Горячее селение Амбинанитело - Фидлер Аркадий - Страница 37

• Предыдущая
• 37/45
• Следующая

Обычно она спокойна, и такое внезапное возбуждение доказывает, какое большое значение она придает всему происходящему.

— Хорошо, Веломоди, успокойся.

Я отпускаю бабочку на волю и улыбаюсь, заметив, с каким облегчением Веломоди следит за улетающей бабочкой.

— Очень уж они опасны, — оправдывается она.

— Думаю, только для тебя! — говорю шутливо. — Я — вазаха.

Веломоди быстро обрела прежнее спокойствие. Говорит не торопясь, только движение век выдает скрытую насмешку:

— А что, вазахи никогда не умирают?

— Но не от какого-то лулпата, — отрезал я.

— А ведь опасность была рядом с нами и рядом с тобой, — коротко и серьезно утверждает Веломоди, и мы шагаем дальше.

Цель сегодняшнего похода — другая бабочка, которую мальчишки несколько дней тому назад поймали и принесли нам. Хоть они изрядно ее и помяли, но у нас с Богданом при виде ее чуть не выскочили глаза от удивления. Это была самая большая бабочка в мире из семейства Xanthopan morgani praedicta, голиаф, по величине напоминающая скорее ласточку, чем бабочку. Она коричневая с розовым брюшком. Мы очень обрадовались, когда узнали, что в Амбинанитело есть такая редкая бабочка, и стали расспрашивать жителей деревни о другой диковинке Мадагаскара, биологически тесно связанной с ксантопаной, об орхидее Arigraecum sesquipedale, славившейся тем, что ее цветок имеет очень длинный отросток.

Необычайная орхидея известна европейцам более двух веков и всегда вызывала удивление и любопытство. С какой целью природа снабдила ее таким удивительным отростком? И вот недавно была открыта бабочка ксантопана, и вопрос стал ясен. Длинный хоботок бабочки соответствует ненормально длинному отростку орхидеи. И действительно, в тех местах на Мадагаскаре, где растет этот красивый необычный цветок, обитает бабочка-великан и прилетает к нему собирать нектар.

Обнаружив бабочку, мы стали интересоваться цветком и выяснили, что местные жители знали его. Теперь Веломоди ведет меня в отдаленное место, где, по слухам, видели орхидею.

— Мы уже близко, — говорит моя проводница.

Впереди блеснула вода. Это не река, а широкий рукав ее, вроде залива.

Здесь, как и всюду, заросли подходят к самой воде. Веломоди отводит меня на несколько десятков шагов от тропинки. Недалеко от берега залива торчат несколько свалившихся деревьев, а на их полусгнивших стволах белеют — да, это они! — цветы, которые я ищу. Мгновенно узнаю белые цветы с шестью лепестками и длинными отростками. Цветов более двадцати. На фоне зеленой чащи они сверкают, как сказочные звезды. Мы укрылись поблизости, держа наготове сетку. Я не уверен, что бабочка скоро появится, остался один час до заката солнца, кроме того, эта бабочка не так уж часто появляется. Может быть, еще не один раз долго и терпеливо придется дожидаться здесь. Сегодня только репетиция.

Ожидание нельзя назвать приятным. Комары кусают, как драконы, а предохранительных сеток мы не захватили. И все же любоваться окружающей природой — наслаждение. Мы остановились в полутора десятках шагов от залива, видны его берега. Стоячая, илистая вода дает, вероятно, дополнительные источники тепла и влаги, потому что пышность растений здесь феноменальная. В других местах цветов в лесу мало. Здесь же, неподалеку от залива, растут цветы, каких до сих пор я не встречал. Деревья с раскидистыми ветвями и огромными листьями высятся у самой воды, с их веток свисают розовые шарообразные цветы, огромные, величиной в два кулака. Они привлекают внимание яркой расцветкой.

— Вискоза, — называет деревья Веломоди, заметив, с каким восхищением я смотрю на них.

«Вискоза» по-мальгашски означает что-то вроде «удара» или «молнии».

Поднялся предвечерний ветерок и неожиданно донес омерзительный запах гниющего мяса. Недалеко от нашего укрытия растет в воде причудливое растение арум. Над метровыми листьями возвышается стебель с прекрасным громадным цветком. Из мясистого футляра снежной белизны торчит пурпурный столбик. Маленькие мушки опыляют громадный цветок, и для того, чтобы привлечь их, арум издает этот отвратительный запах. Внешность величественная, но запах отвратительный.

У трудолюбивой природы нет ни минуты покоя.

Веломоди к чему-то прислушивается и подает рукой знак. Под ближайшим кустом послышался глухой писк. Птица или насекомое — трудно разобрать.

— Погоди! — воскликнула девушка, схватила валявшуюся на земле палочку, подбежала к кусту и быстро начала разгребать траву.

Нашла. Поднимает на палочке что-то длинное, тонкое, медленно извивающееся, как змея. Оказывается, вовсе не змея. С трудом поверил глазам: дождевой червь длиною в метр, толщиною с палец. К тому же червь издает писклявые звуки.

— Ну, сегодня нам попадаются оплошные великаны и чудища! — смеюсь я, пряча редкую добычу в банку.

Со стороны залива послышался тихий, размеренный всплеск весел. Чья-то лодка подплыла к тому месту, где тропинка подходит к заливу. Сначала мы услышали, как лодка причалила и люди выскочили на берег, потом мы увидели их. Четверо молодых мальгашей быстрым шагом идут по тропинке и приближаются к нам. Меня удивило, что двое из них держат в руках копья с острыми железными наконечниками. Такое оружие имеют далеко на юге острова мужчины племени антандрои. Здесь такого обычая нет.

— Это антандрои? — спрашиваю девушку.

— Нет, — качает головой Веломоди.

— Бецимизараки?

— Да.

— Ты их знаешь?

— Нет, первый раз вижу.

— А почему они так вооружены? — смеюсь, показывая на воинственное вооружение.

Пришельцы молоды. Самому старшему не больше двадцати двух — двадцати трех лет. Они заметно возбуждены. Беспокойно оглядываются и рассматривают все вокруг; нас, разумеется, обнаружили сразу. Увидев меня, они смутились. Тот, что заметил меня раньше всех, остановился как вкопанный и, выпучив глаза, испуганно закричал, предостерегая товарищей:

— Вазаха!!!

Все четверо быстро пятятся и раздраженно совещаются, не зная, что предпринять. Они с трудом скрывают волнение. Их испуг показался мне странным и непонятным. На Мадагаскаре нет мальгашей, которые не знали бы белых людей.

Немного погодя пришельцы подходят к нам, видимо о чем-то договорившись. Их улыбки неестественны.

— Смотри, вазаха! — предупреждает вполголоса встревоженная Веломоди. — Они неискренни!

Я не разрешаю подойти ближе чем на пятнадцать шагов.

— Стойте! — кричу. — Ни шагу дальше! Что вам нужно?

— Ничего, — отвечает старший из них.

В то время как его товарищи остановились, он спокойно продолжает путь. В руке сжимает копье. Я поднимаю ружье.

— Стой, буду стрелять! — чеканю я. — Ружье заряжено.

Мальгаш останавливается.

— Незачем так угрожать, — говорит с упреком.

— Кто вы такие? — спрашиваю.

— Жители деревни с того берега.

— Какой деревни?

— Рантаватобе.

Эта деревня расположена несколько выше Амбинанитело.

— Он врет, вазаха! — шепчет Веломоди. — Он не оттуда.

Хорошенькая история! Не могу понять, что, собственно, нужно четверым пришельцам и почему они так разволновались, увидя меня. Во всяком случае, следует быть начеку и как можно скорее выпутаться из этой непонятной истории. Я было хотел попросить Веломоди объяснить, кто я, но даст ли это желаемый результат? А если они преступники?

Вдруг со стороны залива снова послышались голоса. Подошла вторая лодка, и на берег высадилось несколько новых гребцов. Мальгаш, с которым я только что разговаривал, вступил с ними в оживленную беседу на мальгашском языке.

— Бежим! — шепчет Веломоди. — Они хотят тебя забрать. Теперь их много…

Держа ружье на изготовку, я стал удаляться. Ближайший мальгаш заметил это и, не двигаясь с места, приказывает:

— Вазаха, не уходить!

— Имей в виду, — отвечаю ему грозно, — у меня оба ствола заряжены. Первых двоих уложу на месте. Пока другие сумеют подойти, ружье снова будет заряжено… А вообще что вам нужно?!

Не ожидая ответа, пытаюсь все же уйти. Но события развиваются с такой молниеносной быстротой, что я не успеваю отойти даже на десять шагов.

• Предыдущая
• 37/45
• Следующая