Академия 2 (СИ) - Шиленко Сергей - Страница 17

— Иван… — Антонина жалобно заскулила, выгибая тело и прижимаясь к моим пальцам, их постоянное прикосновение к клитору приводило её в экстаз. Я погрузил свои пальцы в неё ещё глубже и погладил нервы, запрятанные глубоко внутри. Антонина исходила соками, издавая томные стоны. Я ещё крепче впился зубами в её грудь и провел языком по соску, который поймал в ловушку. Маленький горячий бутончик налился кровью, Антонина качалась всё быстрее, умоляя: — Иван, пожалуйста…

Моя ладонь ласкала её тело, а пальцы снова и снова проникали в неё. Когда мой большой палец прижал её клитор к коже, и я сильнее сжал пальцы, из её горла вырвался громкий стон, она дёрнулась мне навстречу. Прижал её к себе, она задрожала и попыталась потереться грудью о моё лицо, но я резко поднялся со стула, и Антонина попятилась назад. Подхватил её, не дав упасть, она наткнулась на стол и упала на его деревянную столешницу. Зашуршали бумаги, что-то упало на пол, но всё внимание было сосредоточено на женщине, извивающейся на моих руках.

Она вздрогнула, и небольшой оргазм пронёсся по её телу, тугие половые органы сжались вокруг моих пальцев, пытаясь удержать их. Она задыхалась, а я целовал прекрасное разгорячённое тело.

— Что бы ещё ты хотела? — прошептал я. Она на мгновение открыла и закрыла рот, а затем сглотнула, вернув себе немного самообладания.

— На этот раз возьми меня сзади, любимый, на подоконнике, — голос её звучал хрипло, а глаза с трудом фокусировались на моём лице, когда она произносила свою просьбу. Я вытащил пальцы из её тела и провел ими по внутренней стороне бедра, она вздрогнула. Вместо того чтобы отпустить её, я расстегнул брюки. Стон, который издала Антонина, когда я вошёл в её скользкий вход, заставил меня задрожать. Мне потребовалось лишь несколько быстрых, голодных толчков, чтобы излиться в неё.

Я отступил и позволил ей подняться. Антонина, перекатившись на бок поднялась с рабочего стола. Она призывно посмотрела на меня через плечо и, покачивая бёдрами, подошла к окну. Одно движение руки — окно и ставни распахнулись, открыв взору прекрасное ярко-голубое небо за окном. Тоня не пыталась прикрыться и, прижав ладони к камню, выгнула спину дугой и подняла ягодицы. Я нетерпеливо последовал за ней, поднял юбку, обнажив её смуглую кожу, и нанёс три резких удара по её левой ягодице. Антонина задыхалась от каждого шлепка, кожа на месте ударов покраснела, а я плотнее прижался к ней, позволяя своему стволу тереться между её ягодицами.

Я не спешил погружаться в её тугое кольцо, не желая разорвать любовницу. Антонина толчками стремилась мне навстречу, её сильное возбуждение боролось с моими стараниями быть осторожным.

Продолжая держать руками её бёдра, когда мы оказались вровень друг с другом, наклонился, чтобы прошептать ей на ухо: — Расслабься, ты получишь то, что хочешь. Она издала нетерпеливый звук, я немного отстранился и резко подался вперед, войдя в её тело. И она застонала от блаженства.

Как только она смогла привыкнуть ко мне, я задал быстрый темп. Антонина стояла, опершись на каменный подоконник, высунув голову и плечи в окно, и не пыталась прикрыться. Я крепко обнял её одной рукой за талию, плотнее прижимая к себе, а другой обхватил её горло, немного откинув её голову назад. Языком провёл по мочке её уха и взял в рот, слегка посасывая. Упругие мышцы её задницы то и дело врезались во внутреннюю поверхность моих бёдер, я наслаждался тем, как её нежная кожа скользит по моему стволу. Задрожал, почувствовав, как внутри нарастает жар, кульминация приближалась, и прижался лицом к её голове.

— Ласкай себя для меня, хочу слышать, как ты стонешь от моего имени во время оргазма, — приказал я и почувствовал, как по её позвоночнику пробежала мелкая дрожь, когда мы соединились.

Антонина положила одну руку между ног, доверив мне удерживать её на месте. Я услышал влажные звуки от движения пальцев, которыми она начала доставлять себе удовольствие. Другой рукой она провела пальцем по линиям клейма, расположенному на груди.

— Иван, Иван, Иван… — вскрикивала она каждый раз, когда мои бёдра врезались в её ягодицы, снова и снова выкрикивала моё имя, откидывая бедра назад, чтобы увеличить силу ударов, и судорожно пытаясь доставить себе удовольствие. Я провёл губами по её шее и поцеловал обнажившуюся ключицу — от энергичных толчков блузка сползла с плеч.

— Это не директор там парит над школой? — прошептал я на ухо Антонине. Всё её тело напряглось, и она заговорила на непонятном мне языке. Не совсем уверен, но подозревал, что она сказала что-то нецензурное. Её кожа покраснела под моими губами, в ней забурлил оргазм, и она снова задвигала бёдрами, усиливая удовольствие. Этого оказалось достаточно, чтобы перевести меня через край, и я простонал её имя, когда освободился. Антонина опустила голову, пытаясь отдышаться. Я крепко обхватил её за талию и прижал к себе, не давая заглянуть в окно.

— Ты эксгибиционистка, — поддразнил её.

Подняв голову и повернув лицо ко мне, она издала горловой смех и нежно поцеловала в губы, глядя в глаза.

— Я много чего умею… и чем дольше мы будем вместе, тем больше тебе удастся узнать, — пообещала она. Мы неохотно расстались и принялись за устранение беспорядка. Антонина немного поколдовала, чтобы убедиться в отсутствии подозрительных пятен, а затем предложила мне сесть в кресло. На этот раз она подошла и, обхватив шею руками, уселась у меня на коленях.

— На самом деле я хотела поговорить с тобой кое о чём, — начала она и, бросив игривый взгляд, прижалась ко мне поближе. — Я разговаривала с профессором Рамсином о Фиби. Он предложил тебе купить для неё специальный ошейник. Он похож на тренировочный браслет, который у тебя на руке и будет регулировать её личные запасы маны. Разница в том, что он будет втягивать ману из воздуха вокруг дракона, увеличивая её личный запас. Он считает, что это позволит Фиби стабилизировать свои превращения и, возможно, дольше оставаться в гуманоидной форме. Если вдруг случится такое, что энергии у дракона останется мало, он сможет подпитывать её плазменные шары.

Я моргнул и потянулся рукой вверх, чтобы поправить очки.

— Сколько будет стоить такой ошейник? — это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Должно быть, даже дороже, чем стазис-фонарь, а он стоит целое состояние. К сожалению, у меня нет больше закопанных кристаллов маны. По губам Антонины расползалась хитрая улыбка.

— Так, ты что-то планируешь? Что это за взгляд? — я приподнял бровь в недоумении.

Женщина вздохнула и покачала головой: — Ты такой подозрительный…

Протянув руку, Антонина сцепила пальцы в кулак, а другой рукой трижды нарисовала вокруг запястья петлю. Вокруг руки образовалась светящаяся фиолетовая энергия, а затем, когда она разжала пальцы, на ладони образовался туманный узор. Свет померк, на её раскрытой ладони лежал бронзовый ошейник. Она протянула его мне.

— Так получилось, что в хранилищах Дома Ворона есть несколько артефактов, и мне разрешено использовать их для развития наших учеников. Если Фиби согласится носить его, пожалуйста, скажи ей, чтобы больше не грызла мои ботинки.

Я прикусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться, вспомнив о паре дорогих туфель на каблуках, которые съела Фиби. Антонина тогда призналась, что они были сделаны из какого-то кролика, на которого часто охотятся драконы, но ей и в голову не пришло, что Фиби захочет их съесть. Наблюдать за тем, как тёмная эльфийка читает нотацию сонному дракону было очень забавно.

— Я сделаю всё возможное, чтобы она поняла, что твой гардероб не входит в её меню, — поклялся я. Когда взял ошейник в руки, то почувствовал внутри себя резонансную вспышку. Это было трудно описать, словно лёгкое покалывание внутри меня.

— Странное ощущение…

Она кивнула головой: — Я не была уверена, что ты достаточно чувствителен, чтобы ощутить это. Ошейник был сделан укротителями зверей, которые специализировались на зачаровании. При его создании использовалась комбинация рунической резьбы и специальных материалов. Тот факт, что ты можешь его почувствовать, намекает на то, что и сам можешь обладать некоторыми навыками зачарования. Антонина широко и ослепительно улыбнулась, поцеловав меня. — Это мы и узнаем это через несколько дней, когда ты пойдешь на свои первые занятия.