Дьявол соленых песков (СИ) - Леонова Светлана - Страница 13

Ей хотелось скрыться в толпе, но она прекрасно осознавала, что это будет расценено как бегство, а дать повод считать себя слабой не хотелось — довольно, сегодня Дэм и так уже много раз сумел застать ее врасплох, лишить самообладания. Она просто повернулась к нему спиной, удобнее расположившись на высоком барном стуле, и упорно старалась делать вид, что появление Дамиана осталось для нее чем-то незначительным. Однако ее спокойствию не суждено было долго продлиться. Дамиан с хищной легкостью подошел к Томасу, проинспектировал запасы в баре и нарочито громко на английском указал, что тому нужно пополнить запасы в баре.

— Прошу прощения, леди, но ваш бармен на некоторое время вынужден уйти, а пока я его заменю. — Ох, как заставлял его голос разгораться внутри тягучему пламени. До мурашек. Лана почему-то очень остро реагировала на низкие вибрации его голоса. А уж при воспоминании, какие ощущения пробуждали в ней его губы, в ногах появлялась предательская слабость и дрожь. — Леди желают чего-нибудь еще?

— Ой, думаю, мне уже просто воды, — почти заплетающимся языком произнесла Татка, смущенно прикрыв ладонью икоту.

Дэм вопросительно приподнял бровь, бросая взгляд на Лану, без слов задавая тот же самый вопрос и ей.

— Пожалуй, я пойду еще потанцую. Ты со мной?

— Ой, нет, немного посижу, — покачала головой Татка и тут же пожалела о своем резком движении, так как все перед глазами поплыло. И она захихикала. — Кажется, кто-то уже разучился отдыхать.

— А я пойду.

Татка задумчиво смотрела вслед удалявшейся подруге, отмечая, как внезапно сменилось ее настроение. Напускное веселье и беспечность не могли обмануть — подругу что-то сильно растревожило. Девушка перевела изучающий взгляд на огромного мужчину за барной стойкой, потом снова на подругу. И задумалась.

— Нравится моя подружка? — Татка оперлась локтями о барную стойку и наклонилась к Дэму, колдовавшему над очередной порцией коктейля для кого-то. Он дежурно улыбался ей, явно давая понять, что не понимает русскую речь. — Не понимаешь? А я же вижу, что ты с нее глаз не сводишь. Понравилась, да?

Татка сама обернулась, чтобы найти подругу на пляжном танцполе. Яркая, эффектная, даже в простеньком легком платьице. Немного раскрепостилась сегодня, но при этом грозном хозяине пляжа отчего-то стушевалась.

— Красотка! И большая умница. Только тебе тут явно не светит.

Она вновь повернулась к хозяину бара, покачала головой, показывая тщетность бросаемых им заинтересованных взглядов в сторону Ланы, и улыбнулась.

— Не светит, красавчик. Ее завоевать надо, но она не дастся так просто.

Дамиан все так же дежурно улыбался. Конечно, выслушивать пьяные бредни посетителей было его работой, и сейчас он отлично с этим справлялся. Профессионально выслушивал, хоть ничего и не понимал из их речей, ожидая, когда клиент действительно попросит о чем-то более подходящем в данном месте и в данное время.

— А, — махнула рукой Тата, переходя на английский, — еще текила-санрайз для меня и моей подружки. Лана, я к тебе!

Как не хотелось просыпаться, но чувство голода легким покалыванием в животе напоминало о важности как минимум одного круассана и чашки горячего шоколада. При мысли о божественном ароматном напитке, который с таким мастерством готовил бармен в ресторане, в животе жалостливо заурчало. Лана зевнула и сладко потянулась, прислушиваясь к своим ощущениям. Тело приятно ныло, как обычно бывало после долгой изнуряющей тренировки, но сильной головной боли, на удивление, не было. Медленно сев в постели, Лана опустила ноги на пол и с трудом разлепила глаза. Шторы были плотно задернуты еще с вечера, чтобы яркое утреннее солнце не тревожило, но глаза все же обожгло ярким светом. Прикрыв веки, девушка сделала глубокий вдох и через пару секунд медленно выдохнула. Утро нового дня. Полениться она еще успеет на пляже, а пока нужно вставать, умыться, переодеться.

Так, стоп! А где ее одежда? Лана не имела привычку спать в белье или без оного вообще — на ней всегда была легкая сорочка или пижама с шортиками. Видимо, этой ночью она все же знатно перебрала с коктейлями, раз остались силы только скинуть с себя платье и шлепанцы, забраться под одеяло и заснуть в том, в чем оставалась. Платье обнаружилось на краю большой постели. Но удивительней было другое — на нем лежал едва распустившийся маленький бутон бордовой розы. Позорище какое! Она ободрала куст, росший в большой кадушке на первом этаже рядом со стойкой ресепшен. Ей с первого дня понравились эти сочные великолепные цветы, но чтобы вот так вандальничать… Это было что-то новое даже для нее самой. Но цветок был действительно прекрасен, чего уж там. Он все еще хранил свой сладкий аромат, чуть смешанный с запахом моря. Лана взяла его в руку и сделала вдох, прикрыв глаза. Наверно, стоит поставить его в стакан с водой — жалко обрекать такую красоту на стремительную смерть.

Нужно было подниматься, но боже, как не хотелось! Как же не хотелось!!! Она плюхнулась спиной обратно на постель и вновь поднесла ароматный цветок к лицу. Настроение было чудесным. Все же ночная вечеринка сумела отогнать неприятные мысли, о Германе Лана и не вспоминала. Просто веселилась и танцевала. Как вернулась в номер, она уже и не помнила.

Хорошее настроение сразу же спало, стоило только вспомнить о Дамиане. Поразительно, но даже во сне этот дьявол-искуситель не оставлял ее. Этой ночью он был в ее видениях, и Лана помнила их до малейшей детали. Она пробудилась посреди ночи, и едва открыв глаза, даже не увидела, а скорей почувствовала чье-то присутствие. В такой же точно комнате, окутанной тьмой и лунным свечением, Дэм сидел в кресле напротив, совершенно расслабленный, закинув ногу на колено и подперев рукой подбородок. И жадно всматривался в нее. Темнота придавала ему таинственный хищный вид, но Лану это не страшило, напротив, ее тянуло к этой опасности. Ее гипнотизировал его взгляд. И когда она медленно села в постели, заворожено глядя на него, он столь же неторопливо поднялся со своего места и подошел к ней. Глазами задержался на ее руке, придерживавшей одеяло у груди, и Лана точно знала, что произойдет потом: он протянет к ней руку, только лишь кончиками пальцев дотронется к коже за ухом, проведет по шее, опустится к груди и, наконец, накроет ее руку, чтобы отвести вниз вместе с одеялом, оставляя открытой его взору едва прикрытую тонким кружевом белья грудь. Его длинные пальцы совершенно просто, незатейливо дотронулись до плеч, чтобы небрежно снять одну шлейку, а затем и другую, однако дьявол не торопился что-либо делать дальше. Он томил ее ожиданием. Лана не могла отвести глаз от лица, от его горящих желанием глаз, и когда Дамиан поймал ее взгляд, довольно улыбнулся.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вновь перевел взгляд с ее лица на обнаженное тело, скользнул по чувствительному соску, чуть поиграв с ним, и поднялся к шее. Лана нервно задышала. Ей было мало, чертовски мало такого прикосновения. Захотелось ощутить, как дрожит тело от его прикосновений… Она прикрыла от разочарования глаза. Ну и черт с ним, что они и не знакомы толком, черт с ним, что ее желание слишком импульсивно и необдуманно — этого ведь кроме нее никто не будет знать. Это был ее сон, здесь ей дозволялась любая вольность. Голова кружилась, а по телу горячим током растекалось дикое желание познать его ласки.

Словно угадав ее мысли, Дамиан властно обхватил пальцами ее подбородок и поднял лицо к себе, словно спрашивая, уверена ли она. Какие-то миллиметры разделяли их друг от друга. Миллиметры нерешимости. Даже в ее мыслях этот дьявол держал все под своим контролем. Лана облизала пересохшие от волнения губа, обольстительно улыбнулась своему искусителю и сама сделала последний шаг. Она сама преодолела эти миллиметры, коснулась его губ, обхватила руками за шею и потянула на себя, заставляя опуститься на постель рядом с собой. В ответ лишь тихое хриплое рычание, и тут же его ладонь властно опустилась на ее затылок, путаясь пальцами в волосах, и Лана сдалась под натиском его голодных поцелуев. Голова кругом, каждая клеточка тела пылала и плавилась от его смелых ласк. Боже, отчего эти ощущения так реальны? Тело остро реагировало на каждое его прикосновение, кожа стала невероятно чувствительной и жадной до них. Мягко, но властно Дэм удерживал ее в своих руках, не переставая целовать, пробовать на вкус, терзал опухшие от поцелуев и колющейся щетины губы, ласкал их языком.