Голая обезьяна. Людской зверинец. Основной инстинкт - Моррис Десмонд - Страница 106

Разумеется, наказание и поощрение большинства детей за их изобретательность будет относительно пропорционально, и, войдя во взрослую жизнь, эти дети будут обладать как умеренными творческими способностями, так и умеренной способностью подчиняться: они станут «взрослыми взрослыми». Они будут скорее склонны читать газеты, чем попадать на их страницы. Их отношение к «взрослым детям» будет двойственным: с одной стороны, они будут аплодировать им за то, что те дают столь необходимые им новшества, но, с другой стороны, они будут им завидовать. Творческий человек, таким образом, окажется не только в замешательстве (так как общество будет то восхвалять, то проклинать его), но и будет испытывать постоянные сомнения по поводу своего признания обществом.

Современная система образования сделала значительные шаги в сторону поощрения изобретательности, но ей придется пройти еще очень долгий путь, прежде чем она сможет полностью избавиться от желания подавить творческий дух. Академики старшего возраста неизбежно будут видеть в молодых способных студентах некую угрозу, и, для того чтобы преодолеть это, учителям потребуется огромное самообладание. Система разработана с тем, чтобы упростить эту задачу, но природа лидера всё усложняет. Принимая во внимание обстоятельства, можно только поражаться тому, что учителям вообще удается себя контролировать. Впрочем, между тем, что происходит в школах, и тем, что происходит в университетах, есть некоторая разница. В большинстве школ учителя неприкрыто демонстрируют свое превосходство над учениками, как социальное, так и интеллектуальное. Учитель использует свой более обширный опыт для подавления более развитой изобретательности учеников. Возможно, его мозг стал более закостенелым, чем их, но он скрывает этот недостаток, оперируя огромным количеством «неопровержимых» фактов. Дискуссии здесь недопустимы, остаются только указания. (Эта ситуация улучшается, и, безусловно, есть свои исключения, но в общем и целом такая тенденция все еще существует.)

В университете все меняется: здесь имеется гораздо больше фактов, которые следует донести до слушателей, но они уже не столь «неопровержимы». Теперь ожидается, что студент поставит их под сомнение, попытается в них разобраться и в конце концов у него появятся собственные новые идеи. Но на обеих стадиях (будь то школа или университет) есть еще что-то, не лежащее на поверхности, практически не имеющее ничего общего с поощрением интеллектуального развития, но зато очень сильно связанное с обучением суперплеменной идентичности. Чтобы лучше в этом разобраться, следует взглянуть на то, что происходит в более простых племенных сообществах.

Во многих культурах дети, достигшие половой зрелости, должны пройти через впечатляющие обряды инициации. Их забирают у родителей и собирают в группы. Затем они должны пройти суровые испытания, зачастую состоящие из истязаний и нанесения увечий. Это могут быть операции на половых органах или же нанесение ран, ожогов, ударов хлыстом, муравьиные укусы, но в то же время их посвящают в тайны племени. Когда ритуалы завершаются, они становятся взрослыми членами общества.

Прежде чем мы остановимся на связи этих ритуалов с ритуалами современного образования, важно понять смысл этих двух видов деятельности, одинаково наносящих ущерб. Во-первых, они изолируют взрослеющего ребенка от его родителей. Раньше, когда с ним что-то случалось, он всегда мог прибежать к ним и найти поддержку. Теперь впервые ребенок должен терпеть боль и страх в ситуации, когда он не может позвать на помощь родителей. (Обряды инициации обычно совершаются старейшинами в строгой секретности, остальные члены племени к ним не допускаются.) Это способствует подавлению у ребенка ощущения зависимости от родителей и переключает его преданность домашнему очагу на преданность всему племенному сообществу в целом. Усиливает этот процесс и тот факт, что одновременно ему раскрывают секреты племени, создавая тем самым основу новой личности, принадлежащей племени. Во-вторых, сила эмоциональных переживаний, сопровождающая посвящение, способствует тому, что учение племени навсегда врезается ребенку в память. Подобно тому как мы не можем забыть детали какого-нибудь травматического случая (например, падения с мотоцикла), так и посвященный в тайну новичок запомнит на всю жизнь секреты, которые открылись ему в тот страшный момент. Инициация в определенном смысле и положила начало обучению с нанесением увечий. В-третьих, молодому взрослому становится совершенно ясно, что, несмотря на его вступление в ряды старших, он все же исполняет роль подчиненного, а ощущение власти старейшин, которую он почувствовал на себе во время посвящения, надолго врежется в его память.

Современные школы и университеты, может, и не мучают своих студентов муравьиными укусами, но нынешняя система образования имеет поразительное сходство с древними племенными обрядами инициации. Для начала детей забирают у родителей и передают в руки «суперплеменных старейшин», которые посвящают их в «тайны» суперплемени. Во многих странах молодых людей заставляют носить униформу, для того чтобы обособить их от остальных и усилить преданность. Их также могут поощрять на участие в некоторых ритуалах, таких, например, как пение школьных или университетских гимнов. Суровые испытания племенного обряда инициации больше не оставляют шрамов на теле (шрамы немецких дуэлянтов так и не вошли в моду), но физические испытания, наносящие менее серьезные увечья, до недавнего времени сохранялись практически повсеместно (по крайней мере, в школах) в виде вдалбливания знаний ремнем. Подобно ритуальным увечьям, наносимым половым органам, эта форма наказания всегда имела некий сексуальный оттенок и не может быть отделена от феномена секса ради статуса.

Если жестокие испытания не исходят от учителя, ученики старших классов зачастую берут на себя роль «старейшин племени» и подвергают новичков различным истязаниям собственного изобретения. В одной из школ, например, новички проходят «травяное посвящение»: им под одежду запихивают охапки травы. В другой школе они проходят «каменное посвящение»: их кладут на огромный камень и как следует отшлепывают. Еще в одной из школ новичков заставляют бежать по длинному коридору, по обеим сторонам которого стоят старшие ученики и толкают их, а в другой они проходят «земное посвящение»: их держат за руки и за ноги и бьют о землю столько раз, сколько им лет. В качестве альтернативы в тот день, когда новый ученик впервые надевает школьную форму, каждый ученик старших классов может ущипнуть его столько раз, сколько на нем новых предметов одежды. В редких случаях эти испытания разрабатываются гораздо тщательнее и могут в полной мере походить на племенной обряд инициации. И даже сегодня такие действия иногда приводят к смертельному исходу.

В отличие от примитивного племени здесь ничто не может помешать мальчику, подвергающемуся истязаниям, пожаловаться родителям, но этого практически никогда не происходит, так как тем самым мальчик может себя опозорить. Многие родители даже не знают о том, что их дети проходят через тяжкие испытания: практика древних по отчуждению ребенка от домашнего очага творит свои непостижимые чудеса.

Несмотря на то что эти неофициальные обряды инициации продолжают кое-где существовать, официальное наказание розгами, применяемое учителями, благодаря давлению общественного мнения и изменившейся позиции некоторых учителей недавно было отменено. Но если официальное испытание в виде физического насилия постепенно исчезает, то всегда остается альтернатива – моральное испытание. В настоящее время практически повсюду в современной системе образования существует одна могущественная и впечатляющая форма суперплеменной церемонии посвящения, известная как экзамены. Они проводятся в строгой и серьезной ритуальной атмосфере, когда ученики отрезаны от любой помощи извне. Никто не может помочь им, как в ритуалах племени; они должны самостоятельно перенести все страдания. Они могут пользоваться справочниками или же обсуждать сложную проблему в любой момент, но только не во время закрытых ритуалов ужасных экзаменов.