Выбери любимый жанр

Аферист (СИ) - Майоров Сергей - Страница 1


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

1

Annotation

Выстрел оборвал мою жизнь. Продажный начальник подставил меня. Я оказался в 1982 году, без жилья, документов и даже без имени.

Зато теперь я не связан рамками закона и могу вершить справедливость. Все, кто причастен к моей смерти, вы еще не знаете, но я иду к вам! Поймайте меня, если сможете!

Аферист

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Эпилог

Аферист

Глава 1

— Да стой ты, сволочь! — досадливо воскликнули надо мной.

Вот идиот! Как я могу стоять, если в меня целую очередь из калаша выпустили. Из них пара точно в голову. У меня мозги на полкабинета разлетелись.

— Брось его, пусть валяется, — ответил ему другой и смачно сплюнул. — Включай.

Не успел я подумать, возможно ли быть мёртвым и слышать чьи-то разговоры, как на меня обрушился поток ледяной воды. Ааа! Что за хрень? С хрена ли мёртвому мне так холодно? А кто сказал, что в аду жара? Где-то я читал, что там наоборот ледяная пустыня.

Погодите, а божий суд? Взвесить поступки, и прочая божественная лабуда? Где справедливость хоть в посмертии? Я так не согласен. Я может быть уже защитную речь приготовил про мудаков в погонах, увешанных орденами и медалями. Про бывших коллег и друзей, которые подставили под статью и в конечном итоге под пули. Про гнильё до самых верхов, которое вертит системой как ему удобно.

Подумал я так и понял, что неправ. Если это ад, я страшно разочарован. Где котлы и черти? Лишь двое человек, кафель и ледяной душ.

— Хватит! — заорал я, понимая, что замёрз как цуцик, и спасения от воды нет.

Ноги не держали, руки тряслись, а башку так ломило, что хотелось оторвать её и выбросить. С такой башкой, да под ледяным дождичком никак не находился ответ на вопрос: почему я после смерти продолжаю чувствовать тело, как будто и не умирал? А не умереть я не мог. Меня хладнокровно расстреляли. Наверняка при попытке к бегству. Или оказал сопротивление при аресте.

Водяной поток, наконец, иссяк, но вертеть головой по-прежнему не было желания. Помещение кружилось, и это тошнотное ощущение усиливалось при любом движении. Млять, да у меня по ходу дикое похмелье. Нихрена не понимаю, но сейчас не до воспоминаний, как это получилось. Я живой, и это главное.

— Фамилия? Где работаешь, учишься? — прогремело надо мной.

Ну нафига так орать? Под черепушкой резонирует. Тем более будто они сами не знают, кого взяли. Нет, такой приём я и сам не раз применял. Крик и демонстрация силы подавляют волю. Позадаёшь тупые вопросы, требуя ответа криком, а там подследственный и на остальные ответит. Но от меня они таким образом признание не выбьют. Просто потому, что признаваться мне не в чем. Могу правду-матку выложить как на духу, хотите? А за признаниями к генералу Барсукову сходите.

— Бесполезно. До утра он двух слов не свяжет.

— Потащили. Утренняя смена пусть спрашивает.

— А в документах-то что написать?

— Да ничего не пиши. Документов нет, сильное опьянение, говорить не в состоянии.

Меня проволокли по пустынному коридору и занесли в большую комнату с кроватями. Камера? Казарма? Уронили на покрытую бордовым дерматином кушетку, в ногах которой лежало свёрнутое клетчатое шерстяное одеяло.

Попытка дотянуться до него едва не кончилась падением на пол. Второй раз я и пытаться не стал, подтянул коленки к груди, пытаясь согреться и уплывая в беспамятство. Кто-то в итоге накинул на меня одеяло, а то к утру я имел все шансы подхватить пневмонию.

Рассвет случился слишком рано и раздражающе громко.

— Фамилия? Место работы?

— Забатуев. Радиозавод.

— Фамилия, место работы?

— Новиков. Комбинат питания.

— Фамилия, место работы?

Блин, чё за перекличка, Николаич? Я пошарил по кровати, но ничего полезного не нашёл — ни подушки, чтобы швырнуть в шумного дежурного, ни пистолета в кобуре, чтобы его пристрелить.

Млять! Меня же вчера пристрелили! Парни из управления собственной безопасности! Я подорвался, чтобы ощупать себя на предмет ранений, и смутно вспомнил ледяной душ и как меня допрашивали. Открыл глаза. Казённая комната. Кушетки с раздетыми до трусов людьми на них. Кто-то в полном отрубе, кое-кто слабо шевелится. Немолодая женщина-врач в белом халате и двое милиционеров. Не полицейские, нет. В форме советской милиции. Молодые парни, со смутно знакомыми физиономиями. В помещении вытрезвителя, где я, походу, в качестве клиента. Это что, бред умирающего? Как иначе объяснить то, что я вижу?

— Фамилия. Место работы, — заметив мои шевеления, подошёл один из ментов. Это же Барсуков, падаль! Молодой, щекастый мой будущий продажный начальник. Только в звании младлея. Точно, бред.

Не дождавшись ответа, он дёрнул моё одеяло, и я полетел за ним на пол, потому что судорожно стискивал его край.

— Гандон, — простонал я, отбив копчик и руку.

— Вставай, пьянь!

И пнул носком фирменного начищенного ботинка под ребро. Млять, моя печень!

— Прекратите, что за выходки, — прервала наше увлекательное общение суровая докторша. — Ещё раз увижу, сообщу начальству. Вы же сотрудник милиции. Вы людям помогать должны.

— Да какие они люди, Авдотья Никитична?

— Не хуже нас с вами, молодой человек. Может быть, перед вами мастер золотые руки. Или гений математики. Или вовсе ваш коллега.

Я так охренел от этого разговора, что даже забыл об отбитых частях тела.

— Ну это вы загнули — коллега, — фыркнул Барсуков. — А документы где?

— Помогите человеку подняться для начала. Так как ваша фамилия, молодой человек? — обратилась напрямую ко мне врачица.

Я, кряхтя, поднялся на коленки, переждал, когда стенка встанет на место и, опершись на неё, заполз на кушетку, кутаясь в одеяло. Млять, да что ж такое со мной произошло-то? Неужто группа захвата и автоматная очередь мне в пьяном угаре прибредились? А тогда как объяснить лоснящуюся молодую рожу Барсукова и вытрезвитель, которых у нас десять лет как нет?

— Вы меня слышите?

— Да, — еле выдавил я, стараясь удержать позывы желудка.

— Как вас зовут?

— Всеволод. Казаков Всеволод.

— Как самочувствие, Всеволод?

— Ху… плохо.

— Что вчера пили?

— Не знаю.

— Давайте руку, смерим давление.

Я дал обмотать манжетой руку, а сам во все глаза смотрел на второго милиционера, в лихо сдвинутой на затылок фуражке. Это же Степан Николаевич, наш бессменный дежурный. Его месяц назад похоронили. Инсульт на рабочем месте, скончался не приходя в сознание в госпитале ветеранов.

Николаич стоял передо мной, понимающе усмехался в усы. И лет ему так двадцать-двадцать пять максимум. А было шестьдесят три.

Я зажмурился, аж цветные круги поплыли перед глазами.

— Эй, плохо, что ли? Ну-ка ложись. Подставляй ягодицу, укол поставим. Пьёте всякую дрянь, потом отхаживай вас. Почему вчера не увезли в наркологию? Вы же видели, что не наш клиент?

Мне кололи что-то болючее, а я дышал глубоко и сосредоточенно.

Я за годы службы чего только не навидался. Никогда не говори никогда, такой был мой девиз. Бывает всякое. Поэтому сейчас я смотрел на молодых Николаича и Барсукова в форме советской милиции, и украдкой щипал себя за ногу. Было одинаково больно от укола и щипков, а мираж не рассеивался. Мне срочно надо наружу, чтобы подтвердить или опровергнуть сумасшедшую мысль — я в прошлом. Этого не может быть, но иного объяснения я не вижу.

Врачица со свитой пошла дальше, а мне ничего не оставалось как прикидывать варианты дальнейшего развития событий и моего в них участия.

1

Вы читаете книгу


Майоров Сергей - Аферист (СИ) Аферист (СИ)
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело