НЧЧК. Дело рыжих - Астахова Людмила Викторовна - Страница 16
- Предыдущая
- 16/85
- Следующая
– В принципе можно и так сказать. Если быть совсем точным, то скорее крайне радикальное крыло в ведьминском сообществе, вобравшее в себя ехидных фанатиков всех мастей. Официально их центры и школы подготовки давно разгромлены, а главари сидят на нарах.
– А это не так?
– Нет, конечно, – хмыкнул Эрин. – Индульгенция тому живой пример. Руку даю на отрез… хм… правую руку, что она лично подняла из свежей могилы покойного менеджера среднего звена…ну нашего господина Бе-бе, и его не пойманного до сих пор сотоварища. Ой, только не делай круглые глаза! Такие, как она, даже некромантией не брезгуют. Это по телевизору показывают одних лишь зубастых лошадок, и под стенания защитников животных, с умными лицами сетуют на несовершенство законов о защите братьев наших меньших.
Бедную эльфиечку помимо воли передернуло. Эрину и самому не хотелось вспоминать о несчастных коняжках, превращенных сьючками в плотоядных монстров. На животном лошадиных размеров, да еще и питающимся мясом, особенно далеко не уедешь. Вернее, уехать то можно, но только при условии регулярного и калорийного питания. Иначе первым такое, с позволения сказать, тягловое животное, сожрет седока. Казалось бы, ну купи машину – железяку бездушную, и езжай куда хочешь, только и трат, что на бензин. Ан, нет! Каждая уважающая себя ведьма-сьючка считала за необходимость завести себе плотоядную лошадь непременно черного цвета.
– По легенде, именно на такой твари ездила сама Редда Ольховская – величайшая из ведьм всего человечества, – пояснил эльф-сыщик. – Я думаю, из-за этих ехидных стерв бедняжка Редда в хрустальном своем гробу теперь переворачивается.
– А что еще делают сьючки?
– Спроси лучше, чего они не делают. Открывай АнтиМагический уголовный кодекс и читай все разделы подряд. Они на что угодно пойдут, лишь бы прирастить свою волшебную силу, от обычного воровства до извращенного убийства. Смысл в том, чтобы достигнуть максимального уровня и тогда, опять же по поверью, обычная ведьма-сьючка превращается в непобедимую, крутую магичку, которой подчиняется не только всякая нечисть, но даже демоны. Мария Сидорова, она же Мэйна-Индульгенция, насколько мне известно, из оперативных данных, одна из самых сильных и опасных ведьм.
– Ничего себе! – поразилась Нолвэндэ эдакой наглости со стороны человечьей колдуньи.
– Вот теперь мы с тобой, леди, и начнем рыть носом землю, чтобы найти неопровержимые улики и собрать все возможные доказательства вины Индульгенции, хотя бы по последнему эпизоду. Если мы сумеем доказать, что Сидорова напрямую причастна к смерти господина Стоероса, что именно она послала к нему зомбей, то сделаем обществу большой подарок, посадив рыжую стерву за решетку.
К величайшему сожалению, информация, потом и мигренью добытая мыслечтецами, не могла служить доказательством в судебном процессе. Следствию требовалось собрать материальные улики, неопровержимо свидетельствующие о вине подсудимого.
– А если это не она?
– Она! – уверенно заявил Эрин. – Кому же еще? Основополагающий принцип дознания еще никто не отменял.
– Это какой? – удивилась стажерка.
– Кто кувалду стибрил, тот и гномку кокнул, – рассмеялся эльф. – Вот какой! – и добавил уже более серьезным тоном. – Но даже, если предположить, что Индульгенция ни ухом ни рылом в этой истории не замешана, то её персону без внимания все равно оставлять нельзя. Нам с тобой предстоит масса неприятной и зачастую совершенно тупой работы, прежде чем мы сможем кое-кого припереть к стенке.
– Я готова!
Видит Единый, здоровый юношеский энтузиазм – штука заразная. В хорошем смысле этого слова. Эрин сразу почувствовал прилив сил. Правда, позитивного заряда хватило только на сорок минут плодотворной работы. Он с легкостью написал очередной отчет, а потом нудная писанина все же свела на нет любую мозговую деятельность.
Не помогла ни чашка харадики в исполнении Нолвэндэ, ни еще одна сигарета. Организму требовалось более существенное лечение от вчерашних излишеств. Эрин уже начал мысленно придумывать причину для похода за пивом, когда появился товарищ Дзир.
Дроу полным решительности жестом распахнул двери и грозно возвестил о срочнейшей необходимости провести консультацию с товарищем Эринрандиром ап-Телемнаром по вопросу, не терпящему отлагательств.
– Срочно! Вопрос жизни и смерти!
Он решительно выволок из кабинета слабо упирающегося эльфа и увлек в свой отдел. Если бы Эрин не знал дроу, как облупленного, то, наверное, повелся бы на суровую физиономию и зловещие, алые отблески на дне его зрачков.
Вся антитеррористическая команда поджидала начальство в оружейной с уже откупоренными запотевшими банками «Черного Самайна» наготове. Борцы с магическими и обычными террористами были одной расы со своим патроном. Это немаловажное обстоятельство значительно упрощало взаимопонимание внутри коллектива. Именно поэтому, утром на своем шкафчике в раздевалке Дзир обнаружил спасительную емкость с пивом – заботливые сородичи постарались. Восстановление душевного равновесия шефа было и в их интересах тоже.
– Шозанах? – по инерции спросил Эрин и сильно смутился. – Извините.
– А! Ты с допроса? – отмахнулся Дзир. – Парни, дайте ап-Телемнару баночку. Его надо срочно спасать.
Пронаблюдав, с каким трудом эльфу удалось поймать пиво, брошенное по самой простой траектории, дроу впал в глубокую скорбь.
– Паучий случай! Эрин, так нельзя! Погляди на себя. До чего ты – светлый, между прочим, эльф, себя довел!
– До чего? – вяло полюбопытствовал тот, делая спасительный глоток холодного пива.
– До ручки. Только работаешь, куришь и пьешь, пьешь, куришь и работаешь. Сексом не занимаешься, в спортзал не ходишь, от коллектива отрываешься…
Список Эриновых прегрешений получался изрядный. Но под пиво вполне терпимый. Без живительной влаги, эльф бы точно не стал слушать дальних родственников, сразу послав Дзира куда подальше, а так он просто обиделся.
– Ну-ну…Ты меня пивом привел поить или вызвал на товарищеский суд?
– А ты себя в зеркало видел?
– Нет. И даже не пытался.
В узкое зеркальное полотнище, висящее на стене между огромными глянцевыми плакатами, Эрин увидел бы взъерошенную шевелюру, обведенные черными кругами глаза и впалые щеки существа, хронически измученного похмельным синдромом. Хотя… рядом с изображениями полунагих красоток-дроу в черном латексе и вооруженных разнообразным пыточным инструментом, перекошенная физиономия была бы вполне уместна.
– Я собственно ничего другого и не умею, – честно признался он, разведя руками в стороны. – Только работать, работать и работать, – и поразмыслив над сказанным, прибавил: – Стрелять еще умею. Довольно метко.
– Вот! – обрадовался дроу. – На эти выходные мы всей командой идем на полигон пострелять-побегать, считай себя приглашенным. Никакого бухла, исключительно спорт и здоровые развлечения, – отчеканил Дзир. – Не прийти у тебя не получится.
Оно и понятно. От приглашений дроу отказываться не принято. Дзир лично прикатит на своем огромном джипе-ллосе, закинет в багажник и увезет на пикничок, где в качестве здоровых развлечений хоровое пение, замогильные шуточки и веселая национальная игра «Оживить покойничка».
Есть такие вести, что разносятся быстрей дуновения ветра. Само собой, вся местная контора уже прекрасно знала, чья именно я протеже. Поэтому реакцию обедающих энчечекистов на громогласное приглашение Ытхана Нахыровича: «Леди Анарилотиони, зайдите ко мне после обеда!» предсказать было несложно. Перекрестный обстрел взглядами, радостное «шу-шу-шу» из того угла, где кушали капустные котлетки и попивали морковный сок белокурые дриады, многозначительное хмыканье и характерный такой перестук… Мило. Похоже, по крайней мере, третья часть присутствующих уже искренне считает, что столичная штучка заслана специально. Ага, уже бегу стучать и наушничать! Вот только компот допью – и сразу, туфельки роняя…
- Предыдущая
- 16/85
- Следующая
