Вавилон - Фигули Маргита - Страница 23
- Предыдущая
- 23/181
- Следующая
Набусардар незамедлительно объявил тревогу и отдал приказ о его розыске, но Сан-Урри, казалось, бесследно канул в чреве огромного города. Все усилия разыскать предателя оказались тщетными. Даже царской тайной службе не удалось напасть на его след. Возможно, потому, что Сан-Урри взяла под свою защиту и покровительство могущественная твердыня — Храмовый Город. Солдатам Набусардара туда не было доступа.
Вернувшись вместе с Асумой в свою канцелярию, Набусардар прежде всего принялся приводить в порядок разбросанные по столу документы.
И тут он с ужасом обнаружил, что исчез план Мидийской стены вместе с текстом, поясняющим секреты ее внутреннего устройства.
Кровь застыла у него в жилах, потому что Мидийская стена до сих пор была сильнейшим оплотом Халдейской державы на севере. Предвидя постоянно грозящую оттуда опасность, ее велел воздвигнуть могущественный Навуходоносор против мидийцев, мощь которых в то время возрастала. Укрепление тянулось от берегов Тигра до Евфрата вдоль северной границы Вавилонии. Оно начиналось у города Опис и заканчивалось у города Сиппар. Навуходоносор не успел завершить строительство, и после его смерти стена достраивалась его преемником Нериглиссаром. Благодаря Мидийской стене держава стала почти неприступной. Ключи от нее секретов хранились в столе военачальника его величества царя Вавилона. Это были тоненькие таблички со столь мелко нанесенными на них письменами, что их можно было прочитать только с помощью особого увеличительного стекла. Теперь план исчез, и не было сомнений, что он в руках коварного Сан-Урри.
Обнаружив пропажу, Набусардар немедленно распорядился созвать военный совет, отложив осмотр казарм и военных лагерей на один из ближайших дней.
В тот самый час, когда должен был начаться военный совет, жители Вавилона нетерпеливо ждали исхода самого громкого за последние годы судебного разбирательства. Такой острый интерес был совершенно необычен, поскольку кражи, убийства, мошенничество, супружеские измены давно перестали быть редкостью и считались делом обычным.
Любопытство снедало и членов военного совета. Со всеми вопросами они разделались поразительно быстро. Даже история с Сан-Урри многим не показалась столь серьезной, какой хотел ее представить Набусардар. На освободившееся место помощника верховного военачальника был предложен царский наместник в Ларсе Наби-Иллабрат, который заслужил славу опытного воина и патриота. Согласие царя на его назначение было получено без всяких затруднений. Кивком головы он утвердил решение военного совета. Он отдал также приказ о розыске преступника Сан-Урри с последующим преданием его самому суровому наказанию.
Так легко и гладко было покончено с делом о помощнике верховного военачальника.
Члены военного совета нетерпеливо устремились к зданию суда. Толпы людей окружили здание, с нетерпением ожидая приговора. Площадь перед судом была до отказа забита народом, так что в раскаленном воздухе, насыщенном испарениями человеческих тел. нечем было дышать. Каждый старался протиснуться поближе к воротам, немилосердно работая локтями и толкаясь. Толпа находилась в непрерывном движении. Она колыхалась и бурлила, как полноводная река. Какого-то раба с тяжелой ношей на спине, пытавшегося пробиться сквозь толпу, опрокинули наземь и попросту затоптали.
Вавилоняне бились об заклад на высокие ставки и спорили о приговоре.
Множество продажных женщин с вызывающе раскрашенными лицами, а также немало и почтенных, знатных дам, укрывшихся под вуалью или переодевшихся в платье своих служанок, чтобы остаться неузнанными, толклись здесь же, с нетерпением взирая на ворота суда.
На четвертом этаже в судебном зале на скамье подсудимых сидел сын одного из богатейших халдейских вельмож Сибар-Син.
Его отец, сановник царя, был влиятельным лицом при дворе. Их род, накопивший огромные богатства, прославился тем, что неоднократно оказывал услуги владыкам Вавилонии, когда те попадали в нужду и им не на. что было даже содержать армию. Отец Сибар-Сина получал большую часть дохода от медных копей в Эламе и серебряных рудников в Киликии. Он ссужал деньгами не только высшую вавилонскую знать, но и видных граждан других городов страны. Однажды владелец крупного торгового дома в Лагаше столько задолжал отцу Сибар-Сина, что был вынужден отдать в залог старшего из своих сыновей — Нар-Гази. Нар-Гази старался верно и усердно служить кредитору отца. Со знанием дела, добросовестно он трудился в его канцелярии. Сановник полюбил его, оказывал ему полное доверие и часто ставил в пример своему ветреному сыну. Сибар-Син возненавидел и своего отца, и Нар-Гази. Оба отравляли ему жизнь, которую он предпочитал прожигать в кутежах и любовных оргиях. Чтобы поскорее дорваться до богатого наследства, он сначала добился объявления своего отца душевнобольным, а затем довершил меру содеянного им зла, подсыпав из мстительной ревности яд в бокал Нар-Гази.
Ночью Нар-Гази умер у себя в комнате.
Сибар-Син посулил отпустить на свободу одного из своих рабов, если тот сумеет той же ночью отнести труп к городскому зверинцу и бросить его львам.
Городской зверинец был обнесен высокой стеной. С наружной ее стороны по ступенькам можно было подняться на верхнюю площадку, откуда зеваки любили наблюдать за разъяренными львами, — зрелище щекотало нервы. Чтобы предохранить зрителей от случайного падения, площадка со стороны львиного манежа была обнесена решеткой с острыми зубцами наверху.
Под покровом ночи рабу удалось незаметно втащить труп на самый верх стены. Он уже собирался перебросить тело через решетку, как вдруг услышал внизу шаги сторожей. Со страху он не рассчитал и бросил труп так неловко, что тот зацепился за решетку и повис на них. Шум шагов все еще доносился снизу, поэтому раб лег на верхнюю площадку у стены в ожидании, пока сторожа уйдут.
Злодейское преступление удалось бы скрыть, если бы запах трупа не раздразнил бодрствующего льва. Его рев взбудоражил всю стаю, которая начала бросаться на стену, где повисло тело Нар-Гази.
Сторожа поспешили к железным воротам зверинца и увидели причину переполоха. Они заметили и человека припавшего к стене.
У раба не было никакой возможности скрыться. Его схватили и отправили в тюрьму.
Сибар-Син обвинил его в убийстве, хотя перед этим, склоняя к ужасному поступку, сулил ему свободу и щедрое вознаграждение. На первом допросе раб только дрожал и издавал бессвязные звуки. В конце концов он разразился слезами и два дня рыдал. В тюрьме его навестила жена. Она передала ему наказ Сибар-Сина не признаваться ни в чем. Если он будет молчать, то Сибар-Син обещал вознаградить его жену и детей золотом вдвое против обещанного.
Разговор раба и его жены был услышан служителями вавилонского правосудия. Они тотчас взяли Сибар-Сина под стражу. С того дня не было в Вавилоне большей сенсации. С напряженным интересом следили вавилоняне за ходом судебного разбирательства. Ведь речь шла об одной из виднейших фамилий города.
Молодой Сибар-Син ни минуты не сомневался, что его оправдают. Он не испытывал недостатка в золоте, а за золото в Вавилоне не так уж трудно было купить и жизнь и честь.
Несмотря на то, что раб на допросе во всем признался, Сибар-Сину удалось подкупить советников и судей. Накануне последнего заседания раба нашли в тюрьме мертвым. При этом не было обнаружено никаких следов насилия или отравления. Подкупленные судьи просто уморили его голодом.
Сибар-Син заранее знал, что будет освобожден. Суд же, стремясь перед всеми поддержать репутацию ревнителя справедливости, приговорил к смерти жену оклеветанного раба, которая должна была отвечать за умершего мужа. Было решено бросить ее на растерзание львам, а оставшихся четырех сирот, старшему из которых едва исполнилось десять лет, постановили отправить на тяжелые работы в рудники.
Так снова подтвердилась истина, что прав тот, на чьей стороне золото и власть.
Наконец ворота здания суда отворились, и в них появился оправданный Сибар-Син. Сначала он был неприятно удивлен огромным стечением народа, но как только до его слуха донеслись первые приветственные возгласы, лицо его просветлело и он смело вышел на улицу.
- Предыдущая
- 23/181
- Следующая
