в поводья. Часы выпали из его руки и, раскачиваясь, повисли на цепочке, крепившейся к кожаному жилету, надетому поверх туники.

— Я же говорил, — хмыкнул Айнан, вырвавшись вперед.

— Как думаешь, когда можно считать, что наступил вечер? — нагнал его брат. Гигантские крылатые тени накрыли пляж, и рыбаки рядом с лодками задрали головы к небу. — Когда стемнеет? Или сразу после ужина? Шесть часов — это уже вечер?

Айнан неодобрительно поджал губы.

— Не ходи. Забудь про эту девицу. Ты наследный принц и должен, как никто другой, заботиться о своей репутации. Один неосторожный шаг — и все, не отмоешься. Потерпи. Скоро отец найдет тебе невесту и сможешь хоть каждую ночь наслаждаться видом ее прелестей. И не только видом.

Марамир ничего не ответил, лишь крепче сжал поводья.

В шесть часов вечера, сразу после ужина, он был за крепостной стеной у оборонительного рва. Ходил взад-вперед вдоль обрыва и поглядывал то на часы, то на главные ворота.

Смеркалось. Под ногами скрипели мелкие камни. За спиной зажглись огни сторожевых башен. Свет луны заиграл в далекой воде канала.

Марамир нервничал. Он надел свой лучший костюм, заплел волосы в косу и даже надушился, украв флакон с ароматическим маслом из комнаты Айнана, но, похоже, зря: время шло, а Варна не появлялась.

Он уже устал ждать. С каждым часом принц все больше чувствовал себя дураком. Вырядился, как батту, приперся раньше срока, букет принес — специально ради этого проник в оранжерею матушки, где росли самые красивые цветы в Йерне. Рисковал своей репутацией. И что? Ничего! Бесстыжая плутовка обвела его вокруг пальца. Посмеялась над ним. Назначила встречу и не пришла.

Около полуночи, когда Марамир окончательно потерял надежду, у ворот в крепостной стене мелькнула тень. Одна из створок приоткрылась и тут же захлопнулась.

Варна!

Обрадованный, он кинулся в сторону замка.

Кровь шумела в ушах, сердце ломало ребра. Предвкушая долгожданную встречу, Марамир рванул на себя тяжелую деревянную дверь и лицом к лицу столкнулся с… Айнанон.

— А ты что тут забыл? — с подозрением прищурился Марамир, глядя на разодетого и надушенного брата.

Тот неловко завел за спину руку с букетом роз.

Глава 8. Русская смекалка, или Коварство попаданок не знает границ

Я решила быть хитрой и примерить маску кроткой овечки, чтобы мадам прилипала потеряла бдительность. До вечера далеко. Еще будет время от нее избавиться. А пока почему бы не воспользоваться эльфийским гостеприимством. Тем более идти мне некуда: чертов Галя бросил меня на произвол судьбы.