Договор на крови (СИ) - "Каин" - Страница 30

Я не особенно удивился, когда увидел фамилию следователя. Им был Чехов.

Сложив все бумаги стопкой, я отодвинул их в сторону. И задумался о том, что дело не столь однозначное, как казалось с первого взгляда. Покосился на стационарный телефон, который стоял на углу стола и понял, что хотел бы поговорить с этим человеком без протокола.

В углу комнаты вздохнул тотем, напоминая, что сила все также текла от меня к Виноградовой. Только я не замечал истощения, что странно. Обычно от такого длительного «кормления» я начинал слабеть. Быть может, дело в том, что мой резерв стал больше. Я вытянул перед собой ладонь и убедился, что она не дрожит. Того и гляди однажды я, как и бабушка, смогу поднять и удерживать целое кладбище в течение нескольких часов. Она не любила вспоминать об этом случае, считая, что не стоит давать мне лишний повод стремиться к подобным безумствам. Софья Яковлевна тогда чуть не выгорела. Но смогла защитить императорского племянника, на которого организовалось покушение. Я подозревал, что охотничьем домике на болотах был вовсе не племянник, а кто-то куда более важный для империи. Иначе бабушка бы не стала так рисковать своей жизнью. Зато после произошедшего она принесла клятву верности правящему роду и получила особый статус, при котором ни одна из служб не имела прав на ее талант и талант ее потомков. По сути, она подарила себе и мне свободу. Зная княгиню, иногда я задумывался, а было ли покушение или некромантка просто выбила себе право на свободную жизнь. Спрашивать ее об этом я, конечно же, никогда бы не стал. Но думать мне никто не запрещал.

Телефонный аппарат на столе внезапно разразился трелью. Я даже вздрогнул от неожиданности и снял трубку с рычагов.

— Павел Филиппович Чехов. Я вас слушаю, — произнес я немного охрипшим от долгого молчания голосом.

На другом конце провода громко дышали. А потом связь разорвалась и в ухо врезались короткие гудки. Я вернул трубку на место и подумал, что кто-то видимо ошибся номером. Но тут в кармане ожил мобильный. Звонила Софья Яковлевна.

— У аппарата, — произнес я.

— Где ты? Как… ты? — срывающимся голосом закричала она и я вскочил на ноги. — Паша?

— Все в порядке. Я дома. Что произошло?

— Искупитель… проклятье, — пробормотала она и мне показалось, что даже всхлипнула. — В новостях сообщили… И я подумала… какая глупость…

— Ты можешь сказать, что произошло? — упавшим голосом спросил я.

— На выезде из центра взорвали «Империал». Я и подумала, что это твоя машина. Наверно я старею…

Я выронил трубку и зажмурился, чтобы через секунду открыть глаза. Передо мной стояла Виноградова и кости ее черепа полностью проступили через кожу.

— Узнай о своим слухам, — просипел я. — Не умер ли Фома.

Любовь Федоровна запрокинула голову и мне показалось, что ее глазницы полыхнули тьмой. Призрак замерцала, истончилась и истаяла. А я наклонился и взял трубку, из которой доносился голос бабушки.

— Расскажи подробности, — потребовал я.

— В новостях показали машину. Говорят, ее разворотило взрывом.

— Жертвы?

— Павел, ты ведь дома?

— На ней был Фома. Я распорядился, чтобы он отвез… — в легких не осталось воздуха.

— Паша, давай сначала мы узнаем подробности. Все случилось буквально минут пять назад. Сейчас…

— Я обо всем узнаю. За меня не беспокойся. Все в порядке. Прости. Мне нужно позвонить кое-кому.

— Хорошо, — тут же отозвалась княгиня, которая уже успела собраться. — Будь благоразумен.

В комнате стало холодно, и из темной воронки в полу появилась костлявая фигура. Я не сразу узнал свою соседку. Она мало походила на человека. Выбравшись из вязкого ковра, она поднялась на ноги и оглянулась, словно не понимая, где оказалась. Уперлась в меня полыхающим мраком взглядом и оскалилась.

— Где наш Фома? — громко спросил я, добавив голосу металла.

Призрак тряхнула косматой головой. Волосы качнулись, обретая привычную форму, а потом и все тело призрака стало меняться.

— Нет его среди мертвых, — произнесла она незнакомым голосом, в котором звучало эхо сотни чужих голосов.

— Значит, жив, — кивнул я и набрал номер Морозова.

Тот ответил спустя пару гудков.

— Некромант, — вместо приветствия отозвался он. — Тебя не было в машине, верно?

— Нет. Что с Фомой?

— Одной жизнью у него стало меньше…

— Скотина! — заорала Любовь Федоровна, которая тоже припала к динамику ухом.

— Жив он, — тут же примиряюще продолжил мужчина, словно услышал голос Виноградовой. — И девица, которая была с ним вроде тоже. Взрыв был рассчитан на то, чтобы уничтожить заднее сиденье, где обычно устраивается княжич. Перегородка была опущена, и вся сила удара пришлась на диванчик.

— Где он? — уже спокойнее спросил я.

— Сейчас его забирают в лекарню. Прошу вас не выходить никуда, мастер Чехов. Есть подозрение, что после неудачного покушения его повторят.

— Надо забрать его домой, — завыла Любовь Федоровна, раскачиваясь. — Я не хочу, чтобы он лежал где-то там один…

— Хочу забрать своего помощника домой. И нанять лекарей, которые будут выхаживать его тут, — заявил я.

— Есть ли в этом необходимость? — засомневался Морозов.

— Или я сам буду дежурить в лекарне.

— Вот это уж точно лишнее, — недовольно проворчал мужчина. — Как же с вами тяжело, Павел Филиппович.

— Соболезную, — отозвался я.

— Будет этот увалень доставлен к вам с лекарем. И девица, которая все время пищит и бросается на всех. Сами с ней разбирайтесь.

Я отключил телефон и опустился в кресло. Только потом понял, что почти не дышал все это время.

— Его нельзя к лекарям. Там могут понять, что он не человек. И еще неизвестно, как на это отреагирует Синод, — заговорил я, ни к кому не обращаясь.

— Он живой, — прошелестела Виноградова. — Это главное.

Я поднял на нее глаза и увидел, что призрак почти стала собой прежней.

— Ты должен найти тех, кто это сделал, Паша. Найти и не позволить совершить подобное. Они должны понять, что нельзя грозить некроманту и тем, кого он считает своей семьей. Иначе завтра они придут и сожгут наш дом.

— Все верно.

— Пообещай мне, что ты сделаешь это, — женщина ухватила меня за руку, обжигая кожу ледяными пальцами.

— Обещаю, — сказал я, нисколько не сомневаясь, что не нарушу данное слово.

Лекарская машина приехала примерно через полчаса. За все время, пока авто не вкатило в арку, Виноградова изводила себя и беспокойно летала по комнате. Иногда она пропадала, чтобы через несколько секунд явиться вновь. Я пару раз порывался попросить ее не дергаться. Но не решился, вспомнив, какой жуткой она выглядела, когда считала Фому умершим.

— Дома и стены помогают, — слышалось сквозь ее бормотания. — Я не дам ему здесь погибнуть. Буду следить… никому не дам обидеть…

— Все будет хорошо, — решился сказать я. — Он же не совсем человек. И быстро придет в себя.

Любовь Федоровна словно очнулась и посмотрела на меня дикими глазами, в которых качалась тьма. Потом тряхнула головой, будто отгоняя плохие мысли, и закивала.

— Ты прав, Павел. Прав…

Во двор вкатила лекарская карета и призрачная дама рванула сквозь дверь на порог. Я поторопился следом.

Из машины вышел высокий щуплый паренек в белой робе лекаря:

— Господин Чехов, — коротко поклонился он. — Мне велели сопроводить раненого…

— Раненого, — застонала Виноградова, беспомощно оглядываясь на меня.

— Как он? — контролируя голос, сухо уточнил я.

— Стабилен, — ответил парень. — И это странно. После взрыва совсем рядом…

Лекарь подал знак и из салона показались двое парней, один из которых совершенно был воздушником. Рядом с ним появились вихри-элементали, а лекарь взмахом руки легко извлек наружу носилки и те пронеслись в сторону дома. Виноградова зависла над накрытым простыней телом, очертила тонкими пальцами бледное лицо Питерского.

— Девицу пришлось отправить в лечебный сон, — продолжил лекарь. — Она не пострадала, потому как ваш слуга вытолкнул ее наружу и прикрыл собой. На самом деле это очень странно…