Теория Хайма (СИ) - "Мари Явь" - Страница 27

Ким Рендал же в это время была слишком увлечена безвыходностью сложившейся ситуации.

Оптимальным временем для проведения эксперимента была ночь… но отсутствие света, множество свеч в близи столь неустойчивых материалов грозит оставить только воспоминание от нее и самого замка…

Порох не подходил в виду большого ряда недостатков: низкая скорость горения, недостаточная сила взрыва, неустойчивость. А стоило ему случайно намокнуть, и все ее планы полетят коту под хвост.

Нитроглицерин был оптимален… но пробовать изготовить его в подобных условия — тупость и самоубийство. Никаких шансов.

Сосредоточенная на самобичевании Ким не сразу заметила подошедшего к ней очаровательного ребенка, а когда заметила, то испуганно вздрогнула, резко выпрямляясь.

— Прости-прости, сестричка. Я не хотел пугать тебя. — Проговорил очаровательный мальчик лет двенадцати, присаживаясь рядом.

Ким уставилась на непонятно откуда возникшего мальчишку, думая заодно над тем, у каких родителей могло появиться такое элегантное, утонченное, светлое чудо. Облаченный в сложный костюмчик цвета только распустившейся лаванды, с глазами наполненными чистотой и небом, с улыбкой задорного детства и невинности. Волосы цвета льна вились на затылке, падая на лоб, закрывая шею.

— Парень, если ты заблудился, я тебе ничем не могу помочь. Подойди вон к той страшной тете… — Ким кинула взгляд через плечо, уставившись на Велику, которая почему-то все это время смотрела на нее. Так же как и каждая из присутствующих девушек. — Так, кажется, ты не просто ангел, упавший с небес.

— Я нашел тебя. — Улыбнулся еще сильнее паренек, протягивая девушке маленький пузыречек, наполненный мутной бесцветной жидкостью. — Помоги мне.

— Прости, ты очень милый и все такое, но у меня правда нет на это времени…

— Если ты мне поможешь, то времени у тебя будет полно. Обещаю. — Проговорил очень тихо и таинственно мальчик, вновь подталкивая к ней пузырек. — Я всегда сдерживаю обещания.

— Скажи, а тут все дети такие самоуверенные? — Пробормотала девушка, забирая из рук пацаненка пузырек, открывая стеклянную крышку. — Ну и что это?

— У меня не получаются мыльные пузыри. — Беспечно объяснил он, пожимая плечиками. — Я слышал люди умеют запускать в воздух множество разноцветных мыльных пузырей. Если светит солнце, то это просто невероятное зрелище… я бы хотел это увидеть… Но у меня они не держаться… они лопаются и они бледные. Никаких цветных пузырей.

— А что ты добавлял сюда? — Пробормотала Ким, помешав мутную жидкость соломкой.

— Мыло и воду. Я знаю, когда их смешиваешь получаются пузыри… но они не такие.

— Добавь сахара и глицерина. А так как глицерина у меня теперь бери не хочу… — Девушка достала из-за пазухи скляночку из-под духов, добавляя пару капель прозрачного масла в раствор. — Побольше мыла. И пусть настоится в холоде несколько часов. И будут тебе самые суперские мыльные пузыри, которые ты только видел.

— Правда? — Воодушевленно протянул малец.

— Да, а теперь беги отсюда к твоей мамочке. Давай, кыш. Здесь тебе не место. Ты еще слишком маленький, чтобы ошиваться среди этих… — Слово «шлюх» вертелось на языке. Но ведь ругаться при детях не очень то хорошо.

— А правда, что люди издалека делают пузыри из… этой… резины?

Ким нахмуренно посмотрела на паренька, который теперь в ожидании на нее уставился.

— Воздушные шары, пацан? Да, есть такое дело… откуда ты это знаешь? Откуда ты вообще знаешь, что я из другого мира? И как факт, про существование самого другого мира?

— Я много читаю.

— А в книгах про это написано?

— В редких, да. Так что там про… шары? Я слышал, они летают. Как мыльные пузыри, но не лопаются.

— Долго рассказывать парень.

— Мне кажется, время у нас все-таки есть. Если расскажешь, я буду очень благодарен, следовательно, у тебя будет полно привилегий. — Благосклонно и абсолютно серьезно заявил мальчик.

— Очень смешно. Давай лучше так: я тебе расскажу про шары, а ты меня оставишь в покое, убираясь отсюда вместе со своими пузырями, окей?

— Окей. — Повторил парень, демонстрируя внимание в глазах.

— Начнем с основ, пацан. Этот мир подчиняется законам физики, а не законам вашего чертового императора, прости великодушно. Помимо этих законов, есть еще законы природы. Согласно вторым — мы дышим воздухом, согласно первым — гелий, водород и нагретый воздух легче того газа, которым мы дышим. А теперь представим мешочек из тонкой резины. Его заполняют гелием или водородом, он растягивается, поднимается вверх, потому что легче воздуха. Понимаешь? Ох, ну это как если бы ты кинул в воду деревянный шарик, и он все равно бы всплыл.

— Дерево легче воды?

— Да, плотность дерева меньше плотности воды. Все? Теперь иди.

— А ты знаешь, что такое фейерверки?

— Для тебя — нет.

— А для себя — да?

— Не заставляй меня кричать не тебя, малыш. — Устало пробормотала Ким, сползая по стволу дерева так, что теперь полулежала на земле, скрестив ноги в лодыжках. — Ты очень милый и очаровательным и сразу видно — не дурак. Но мне сейчас, правда, не до тебя.

— Но я буду тебе благодарен.

— Прибереги свою благодарность для кого-нибудь другого.

— Но никто другой не знает про фейерверки.

— И слава богу. Вам должно хватать того, что в это мире живут чертовы драконы. Боже, чертовы драконы. В это до сих пор трудно поверить…

— Я хочу увидеть фейерверки. — Повторил спокойно, но с явным нажимом паренек.

— Ну вот иди и донимай этим своих родителей.

— Я очень хочу увидеть фейерверки. Знаешь, что это означает? Что я сделаю все, чтобы их увидеть.

— Вот значит как. Ну в таком случае тебе нужны порох, сера, чугунные опилки, уголь мягких пород, а так же бертолетовы соли, чтобы опилки окрашивались в разный цвет, а именно: селен для голубых тонов, натрий — желтых, калий — фиолетовых. Так же понадобятся гильзы, куда ты поместишь нужный состав. Ну и последнее, тебе придется выкупить меня из проклятого рабства, куда меня засунул ваш обожаемый император. — Ким вздохнула, смотря в лазурь высокого неба. — Так что придется ограничиться пузырями.

— Как вы люди говорите? Окей. — Живо ответил ей мальчик, вскакивая на ноги.

— Сразу бы так. — Пробормотала Ким, веря, что его «окей» означало капитуляцию, признание своей идеи безумной и недостижимой.

Закрывшись предплечьем от яркого света, девушка легла удобнее на мягкой траве, под благодатной тенью дерева, веря в то, что озарение настигнет ее во сне. А что, с Менделеевым это сработало.

Она проснулась от прикосновения холодного ветра, который послал армию мурашек по телу. Поежившись, неохотно открывая глаза, девушка осмотрелась. Естественно, она так и лежала на холодной земле, тогда как небо, с которого как-то слишком поспешно сбежало солнце, теперь потемнело и нахмурилось. Абсолютная тишина, и лишь приглушенные звуки суеты доносились из замка.

Конечно, после получение долгожданной, но все же весьма ограниченной, свободы, на нее абсолютно наплевали все. Это не было слишком плохо, но иногда она оставалась без ужина… похоже сегодня такой день.

Неохотно поднявшись, девушка стряхнула прилипшие к платью и лицу травинки, а еще вытащила парочку из растрепавшихся волос.

Распрямившись, она встретила благодатную прохладу этого свежего вечера лицом к лицу. Дуновение вечернего фёна[5] наполнило ее легкие, взметнуло волосы и длинный подол летящего платья, цвет которого можно было бы обозначить как «последний вздох Жако»[6].

А вообще день прошел отлично. Она встала, поела, пошла на разведку, получила парочку недовольных взглядов в свою сторону и немного серной руды, годящиеся тут только для приготовления раствора, которым обрызгивали зараженные паршой овощи, еще немного бесцельно побродила по замку, очутилась в саду, где как всегда пытались научиться соблазнительно танцевать новоявленные обольстительницы. Потом она уснула и вот результат: конец нового дня, а она опять не продвинулась в своем плане ни на шаг.