Путь ислама. От Пророка до Еврохалифата - Мосякин Александр Георгиевич - Страница 11

Первое правительство независимого Алжира возглавил лидер Фронта национального освобождения (ФНО) Ахмед Бен Белла. В апреле 1964 года на базе ФНО была создана одноименная партия, первый съезд которой принял программную Алжирскую хартию, где указывалось, что Алжир избирает социалистический путь развития. Съезд постановил, что партия должна состоять преимущественно из крестьян и рабочих. В 1965 году в результате военного переворота к власти пришел бывший соратник Бен Беллы министр обороны Хуари Бумедьен, закрепивший курс на строительство в Алжире социалистической системы с местной спецификой. В стране возникла авторитарная однопартийная система, а во внешней политике установились прочные связи между Советским Союзом и Алжиром, который стал одним из арабских союзников СССР, идущих по «некапиталистическому пути». Последующие четверть века были для Алжира периодом стабильности и относительного процветания, хотя после смерти Бумедьена в декабре 1978 года в правящей партии развернулась борьба за власть между прозападной и просоветской фракциями. В итоге страну и партию возглавил компромиссный кандидат Шадли Бенджедид, который пытался усидеть на двух стульях. Но после того как в период «горбастройки» СССР перестал оказывать финансово-экономическую помощь Алжиру, страна оказалась на грани экономического коллапса. В 1986 и 1988 годах имели место массовые беспорядки, вызванные ухудшением качества жизни народа, для обуздания которых пришлось привлекать армию.

Тогда же произошел разворот в развитии страны. Ища новых спонсоров, алжирское руководство обратилось к Саудовской Аравии и ее соседям, которые в обмен на финансовую помощь и инвестиции потребовали развития в Алжире радикальной исламской идеологии и связанной с ней экономической инфраструктуры. Местное духовенство идейно и финансово быстро переориентировалось. Произошло резкое усиление фундаменталистских настроений и в широких слоях населения, особенно молодежи. Исламисты потребовали переустройства общества по законам шариата и выступили против светских властей, обвинив их в отходе от канонов ислама. В условиях нараставшего экономического и политического кризиса они заявили претензии на власть с целью построения в Алжире теократического государства. Алжирское руководство отказало им в этом. Конфликт между сторонниками светского общества и исламистами грозил перерасти в гражданскую войну. Чтобы ее избежать, по совету из Парижа алжирские власти решили провести всеобщие демократические выборы, результаты которых обескуражили всех. В декабре 1991 года в первом туре многопартийных выборов убедительную победу одержал радикальный Исламский фронт спасения (ИФС), который мог прийти к власти демократическим путем.

Дабы избежать этого, алжирские военные отменили второй тур выборов, заставили президента страны Бенджедида уйти в отставку, установили военный режим и запретили ИФС. В ответ исламисты ушли в подполье и развязали массовый террор против властей и гражданского населения, особенно сельских жителей. Тактика экстремистов строилась как на ударах по военно-полицейским силам и представителям властей, так и на запугивании населения. И это им удалось. Власть ничего не могла поделать. Чтобы спасти себя и своих близких, люди создавали отряды самообороны. Почти каждую ночь в алжирских деревнях раздавались сирены тревоги, как при бомбежках, и мужчины с оружием уходили на «фронт». Если к утру ничего не происходило, ополченцы расходились по домам, чтобы успокоить обезумевших от страха жен и детей, которые часто боялись открывать им дверь, не будучи уверенными, что это они. Но даже в защищенных деревнях наутро находили изрезанные трупы односельчан, что усиливало всеобщий страх.

Ополченцы вступали в бои с хорошо вооруженными бандами исламистов. Иногда удавалось отбиться, если же нет – бандиты захватывали село и устраивали резню. Вот лишь один эпизод с алжирской деревней Бентуми-Бентала, расположенной всего в 20 километрах от столицы страны. Темной ночью к деревне подобралась банда головорезов. Небольшой отряд самообороны вступил с ней в бой. Но силы были слишком не равны. Бандиты перебили защитников деревни, а затем стали планомерно убивать ее жителей, не щадя ни женщин, ни стариков, ни грудных детей. Людям отрезали головы, беременным женщинам вспарывали животы. Потом террористы взорвали большинство домов. Взрывы были слышны в столице, но никто не пришел на помощь несчастным людям, потому что боялись. Кровавая бойня продолжалась до утра. Как потом сообщили информагентства, в Бентуми-Бентала исламисты хладнокровно вырезали около 200 человек. Резня шла и в священный для мусульман месяц Рамадан. В 1997 году с 10 января – начала праздника Рамадан и до 6 марта бандиты из Вооруженной исламской группы (ВИГ)[30] зверски убили не менее 300 человек, включая детей разного возраста. В ночь с 31 июля по 1 августа 1997 года исламисты вырезали около 100 человек в провинциях Блида и Айн-Деорла. Тот август вообще оказался рекордным на жертвы: исламисты умертвили более 600 человек в разных местах страны. Эти нелюди создали такую атмосферу страха и паники, что алжирцы сходили с ума. А в июне 1992 года террористы убили президента страны Мухаммеда Будиафа. По сути, в Алжире шла гражданская война, имевшая характер беспощадной религиозной войны против собственного народа.

Информация об ужасах, творившихся в Алжире, поступала в европейские (особенно французские) СМИ. Фотографии женщин, скорбящих над растерзанными трупами своих детей, родителей, братьев и сестер заполонили периодические издания. Иногда их показывали по французскому телевидению, но, чтобы не травмировать психику телезрителей, показы этих фотографий были запрещены. Пожалуй, самое шокирующее фото опубликовал журнал Marianna. На нем были изображены две отрезанные детские головки, лежащие в цинковом тазу. До сих пор нет ответа на вопрос: чем была вызвана столь чудовищная жестокость к своим соплеменникам и кто ее направлял? Но, совершая такие зверства, исламисты вредили самим себе. Народ отшатнулся от них, что позволило алжирским властям и военным обуздать террористов и палачей, сбить волну террора и принудить экстремистов пойти на переговоры о национальном примирении. Властям удалось установить контроль над исламской инфраструктурой, удалить из мечетей радикальных имамов и пресечь каналы внешнего финансирования как вооруженного крыла экстремистов, так и их политических структур. В апреле 1999 года президентом страны был избран многолетний министр иностранных дел Абдель Азиз Бутефлика. Он смог привести Алжир к миру, хотя теракты случаются там поныне. Но длившаяся почти десять лет гражданская война (первая полномасштабная война с террором) унесла жизни свыше 100 тысяч человек, в основном ставших жертвами массовых расправ и террористических актов исламистских группировок. Государству был причинен огромный экономический ущерб. Всего этого могло не быть, если бы в конце 1980‑х годов алжирские власти не открыли двери перед пришлыми «учителями ислама» и затем не затеяли с ними игру в демократию.

Ну а дальше всё пошло как обычно. Бутефлика, правящий в Алжире поныне, установил режим авторитарной власти в форме выборной демократии, и в стране пока что спокойно. Аналогичную историю (не столь кровавую) пережил Тунис, о чем мы еще расскажем. Крупнейшие мусульманские страны, Индонезия и Пакистан, при внешне демократической форме правления тоже прошли через череду военных переворотов и диктатур. К концу прошлого века практически во всех мусульманских странах при разных внешних влияниях установился авторитарный режим правления, ставший причиной потрясений, случившихся в наши дни. Но помимо внешних влияний, советских и западных, в недрах просыпавшегося исламского мира шел процесс поисков собственного пути, основанного на канонах и ценностям ислама.

Эти поиски породили такое явление, как современный исламский фундаментализм. Психологически и гносеологически он пророс на почве исторического унижения, которое мусульманский мир испытывал от Запада на протяжении нескольких веков. Невозможно определить, в какой момент и в каком месте проросло семя этого явления. Оно витало в воздухе исламской ойкумены и отдельными вспышками проявляло себя с конца XVIII века. А в XX веке эти веяния оформились в идеологию, основанную на вере в то, что для возвращения исламским странам их былого величия мусульмане должны отказаться от всего, что связано с западными или любыми чужими ценностями и образом жизни. Мусульманам нужно вернуться к истокам, к «фундаменту веры» в том виде, каким его проповедовал пророк Мухаммед. Если этого не произойдет, то ислам как религия и мусульмане как человеческая общность могут погибнуть. Не в результате крестовых походов или колониальных войн, а вследствие обольщения идеями, вещами и образом жизни, которые проникают в исламский мир и отравляют его. Эту «западную отраву» распространяют не только неверные иноземцы (гяуры), но и сами исламские государства и правители, которые служат Западу и внедряют чуждые исламу идеи и ценности через светское законодательство, парламентаризм, репрессивный аппарат, материалистическое образование и средства массовой информации. Чтобы спасти ислам и свои заблудшие души, правоверные мусульмане должны объединиться и захватить власть. Конечной целью мусульман в каждой стране является создание теократического государства, управляемого «правильным» духовенством и нормами шариата. Такова концепция исламского фундаментализма, на почве которой проросли разные религиозные течения, партии и организации. Мы упомянем наиболее значимые.