Колхайн (СИ) - Корсуньский Ростислав - Страница 13

Чувство слежки не проходило, и мне это крайне не нравилось. Очень похоже на хищника, который подкрадывается к добыче, идя по следу. Наконец-то выбежал за пределы клановых земель, сразу свернув в парк. И понесся между деревьями и кустами. Ухватившись рукой за дерево, развернулся, сделав почти оборот вокруг него, и направил свое тело в кусты. Замер под ними и начал высматривать преследователя. Проделал все, как учил меня друг ирсиб: полуприкрыл глаза, выбросил из головы все мысли, заставил сердце биться медленно. Жаль, что не успел научиться маскировке, но он говорил, что со временем это само придет.

Нечто летящее я различил только потому, что оно закрыло свет от фонаря. Находился он на входе в парк, но с моего места был прекрасно виден. И когда мигнул, я не выпускал из виду едва различимое пятно. Когда до него осталось пять метров, я усилием воли разогнал кровь, сердце застучало в бешеном ритме. Через три секунды я выскочил из своего убежища и когтями превратившейся в лапу правой руки ударил по непонятному предмету. И тут же устремился в глубину парка, слыша за собой какое-то потрескивание.

Через пять минут я остановился, так как справа потянуло густым ароматом листвы деревьев. Получается, что в той стороне находится настоящий лес или деревья растут чаще. Сейчас это то, что нужно, так как чувство слежки хоть и уменьшилось, но не исчезло. Предполагаю, что за мной следит еще одна непонятная штука. Кстати, внутренний советник не выдал ее название. Поэтому спрятаться в чаще сейчас лучше всего. Конечно, та штука легко пролетит между деревьями, зато видимость там будет плохая, поэтому шанс оторваться намного выше. Оглянувшись, я резко ускорился в сторону, откуда тянуло ароматом листвы.

Да! Это настоящий лес! Вправо, вперед, влево — и чувство, что за мной следят, пропало. Одним прыжком запрыгнул на дерево, перелез выше и спрятался в густой кроне. Теперь я буду охотником. Главное, что знаю, как выглядит тот, кто за мной следит. Я снова перешел в состояние хищника выслеживающего добычу. Ничего и никого не видел до самого утра. Как рассвело, я продолжал находиться там еще два часа, и только убедившись, что следящих летающих штук нет, спрыгнул на землю. Одежда мешала очень сильно, поэтому решил ее снять. Кроме трусов, которые как раз приносили комфорт, облегая меня ниже поясницы. Раздеваясь, нащупал банковскую карту, которую засунул в один из карманов. Завернув одежду вместе с ботинками в сверток, я пошел искать место, куда могу это все спрятать.

Лес оказался настоящим буреломом, что выглядело для меня немного странно. Там был парк с дорожками, скамейками, а тут такая чаща, что я в степи не встречал подобную ни разу. И тут у меня появилась одна мысль: вдруг этот лес выходит за пределы города? И я направился в противоположную от входа в парк сторону.

Разочарованию моему не было предела — настоящий лес рос пусть и на достаточно большой территории, но за пределы города не выходил. Более того, со всех сторон он был окружен парком. Но хуже всего были мои чувства, твердившие, что за его пределы мне выходить опасно. В течение двух дней обошел границу по периметру и везде, как только порывался выйти за пределы, появлялось чувство опасности. Точнее, не появлялось, а усиливалось, поскольку в последние дни оно жило вместе со мной.

Я оказался в ловушке.

Присутствовал и положительный момент — через лес протекал небольшой ручей, вытекая из одного озера, находящегося в одной части парка, и впадая в другое, которое было на противоположной стороне. А еще в лесу жили белки и суслики. И те и другие питались орехами, только первые добывали их на деревьях, а вторые на земле и даже под землей. Прожить можно, но я прекрасно знал, как стая диких шакалов сторожит загнанную в рощу дичь. Какое-то время пасут ее, а потом, когда их соберется много, со всех сторон бросаются в лес.

Для вещей я нашел прекрасное место — дупло белок, которых я употребил в пищу. Теперь каждый день занимался осмотром территории, уделяя особенное внимание границе. Еще рассмотрел тех, кто следил за мной все это время, даже узнал их название. Я как раз лежал на земле, а недалеко от меня, в каких-то десяти метрах, проходила пешеходная дорожка. По ней шел мужчина, хуман, с маленьким ребенком полукровкой хумана и орчанки. В это время к ним подлетела штука, за которой я вел наблюдение.

— Папа, папа, смотри дрон! — воскликнул ребенок и задергал мужчину за рукав.

Тот посмотрел в сторону, куда показывал пальчиком ребенок и поспешил уйти. Дрон какое-то время сопровождал его, но потом вернулся к этой точке. «Поступают по всем правилам хищной стаи», — подумал я. Если бы эти наблюдатели не летали так высоко, то я бы уничтожил их и сбежал, а так не знал что предпринять. Все больше склонялся к мысли устроить им здесь последнюю битву, как было тогда, когда мы с учителем дрались против стаи шакалов. Осталось только дождаться, когда враги устроят облаву.

Сегодня во второй половине дня чувство опасности резко возросло. Я как раз плескался в ручье и одним длинным прыжком очутился на берегу.

— Наконец-то смертельная схватка, — зарычал я.

Именно зарычал, а не заговорил. Это моя схватка, схватка хищника, ирсиба, к которым я себя причислял. Я посмотрел в сторону опасности и издал рев вызова на смертельный бой. Натер тело травой с сильным ароматом, чтобы скрыть свой запах. Одним прыжком перепрыгнув через ручей, я направился к врагам, заходя немного в сторону, чтобы быть с подветренной стороны. Ветер не так часто бывает, но сегодня мне повезло, и я могу учуять врага за несколько сот метров.

Легкое дуновение сообщило мне, что люди взяли с собой шакалов. Это не те, что жили на территории того клана, но точно домашние — у диких запах более резкий. И один из них как раз ко мне приближался. Запрыгнул на дерево и по веткам перебрался на следующее в сторону приближающегося врага. Присел, готовый к прыжку, и замер. Сейчас запах был слабее, но я все равно знал, что ко мне по-прежнему приближаются.

Этот шакал был еще больше тех, что сторожили дом. Он мягко ступал по земле, постоянно принюхиваясь, уши уже прижал к голове и был готов к схватке. В десяти метрах за ним шел демон с оружием в руке. Шакал приближался, подходя все ближе и ближе. Я же сейчас наблюдал только за демоном, поскольку ближнего врага просто чувствовал. Внезапно слева от меня раздался шорох, и шакал замер, повернув в ту сторону голову. Я по звуку знал, что это суслик юркнул в свою нору, а вот он, вероятно, нет, так как сделал пару шагов по направлению к непонятному шороху. «Если выживу, то тебя и твою семью толстый землеройка, оставлю в живых», — мысленно пообещал я себе.

Все дело в том, что сделав два шага, шакал прикрылся от человека с ружьем толстым деревом, что очень облегчило мне нападение. Спрыгнув ему на спину, я одним движением вскрыл ему горло и повалил на землю, обхватил второй рукой и ногами.

— Рух! — выкрикнул демон. — Рух, ко мне!

Я уже сидел на четырех конечностях, готовый действовать. Враг остановился, замер и я. Послушался едва слышимый звук — мужчина очень мягко ступил на землю. Я волей разогнал кровь, чувствуя, как горячая волна прошла по мышцам. И как только из-за дерева появилась какая-то часть врага, начал действовать. Первые два прыжка я проделал, скрываясь за деревом, следующим выпрыгнул в сторону, противоположную от появления врага — с другой стороны толстого ствола. Заметил он меня на четвертом прыжке.

— Контакт! — выкрикнул он, начиная поворачиваться в мою сторону.

Но недостаточно быстро. Правой рукой я успел перехватить его оружие, левой лапой перерезал ему горло, встретив небольшое сопротивление. Рухнул в траву, прикрываясь свежим трупом.

— Лака́тош, идем к тебе, — услышал я голос откуда-то из-за его уха. — Лакатош? Почему молчишь? Всем! Лакатош мертв. Третий канал.

Больше я голосов не слышал, но главное узнал — враги передвигаются в мою сторону. Бросился вправо от надвигающейся опасности, залез на дерево и по кронам вернулся немного назад. И снова превратился в поджидающего добычу хищника. Сквозь полуприкрытые веки наблюдал, как к убитому врагу вышли два человека — хуман и демон. Первый осмотрел один труп, затем второй. В это время появились еще два врага и, что самое плохое, еще один шакал. Вся опасность исходила от этой группы, значит, все противники здесь.